Коридор Ральфи Карвер заминировал своими игрушками.Родители, похоже, еще не успели внушить мальцу, что за собой надо прибирать.Брэд вошел в комнату девочки. Джонни последовал за ним. Брэд ткнул пальцем вокно.

Джонни посмотрел вниз. Питер Джексон, точно. Стоит налужайке Дока на коленях у тела жены. Уже посадил ее. Одной рукой поддерживаетспину, другую подсовывает под колени. Юбка закрывала бедра Мэри, и Джонни вновьподумал об отсутствующих трусиках. И что из этого? Кому какое дело? Джонни быловидно, как дрожит спина Питера от сотрясающих его рыданий.

Подняв голову, Джонни увидел большой серебристый фургон,заворачивающий на Тополиную улицу с Гиацинтовой. За ним следовали красныйфургон, из которого убили разносчика газет и собаку, и еще один, синий. Джоннипосмотрел в другую сторону, на Медвежью улицу. С нее на Тополиную въезжалирозовый фургон с радиолокационной антенной в форме сердечка, желтый, которыйпротаранил автомобиль Мэри, и черный, с турелью-“поганкой”.

Шесть фургонов. Двумя колоннами по три. Джонни видел, какамериканские БТР выстраивались в такой же боевой порядок. Очень давно, воВьетнаме.

Они создавали огневой коридор.

На мгновение Джонни застыл. Кисти рук превратились в гири,которые тянули его книзу. Да как они смеют, подумал он, и внезапно его охватилаярость, кок они смеют возвращаться, мерзавцы, как смеют!

Брэд их не видел, он смотрел на лужайку соседнего дома, намужчину, который пытался встать с телом своей убитой жены на руках. И Питертоже их не видел.

Джонни заставил правую руку двинуться. Он схватился зарукоятку револьвера и выхватил его из-за пояса. Стрелять нечем: барабан пуст.Заряжать револьвер некогда. Поэтому Джонни рукояткой разбил окно в спальнеЭллен Карвер.

— Беги в дом! — крикнул он Питеру. Крик получилсяслабенький, Джонни сам едва расслышал его. Господи, что же это за кошмар, кактакое могло с ними случиться. — Беги в дом! Они едут вновь! Они вернулись! Ониприближаются!

Сложенный листок с этим рисунком найден в блокноте, который,судя по всему, является дневником Одри Уайлер. Хотя рисунок, не подписан, повсей вероятности, он принадлежит Сету Гейрину. Если предположить, чтоместонахождение рисунка в блокноте соотносится со временем записей настраницах, между которыми он лежал, получается, что сделан он летом 1995 года,после смерти Херберта Уайлера и внезапного отъезда семьи Хобартов с Тополинойулицы. (Примечание издателя.)

Тополиная улица, 15 июня 1996 года, 16.44

Фургоны выплывают из тумана, словно металлические динозавры.Окна опускаются. Вновь открывается люк в борту розового “Паруса мечты”,ветровое стекло синего фургона “Свобода” Баунти соскальзывает вниз, за нимторчат три серых ствола.

И вновь гремят громовые раскаты, на сей раз рукотворные.Теперь грохот от выстрелов намного сильнее. Колли Энтрегьян, лежащий лицом внизу двери между кухней и гостиной Биллингсли, первым отмечает этот факт, новскоре это доходит и до остальных. Каждый выстрел напоминает разрыв гранаты исопровождается долгим протяжным звуком, чем-то средним между жужжанием исвистом. Два выстрела из красной “Стрелы следопыта”, и от трубы дома КоллиЭнтрегьяна остается лишь розовая пыль да куски кирпича, разбросанные по крыше.Выстрел подбрасывает вверх синий пластик, которым Питер Джексон и Биллингслиукрыли тело Кэри Риптона, а следующий разрывает заднее колесо велосипеда Кэри.

Впереди “Стрелы” катит серебристый фургон, часть его крышиподнята под углом, в зазоре видна серебряная фигура: робот в формеконфедератов. Он трижды стреляет в горящий дом Хобартов. Каждый выстрелгрохотом не уступает взрыву динамитной шашки.

Спускаясь вниз от Медвежьей улицы, “Парус мечты” иприблизившаяся к этому месту “Свобода” сосредотачивают огонь на домах номера251 и 249, Джозефсонов и Содерсонов. Разбиваются окна. Вылетают двери. Одинзалп попадает в багажник старенького “сааба” Гэри. Прогибается металл, брызгаютосколками задние фары, взрывается топливный бак, превращая автомобиль вогненный шар. Наклейки на заднем бампере “ВОЗМОЖНО. Я ЕДУ МЕДЛЕННО. НО ЯВПЕРЕДИ” и “ШТАБНОЙ АВТОМОБИЛЬ МАФИИ”, чудом уцелев, мерцают в волнах горячеговоздуха. Трио фургонов, движущихся на юг, и другое трио, которое держит путь насевер, минуют друг друга и останавливаются, каждое напротив забора изштакетника, отделяющего участок Биллингсли соответственно от участков Карверови Джексонов.

Когда вновь разгорается стрельба, Одри Уайлер ест на кухнесандвич, запивая его безалкогольным пивом. Она выходит в гостиную и широкораскрытыми глазами смотрит на улицу, забыв о том, что в руке у нее кусокржаного хлеба с салатом и салями. Выстрелы гремят непрерывно, канонадаразрывает барабанные перепонки, но она в безопасности: стреляют по двум домамна другой стороне улицы.

Одри видит, как взлетает в воздух покореженный красный возокРальфи Карвера. Он шлепается колесами вверх на труп Дэвида Карвера, носледующий выстрел отбрасывает возок на цветочную клумбу слева от подъезднойдорожки. Новые выстрелы срывают с петель сетчатую дверь и загоняют ее в холл.Еще два залпа со “Свободы” Баунти превращают в пыль большую часть гюммельскихстатуэток Пирожка.

Все новые дыры появляются в корпусе “лумины”, наконец этотавтомобиль тоже взрывается, и языки пламени охватывают его от покореженногобагажника до переднего бампера. Пули срывают две ставни на окнах домаБиллингсли. В почтовом ящике появляется дыра размером с бейсбольный мяч. Ящикпадает на коврик и дымится: внутри горят рекламные проспекты и письмо Огайскогообщества ветеринаров. Еще выстрел, и дверной молоток в форме головы святогоБернарда исчезает, словно монета в руке фокусника. Не замечая ничего вокруг,Питер Джексон поднимается с телом жены на руках. Поблескивают круглые стеклаего очков, залитые дождем. Взгляд отсутствующий. Связь с реальностью потерянаполностью. Но он стоит (Одри его видит), целый и невредимый…

Тетя Одри!

Это Сет. Очень издалека, но, несомненно. Сет.

Тетя Одри, ты меня слышишь?

Да, Сет, что происходит?

Не важно! — Голос на грани паники. У тебя есть место, где тыможешь укрыться? Безопасное место?

Мохок? Это он про Мохок? Да, несомненно, про что же еще,решает Одри.

Да, я…

Скорее туда! — требует едва слышный голос. Немедленно туда!Потому что…

Фраза обрывается, но в общем-то уже все сказано. Одриотворачивается от тира-улицы, смотрит на арку, ведущую в “берлогу”, где, какобычно, крутят кино. Нет, Кино. С большой буквы. Звук невероятно громкий,гораздо громче того, на что способен их “Зенит” [37]. Тень Сета мечется постене, разросшаяся в высоту, ужасная, похожая на то страшилище, которого вдетстве Одри боялась больше всего, на рогатого демона из “Ночи на Лысой горе”,одного из сюжетов “Фантазии” [38]. Словно Тэк беснуется в теле Сета,выгибает и растягивает его.