– Использовала меня, чтобы досадить другому мужчине. Коварная штучка!

– Чтобы он отстал от меня, посчитав развязной и ненадежной. Ну и… немного опыта в искусстве поцелуев взять откуда-то надо было? А то, он себе позволяет… и говорит, что я ребенок… сам же весь такой…

– И кто это у нас такой? – прищурился тан и выглядеть снова стал совсем напряженным. – У него имя есть?

– Разумеется! Но вам оно ни к чему.

– Думаешь?! – Винсент хотел бы посмеяться над всем этим разговором, да что-то не получалось. Вот и сидел напротив этой несносной девчонки и в задумчивости крутил в руках свой брачный браслет. – И мою помощь, значит, принимать сейчас не собираешься?

– Нет. Вам связываться со мной никак нельзя.

– А это высказывание, что значит? – снова принялся хмуриться.

– Ну, как же? Вам же еще во многих домах знати побывать надо, так? А если объявите уже о выборе невесты, это станет проблематично. Я права?

– С чего ты все это взяла? – он сам не заметил, как блеснули его глаза, и подался ближе к сидящей напротив девушке.

– А я проверила все магические датчики в доме после вашего ухода из нашего дома. Помните, когда были у нас в прошлый раз? И только не надо ничего говорить про вынужденное применение вашего природного дара для моего исцеления…

– Хорошо… не буду… И браслет ты мой не принимаешь?

– Нет. И вы к Зидони присмотритесь, все же, если когда-нибудь надумаете себе жену подыскать.

– А как же ты думаешь выйти из положения собственными силами, могу поинтересоваться? Это не праздное любопытство, как понимаешь.

– А вы скандала очень боитесь? Нет? Так и знала, что вам любая шумиха безразлична. Нежелательна, но перенести ее сможете. Я же вообще к скандальной популярности привычная. С моими-то экспериментами да изобретениями…

– Куда это клонишь?..

– Да выйду, например, к репортерам, что теперь около дома в засаде засели, и объявлю, что между мной и вами ничего нет. Все честно и откровенно!..

– Я тебе объявлю! – тут же пресек он направление этой ее мысли. – Еще хуже сделаешь. Себе точно, да и я в дураках останусь. Не хватало еще, чтобы про меня в королевстве думали, что падок на юных студенток, всех подряд хватаю и целую.

– Пф! А вы не целуете?

– Только, когда меня очень об этом просят.

– Хм! Прямо на шее виснут?..

– Так! Опять разговор не туда ушел. Как же с тобой, Жени, трудно.

– Это точно. Вот и Бодуен так же говорит, а отца сватать меня все равно послал.

– Значит, второй браслет от него. И за моей спиной тоже он стоял. И утверждает, что ты не женщина, а ребенок, опять он. А ты решила научиться целоваться по-взрослому. Кстати, кто вчера мне обещал за поцелуй свое изобретение подарить? Давай его сюда.

– Еще не решила, какое.

– Снова хитришь, значит. Ладно. А что, если я тебе один особенный поцелуй покажу, но ты мне тогда станешь должна и изобретение какое-нибудь особенное. Идет?

– Нет. Откажусь, пожалуй. Мне и прошлого раза, знаете ли, хватило. И мне не хочется…

А вот договорить у нее не получилось. Девушка совсем не ожидала, что ее захотят схватить, вот и оказалась застигнута врасплох. А еще ее опрокинули на кровать и стали целовать. И совсем не так как вчера около дома. Она хоть и вскрикнула от неожиданности, но это было лишь в первый момент. И вскрик оказался очень быстро заглушен. А вот дальше с ней начали происходить такие странности… не описать словами. Только когда пришла немного в себя, то поняла, что вырываться из рук этого мужчины, или сопротивляться его желанию целоваться, у нее не было ни сил, ни желания. И начальное напряжение быстро исчезло. Она расслабилась, а через некоторое время уже вовсю отвечала, зарывшись пальцами в густые темные волосы Винсента. А потом Жени услышала тихий стон. Неужели он был ее собственным?

– Если согласишься одеть этот браслет, я тебя такому еще научу!.. –  прошептал мужчина прямо ей в губы. – Давай, милая, сюда свою ручку. Вот, хорошая девочка!

– Да. Мне понравилось целоваться, – проговорила Женевьева, поднимаясь с кровати и поправляя на запястье третий браслет. – А интересно, это только вы такой мастер, Винсент, или с кем-то бывает пережить ощущения еще лучше? – и отметила тут же, как с его лица исчезла самодовольная ухмылка.

– Не советую экспериментировать и в этой области тоже, моя дорогая невеста. Если заподозрю что-то такое…

– Да шучу я, шучу. Но боюсь, вы еще не раз пожалеете, что воспользовались сейчас моей доверчивостью и неопытностью. Нет, ни на что ужасное не намекаю, просто напоминаю, что вас теперь ждет здоровая конкуренция, – и хитро так скосила на него глаза, а заодно и покрутила на запястье сразу три золотых ободка. – Ведь девушки иногда тоже имеют выбор, тан.

Вниз, на первый этаж, они спускались вместе под руку и под перекрестные взгляды дан Катарины, Луизы и Лауры. Эти дамы настолько плохо владели своими эмоциями в тот момент, что буквально освещали пространство горящими завистливыми взглядами, а еще свесились с перил лестницы тройной такой гроздью, наблюдая за каждым шагом жениха и невесты. А в холле Винсента и Женевьеву ждал Ральф ли Сонсерт. И Жени показалось, что отец смотрел именно на ее припухшие губы, когда так благодушно улыбался приближающимся молодым.

– Ну, вот! Все и разрешилось, как нельзя лучим образом, – проговорил он и поцеловал дочь в лоб, а тану ли Мотерри крепко пожал руку.

И Женевьеве пришла на ум новая мысль. Ей показалось, будто отец считал, что вопрос о ее замужестве был окончательно решен. Только вот имела собственное мнение на этот счет. Причем, отличное от родительского. Уж несло ее дальше по волнам безрассудства или нет, но ей стало отчего-то казаться, что три браслета на запястье девушки не были пределом, уж ее способностей точно. Но смолчала и виду о инакомыслии не подала тоже. Она стояла рядом с Винсентом, уверенно похлопывающим рукой ее ладошку на своем согнутом локте, и скромно опустила глаза к полу. И именно в этот момент слуга сообщил, что пришел жених под номером два.

Это сообщение вызвало противоположные реакции у присутствующих. Так дамы, свесившиеся с лестницы, изобразили улыбки предвкушения раздора или скандала. Винсент напустил на себя иллюзию безразличия. Тан Ральф не определился до конца с эмоциями и метался от радушия до озабоченности. А Жени… она растянула рот в такой широкой улыбке, что хоть сейчас помещай ее фотографию на рекламный щит про зубную пасту. И именно она сделала первый шаг к оторопевшему Бодуену, явно не ожидающему от нее столь радушного приема после их похода на каток.

– Бо, дорогой! С Новым Годом! – и быстро отцепившись от жениха номер три, в три шага оказалась рядом с растерявшимся парнем, чтобы поцеловать его в губы.

После ее мастерского прикусывания его пухлой нижней губы Бодуен капитально так утратил связь с реальностью. Иначе, отчего бы он стал тянуть руки к девичьей талии и впиваться в коралловые губы страстным до жути поцелуем? Причем, на глазах многих и многих зрителей, среди которых был отец девушки и ее жених. Пусть и под номером три, но с недавно окончательно проснувшимся инстинктом собственника и отменной реакцией на оскорбление. И последнее особенно сыграло роль. То есть, реакция Винсента была молниеносной. Неуловимое движение, и Бодуен уже лежал в отключке, перегородив длинным бесчувственным телом проход к выходу из дома.