Зоя не считала и Дика близким человеком, но полагала, что унее нет выбора: ему она попросту обязана сказать правду. Ощущая эту обязанностькак обузу, она тут же написала ему короткое письмо. В нем сообщила только самоенеобходимое; анализ выявил наличие у нее в крови вируса СПИД, и она сочланеобходимым поставить его в известность, хотя они всегда избегали риска.Какое-то время ей надо побыть одной. Все. Тема закрыта – она осторожно прервалаих связь, отпустив Дика на все четыре стороны. Перечитав письмо, Зоя подумала,что вряд ли снова услышит в телефонной трубке его голос.

Доктор Франклин был интересным и умным человеком, но емуопределенно недоставало душевного тепла, – невозможно его представить в ролиутешителя. От него не дождешься и встревоженного звонка, не говоря опредложении помочь с Джейд. Амплуа Дика как поклонника умещалось в ограниченныерамки: кавалер за ужином, в театре или опере, партнер в постели, человек, ккоторому есть смысл обращаться в радости, но не в горе. Сейчас она хотела отнего одного: чтобы он не разнес весть о ее беде по всему Калифорнийскомууниверситету, а это, она считала, для него совсем необременительно.

Закончив писать, Зоя снова легла и повозилась с девочкой.Немного погодя Инга унесла Джейд, чтобы накормить ее ужином. Уходя, онавстревожено посмотрела на хозяйку. Девушка еще не видела Зою настолькоопечаленной и безжизненной. Зоя тоже никогда прежде не чувствовала себя стольопустошенной, не считая того дня, когда скончался ее друг. Сейчас онаиспытывала не боль, а ужас. Ей хотелось удрать, спрятаться, забиться под горуодеял, прижаться к близкому, все понимающему человеку. Увы, такового у нее нет.

Несмотря на сумерки, она не захотела включать свет. Изсоседней комнаты доносились милые звуки: Джейд лепетала, Инга кормила ееужином. Зоя погрузилась в сон. Она проснулась от звука мужского голоса. Открывглаза, с удивлением обнаружила, что к ней обращается Сэм Уорнер. Стоя над ней,он щупал ей шею, стараясь определить, есть ли у нее температура.

– Как самочувствие? – ласково спросил он.

Никогда еще она не была так ему благодарна. Неудивительно,что ее пациенты души не чают в этом докторе! Он мягок и добросердечен. Иногдаэто даже важнее, чем чисто профессиональные познания.

– Нормально, – искренне ответила она. Однако этопрозвучало не очень убедительно.

– Не морочь мне голову! – отрезал он. Аккуратно присевна край ее постели, он вгляделся в нее. Выражение ее глаз и цвет лица показалисьему такими неважными, что он, не дотрагиваясь до нее, заметил непорядок. Сэмнедоумевал: «Жара нет, но вид отвратительный!» Она выглядела крайнерасстроенной. Ему пришло в голову подозрение, которое он не стал от неескрывать. – Ты, случайно, не беременна?

Зоя не удержалась от улыбки. Если бы все было так просто ихорошо!

– Боюсь, что нет, – печально ответила она. – Но мысльприятная. Хотелось бы мне, чтобы это оказалось правдой!

– Был бы счастлив тебе помочь, если бы это привело тебяв чувство. – Она засмеялась, он взял ее за руку. – Знаю, это выглядит так,словно я клянчу работу, но поверь: я думаю сейчас не о себе.

Она улыбнулась, зная, что он замещает сразу несколькихврачей, – многие мечтали о такой подмене. На ее практику он не покушался.

– Тебе необходим перерыв. Не знаю, что тебя гложет... –Он был склонен объяснять ее состояние эмоциональными, а не физическимипричинами, но чувствовал, что ей все равно нужен отдых. – В любом случае тебенадо немного отвлечься от работы. Нельзя выкладываться на четыреста процентов инадеяться обойтись без срыва. Почему бы тебе не смотаться на время?

Она вспомнила приглашение Дика Франклина присоединиться кнему в Стинсоне. Нет, теперь это выглядело бы нелепо, да у нее и не быложелания проводить время с ним. Но слова Сэма ее убедили: настало времяпозаботиться о себе. Ей предстоит бороться за выживание и тем самым попытатьсяпродлить свою жизнь. В данный момент это означает предоставить себе отдых инабраться сил.

– Я подумаю об этом.

–.Держи карман шире! Знаю я тебя. Уже завтра явишься в семьутра как штык, чтобы приняться за обходы. Почему бы тебе не переложить этуприятную обязанность на несколько дней на меня, а самой прибывать на работу,как все цивилизованные люди, – в девять утра?

Предложение звучало настолько соблазнительно, что она незнала, как ответить. Она бы благодарила всего за один отгул, чтобы отоспаться исобраться с мыслями.

– Заменишь меня сегодня вечером и завтра утром? –спросила Зоя, снова борясь со слабостью, еще не зная, чем она вызвана: страшнойболезнью, притаившейся у нее в крови, или эмоциональной опустошенностью,спровоцированной вестью о заражении?

– Я готов.

От его безграничной доброты Зоя испытала соблазн доверитьсяему и поделиться своей тайной. Однако сейчас ей никого не хотелось ставить визвестность, даже Сэма. Он ей еще понадобится. Рано или поздно она будетвынуждена закончить практику; возможно, он станет ее партнером. Но говорить обэтом преждевременно – эта мысль ее крайне удручала.

– Буду очень тебе признательна, – тихо сказала она.

Он встал.

– Ладно, не болтай. Лучше поспи. Я, все сделаю. Завтраутром, проснувшись, ты, возможно, почувствуешь себя лучше, но все равно, чтоб ятебя не видел в больнице! Почему бы тебе не сменить меня только в десять?

– Ты избалуешь меня и превратишь в лентяйку, Сэм! –простонала Зоя, откидываясь на подушки.

– Вряд ли это кому-нибудь удалось бы, – отозвался он издверей, улыбаясь. Ему многое хотелось ей сказать: об уважении, дружбе,профессиональной взаимовыручке. Но почему-то в нужные моменты язык отказывалсяповиноваться. Вернувшись в Сан-Франциско, он сотни раз порывался назначить ейсвидание, но она всегда соблюдала дистанцию. Пару раз он замечал ее в обществепрославленного Дика Франклина. Вряд ли между ними было что-то серьезное, ноСэм, конечно, не задавал вопросов. Несмотря на длительную дружбу с ним, Зояникогда не откровенничала о своей жизни. Но Сэм ею был восхищен, да так сильно,что не сумел бы передать словами. Ради нее он был готов действительно на все.

– Спасибо, Сэм, – прошептала она.

Он помахал ей и затворил за собой дверь. Зоя еще долголежала, горестно размышляя о работе, дочери, здоровье, будущем... Мыслипронзали мозг, как молнии, в глазах плыл туман. Внезапно она подумала о Тане.Предложение подруги как раз то, что ей рекомендовал Сэм и чего она бы самапрописана своей пациентке.

Заглянув в записную, книжку, она нашла нужный; номер.Сначала никто не подходил, но потом Зоя услышала ее голос. Таня тяжело дышала,рядом звучала музыка – певица занималась физкультурой у бассейна.

– Алло!

Если судить только по голосу, то она будто и не покидалаколледж. Поразительно ее постоянство в одном и разительные перемены в другом.