– Ужасно жаль вас прерывать, но нам действительно нужно в путь.

Я пристально посмотрела на него.

– Тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, что ты сущий кошмар?

Роан пожал плечами и повернулся, чтобы уйти, но не раньше, чем я заметила веселый блеск в его глазах.

Когда он ушел, Талин запечатлел последний поцелуй на моих губах, прошептал «пока» и последовал за Роаном под дождь. Я смотрела ему вслед, и в животе у меня образовалась пустота от осознания того, что каким бы неопределенным ни было будущее, оно гарантированно будет полно более болезненных прощаний.

И впервые с тех пор, как я покинула Варинию, я села на пол и расплакалась.

Мои слезы утихли вместе с дождем, и я больше не могла игнорировать сильные сигналы со стороны моего пустого желудка. Я робко постучала в дверь Адриэль и приоткрыла ее, когда никто не ответил.

Она помешивала в кастрюле что-то острое и вкусное, и когда повернулась ко мне, ее улыбка была теплой и открытой.

– Я так и думала, что ты в конце концов проголодаешься.

– Прости, – сказала я, снимая ботинки и ставя их у огня, чтобы как следует просушить. – Думаю, я просто устала.

– Тебе не нужно извиняться. Тебе позволено грустить, или уставать, или даже просто злиться на Роана.

Я хмыкнула и потерла щеки, которые немного осунулись после моих слез.

– Дело не только в этом. Сирен напал на Варинию, когда мы сбегали. Я понятия не имею, что случилось с моей семьей, и мне кажется, что время утекает у меня сквозь пальцы, как вода.

– Вот. – Она поставила две миски супа на стол и жестом пригласила меня сесть. – Это поможет.

– Почему это? – Я скептически посмотрела на ложку в своей руке. – Ты что-то туда положила?

Она рассмеялась.

– Да, если ты подразумеваешь курицу, картофель, морковь и лук, говоря о «чем-то».

– О, – сказала я сконфуженно. – Извини. Наверное, я действительно не понимаю, как работает магия.

Она вопросительно приподняла бровь.

– Во всяком случае, не твой вид магии.

– Поговаривают, варинийцы живут дольше, чем любой другой народ, – сказала она, наблюдая, как я делаю глоток бульона. Он был настолько восхитительным, что я чуть не застонала. – Что вы исцеляетесь удивительно быстро. Что ваши воды делают вас здоровыми и сильными.

Я кивнула.

– Все это правда.

– И ты не думаешь, что это волшебство?

Я разжевывала кусок картошки, размышляя.

– Полагаю, я всегда думала об этом как о природе. Мы умираем, наши тела питают кровавый коралл, который, в свою очередь, питает океан, который затем питает нас. Это круговорот жизни и смерти, а не магии.

– Хм, – сказала она, все еще наблюдая за мной.

Я поняла, что съела почти половину своей тарелки супа, и отложила ложку. Она не откусила ни кусочка.

– А ты считаешь это волшебством?

– Я думаю, что мир полон магии. Она в воздухе, и в воде, и в почве, и в деревьях. Но только некоторые из нас способны использовать ее. Я чувствую, что ты одна из таких людей, Нора. Я думаю, именно поэтому Роан рассказал мне о тебе.

Я покраснела, уставившись в свою тарелку с супом.

– Из-за чего у Роана сложилось такое впечатление? Он едва меня знает.

– Потому что мать Роана была целительницей, как и я. И потому, что он эмпат, хотите верьте, хотите нет. Он прячется за сарказмом и грубым юмором, но он гораздо более проницателен, чем люди думают о нем. Он почувствовал, что вы ищете что-то, что смогли бы найти здесь. И я думаю, он прав.

Я снова уткнулась в свой суп, чтобы не отвечать. Я не была готова говорить о своих целительных способностях или о том факте, что Сирен нуждается в моей крови, и, что более важно, я не хотела признавать, что Роан действительно может быть проницательным, несмотря на его самодовольную внешность.

К тому времени, как мы закончили есть, шторм утих, оставив после себя невинное голубое небо. Мужчина с тележкой приехал с моей маленькой деревянной кроватью, которую мы поставили в углу мастерской. Я уже собиралась сесть и начать читать книгу, которую дала мне Адриэль, когда она постучала в дверь.

– Вставай, – сказала она, бросая мне мой все еще влажный плащ.

– Куда мы направляемся? – спросила я, слегка раздраженная тем, что меня прервали. У меня было не так много времени, чтобы понять, как работают кровавые камни, и постоянные расспросы Адриэль заставляли меня беспокоиться.

– Я веду тебя посмотреть на костяные деревья, – сказала она и исчезла за дверью, прежде чем я успела ответить.

Мы с Адриэль пешком направились в лес, который находился менее чем в миле от ее дома. Поскольку земля была мягкой от дождя, и наши ботинки вязли в дорожной грязи, мы держались полей, пробираясь через влажную траву и полевые цветы. Время от времени Адриэль останавливалась, чтобы сорвать образец растения и положить его в сумку, перекинутую через плечо.

– Расскажи мне о Талине, – сказала она после того, как мы некоторое время шли молча. – Ты сказала Роану, что вы не любовники, но почему-то я не верю, что это полностью правда.

– Да что такое с этими галетянами и личными вопросами? – Я перешагнула через гнилую ветку, когда мы вошли в лес. – Мои отношения с Талином тебя не касаются.

Адриэль бросила на меня вопросительный взгляд.

– Приношу свои извинения. Я не знала, что там, откуда ты родом, это считается личным.

– Это личное, – фыркнула я. – Я же не спрашивала тебя о твоих отношениях, не так ли?

– Я бы не возражала, если бы ты это сделала. Хотя моя последняя любовница переехала в Лисбрук больше года назад. Она захотела стать подмастерьем кузнеца, а я не могла переехать в город.

– Ох! – Я удивленно моргнула.

Она закатила глаза.

– Только не говори мне, что в Варинии только мужчинам и женщинам разрешено быть любовниками. Я знаю, насколько строгими могут быть члены королевской семьи Иларии, когда дело доходит до брака и продолжения рода, но я думала, что варинийцы более продвинутые в этом вопросе.

– Дело не в этом, – сказала я, качая головой. Варинийских девушек готовили к браку с принцем, чьи сексуальные предпочтения не имели значения для короны. Его долг состоял в том, чтобы продолжить королевскую династию, и, соответственно, он должен был жениться на девушке. Но если бы нас не выбирали, а родители и старейшины одобряли подобный брак, мы могли бы свободно жениться. – Я просто предположила, что вы с Роаном были любовниками.

Адриэль рассмеялась.

– Я более разборчива, чем ты полагаешь.

– А женщина, которая уехала?