Выбрался из кровати и нащупал джинсы. Блондинка храпела, как старая корова со сломанным носом. Надел измятую рубашку со следами помады на воротнике и покинул спальню. Пять минут перебирал куртки на вешалке, пока не увидел в углу серый комок. Ботинки лежали рядом с пуховиком. Щёлкнула затворка и в прихожую хлынул поток холодного воздуха…

Тени домов превращали пустую улицу, освещённую лунным светом, в зебру. Накинул капюшон и двинулся к центральной площади. Тёмные переулки вселяли страх в душу любого человека. Места, похожие на пиратские бухты и горные западни. Глаза опасности следили за усталыми путниками.

Вздрогнул, когда услышал истошный женский крик. Доносился он из параллельного переулка. Перемахнул через мусорные баки и метровую кирпичную оградку. Каждый человек десять раз подумает, прежде чем кинуться на подмогу. У всех есть, что терять. А что есть у меня? Лиза, которая ненавидит новую сиделку. Марта, чьё расположение улетучилось со смертью Ричарда. Оля, которой не могу коснуться, не посмотрев по сторонам. Я не раздумывал. Снег скрипел под ногами. Притормозил у стены, чтобы не привлекать внимания разбойников.

Двое подонков насиловали девушку. Один пристроился сзади. Задрал красный плащ и юбку. Луна осветила бледную кожу стройных ног. Второй работал спереди, расстегивая ширинку штанов. Осмотрелся вокруг. Увидел на земле занесённую снегом арматуру. Если гады не испугаются, загоню железо одному в глаз. Скинул перчатки и схватил ржавый прут. По ладони прошёл огненный заряд. Прут будто врос в руку. Приготовился бежать, но девушка оттолкнула стоящего впереди парня и закричала. Замер на месте. Голос, который разбудил в сердце отчаяние и злобу. Второй парень обхватил руки девушки, совершая ритмичные движения. Первый парень ударил жертву тыльной стороной ладони и снег отпечатал алые следы крови. Он обхватил её волосы и задрал голову. Тёплая кровь струилась из носа и правого уголка рта на подбородок и шею. Кривой линией терялась в складках блузки между грудей. Она умоляла о помощи. Чистый голос и миловидное личико. Сомнений не осталось. В руках насильников была Аня. Как изменилось выражение её лица перед опасностью. Парень замахнулся и нанёс повторный удар внутренней стороной ладони. Аня опрокинула голову и волосы накрыли изуродованное лицо.

Прут опустился на землю, пальцы скользнули в перчатки. Злодейка-судьба любит и умеет смеяться. Испытай и ты боль несчастий. Твой крик ласкает слух, твои страдания приносят радость. Душа моя купается в наслаждении.

Вернулся домой, когда первые лучи солнца тронули верхушки деревьев. Поднялся к себе в комнату и лёг на кровать. На небесах припомнят сегодняшний день, но до небес далеко, а образ Тани чудится каждый день.

В четыре часа заметил, что листы со стихами отсутствуют. Эльза и Марта прибирались в комнатах по очереди. Если листы попали в руки Эльзы, о них можно забыть. Принял душ и спустился в гостиную. В разгар рабочего дня дом пустовал. Сделал себе бутерброд и горячий кофе. На моё счастье, никого из хозяев на пути в детскую не встретил. Захлестнули неприятные воспоминания, когда проходил мимо бильярдной и комнаты отдыха. Лиза по-прежнему играла с куклами. Не обратила на меня внимания, когда откашлялся и присел рядом с игрушечным стулом. Теперь глаза кукол не выглядели враждебно. Нам есть, о чём поговорить. Ждал, когда Лиза заговорит первой. Но девочка молчала до самого вечера. Вспомнил лицо Ани в переулке. Поступил, как последняя сволочь. Аня подло со мной обошлась, но это не повод самому становиться зверем. Не связан ли приезд Ани с посещениями Миши. Пока раздумывал, на особняк спустилась ночь. За три часа Лиза не произнесла ни слова. Человек ко всему привыкает. Привыкнет и Лиза. Пожелал девочке спокойной ночи и вышел за дверь. В ночной тишине достал сигарету. Двор, с искусственным подогревом и зелёным газоном, казался летним сказочным островком посреди суровой зимы. Около восьми часов к крыльцу подошёл охранник. Передал письмо и вернулся на сторожевой пункт. Плотный жёлтый конверт надулся от вложенных в него листов. Зажал сигарету в зубах и распечатал посылку. Извлёк короткое письмо, открытку и набросок афиши.

«Здравствуйте, Кирилл.

Пишет вам Крассовский Дмитрий Павлович. Вашу пьесу приняли на «ура». Красивая сумма на банковском депозите, не правда ли… «Алую розу» поставят за рубежом. Необходимо ваше согласие. Письмо доставят экспрессом, так что завтра жду вас в гостинице «Мириталь». Мелочи обсудим при встрече…

P.S: Имея такую сумму, неплохо было бы завести мобильный телефон. Жду вас в десять ура…

С уважением, Дмитрий Павлович»

Открытка была послана с какого-то выступления. На афише красовалась Аня и несколько актёров. Приехала с плешивым лилипутом для заключения контракта. Смял содержимое конверта и выбросил в урну. Надо бы зайти в банк, проверить счёт. Выдернул с газона травинку и зажал в зубах. Вкус зимней травы оказался пресным…

На следующий день в десять часов стоял у гостиницы «Мириталь». Уютное трёхэтажное здание с маленькими типовыми окнами смотрело на убегающую в столицу трассу. Портье прищуренным взглядом осмотрел меня. Я развалился на диванчике и уставился в окно. Будто чего-то там не видел. Через пятнадцать минут спустился Крассовский. Привычную лысину заменяла густая шевелюра, а от больших круглых очков не осталось и следа. Подошёл к лилипуту. Вместо того чтобы менять обёртку, стоило подумать о начинке. Дмитрий Павлович огляделся по сторонам и повёл меня в столовую.

— Дело в том, что со мной приехала Аня Лебедева, — начал Крассовский, когда подали жареного цыплёнка. — Она сказала, что знает о пьесе не понаслышке.

Лилипут не знает, что Аня играла в первой постановке пьесы.

— В Париже девушку боготворят, и выдвижение актрисы на главную роль было бы беспроигрышным вариантом. Вы смотрели последний фильм с её участием.

— Не слежу за кинематографом.

— Критики говорят, что через пару лет девушка переберётся в Голливуд.

— Вы меня позвали не для того, чтобы расхваливать почести отдельной актрисы… Ближе к делу.

— Требуется ваша подпись для утверждения главных ролей.

— Зачем?

— Зарубежные театры не хотят судебных тяжб с авторами пьес. Но вот в чём загвоздка, — левый глаз Александра Викторовича задёргался. — Аня попала в больницу. Прошлым вечером на неё напали.

Ничего себе вечер. На дворе стояла глубокая ночь.

— Врачи говорят, что выпишут девушку через неделю, а список надо отправить в конце этой недели, — Крассовский взял стакан с красным вином и отпил. На стекле остались жирные следы. — Кто знал, что всё так выйдет.

Взял у Красовского номер телефона и выяснил, в какой больнице лежит Аня. Откланялся и покинул гостиницу.

На стоянке пахло выхлопными газами. Белое обшарпанное здание навевало грусть и отчаяние.