произошло. Надо бы. Но девушка не сдвинулась ни на миллиметр, лишь обхватила парня за предплечье, затем, пробежавшись пальцами по тату, уходящей на тыльную сторону ладони, соединила их руки в замок. Когда-нибудь потом она им позвонит. Когда-нибудь потом скажет, что ее жизнь такая, как ей хочется. Когда-нибудь потом даже скажет «спасибо». А сейчас для этого не находилось сил, желания и эмоций. Лисса очень хотела разделить этот момент с тем, кто ее понимал, поддерживал, словно у них на двоих был построен свой собственный мир.

– Рон, – прошептала девушка, мельком скосив взгляд на молодого человека. Один вопрос всколыхнулся где-то внутри, подсказывая, что время пришло, что пора.

– Да?

– Когда ты встретил меня на лестнице, – она на секунду замолчала, посмотрев на парня. Но его, кажется, нисколько не смущала эта беседа. – Ты сказал, что понимаешь меня, что у тебя была похожая ситуация. – Лисса неуверенно поджала губы. Казалось, что лезть в это неправильно, неверно и странно, но она уже начала этот разговор. И вроде бы еще можно было свернуть в другое русло, сказать что-нибудь милое или радостное, но девушка знала, что больше никогда не решится, поэтому только ждала его реакции.

– Была, – согласился Рон, отчего Лисса еще больше ругала себя внутри. Может быть, он и вовсе не хотел об этом говорить… девушка не решилась на еще один уточняющий вопрос, просто не хотелось лезть в душу, бередить старые раны, эгоистично искать там ответы. Она знала, какой путь Рону пришлось пройти для того, чтобы его мечта почти сбылась. Знала, потому что сама ступила на эту же дорожку из желтого кирпича. Пусть и не такую же, но все же очень похожую. Это дорога, где только одна карта, где есть встроенный компас, где правит одно лишь сердце, – дорога души.

– Моя мама никогда не была против музыки. – тихо начал Рон. Лисса вздрогнула от неожиданности, уже не надеясь на ответ. Теплая рука Рона тут же приземлилась на плечо девушки, прижав к себе в успокаивающем жесте. – И она поддерживала любые мои безумные затеи, а отец и бабушка настояли на том, что это все не престижно и несерьезно. Музыку, конечно, оставили, просто добавили часы на обычную учебу, чтобы не расслаблялся. И я почти с ними согласился, даже перестал играть, бросив все силы на «светлое» будущее. – Девушка, уже совершенно спокойная, продолжала слушать, думая, как сильно их истории оказались похожи. – А потом Шерри приснился какой-то кошмар, она попросила поиграть для нее что-то волшебное, чтобы ей было не так страшно, – Рон мягко улыбнулся, вспоминая младшую сестру, которую просто до безумия любил всем сердцем. – Она очень быстро заснула снова, оказалось, что на все это смотрела мама, правда, так и не успела ничего сказать, – он коротко усмехнулся, – когда увидела, что я ее заметил, убежала с заслезившимися глазами.

Лисса размеренно дышала, слушая биение его сердца, и от каждого слова Рона становилось так горько и тепло одновременно, что она просто терялась в своих чувствах, ощущая огромную нежность к человеку рядом.

– Через несколько дней друг попросил выступить в небольшом музыкальном кафе, – он нежно посмотрел на Лиссу, – там ко мне подошла одна женщина, буквально со слезами на глазах. Она рассказала историю из своей жизни, о любви к искусству, о том, как проработала в театре много лет без возможности творить что-то такое сама. Тогда я понял, что у того, кто мечтает играть, нет возможности это делать, а у меня есть, но я безбожно от нее отказался, – его голос стал тише, заставляя задуматься о тесноте такого большого мира, о повторяющихся ситуациях у совершенно разных людей. Это удивительно и просто волшебно. – В общем, я сбежал из дома сразу после окончания школы, а дальше ты все знаешь. Мама спустя несколько лет призналась, что сама играла на гитаре в школьные годы.

– Ого, – сорвалось с губ девушки. Рон тихо усмехнулся, порывисто обняв ее. – Так удивительно, как люди влияют друг на друга. Ты вернулся к тому, что любишь, из-за случайной встречи, и я тоже. Можно сказать, что ты вернул баланс во вселенную, подействовав на кого-то, то есть на меня, – задумчиво проговорила она.

– Может, однажды ты тоже поможешь кому-нибудь вернуться на эту дорожку под названием «я».

– А еще знаешь, что удивительно? – Лисса села так, что теперь ее лицо находилось напротив Рона, и она могла заглянуть в его глаза.

– Что? – Он улыбнулся.

– Что ты встретился мне именно в тот момент, когда я до безумия не хотела, просто ненавидела тот выбор, когда начала любить музыку настолько, что стала ненавидеть. И твоя игра, которую, наверное, слышал весь дом, просто до жути раздражала и нравилась одновременно! Это было похоже на безумную одержимость, когда хочешь обладать, но не можешь. А потом встреча в лифте, снова музыка, и ты, – из-под полуопущенных ресниц ее взгляд казался еще ярче, заставляя всматриваться в фиолетовые крапинки света, отражающиеся в нем. Рон усмехнулся, покачав головой.

– Наверное, в тот момент твоя душа очень сильно бунтовала, вот так и получилось.

– Я до сих пор не могу поверить, – честно призналась Лисса, улыбаясь почти до ушей.

– Удача любит смелых, и ты доказала это, – ответил парень, зарываясь длинными пальцами в волосы девушки на затылке и притягивая ее для поцелуя. Лисса сдалась, подаваясь ближе, чувствуя, как где-то в животе залетали бабочки, словно на самом прекрасном цветочном поле. Она неторопливо коснулась его губ своими, уже в который раз за день, но именно сейчас все было как-то по-другому.

– Сыграешь для меня? – прерывисто дыша, спросила Лисса, проводя ладонями по плечам парня, опустила взгляд на виднеющиеся тату на шее, снова засматриваясь на них, как в первый раз.

– А ты мне?

– Только после тебя, – усмехнулась девушка. К ее удивлению, Рон сразу согласился, поднявшись с дивана, взял гитару в противоположном конце комнаты и, вернувшись к Лиссе, коснулся струн, перенося и себя, и ее в совершенно новый, безмятежный, совершенно красивый мир.

Лисса наблюдала за тем, как пальцы перебирали струны, срывая с них множество разных звуков, складывающихся в единую красивую мелодию. Она слушала его уже сотни раз, но каждый раз что-то в ее душе буквально расцветало, жило, словно взошло теплое и яркое солнце.

Девушка смотрела на то, как он погружался в мелодию, отдавая всего себя ей. И она полностью понимала это чувство, музыка давала ей то же самое – мир, любовь, покой.

И в этой маленькой комнате старой квартиры на другом конце города от того района, в котором они