Киттеринг вскочил на ноги.

– Ваша честь, – воскликнул Киттеринг, – это возмутительно!Неслыханно! Это, в конце концов, непрофессионально! Такие вопросы не могутзадаваться в суде!

Судья Кнокс вежливо возразил:

– Вопрос, конечно, не из приятных, однако это не причина,чтоб его игнорировать. Его нельзя назвать вежливым, но он вполне правомерен. Яне знаю закона, по которому адвокат должен быть вежлив и выдержан в разговоресо свидетелем, говорящим явную ложь. Этот вопрос необходим для того, чтобвыяснить мотивы поступка, и поэтому вполне уместен.

– Отвечайте же на вопрос, – потребовал Мейсон.

– Я совершенно не думал о деньгах моего дяди, – едва слышнопроговорил Кэрролл.

– Но вы же, вопреки его воле, поместили его в санаторий,когда поняли, что он собирается жениться на Эмили Миликант?

– Я сделал это для его же пользы.

– И для своей тоже. Разве не этим объясняется ваш поступок?– язвительно заметил Мейсон.

Немного поколебавшись, Джейсон Кэрролл на мгновение поднялглаза на адвоката:

– Нет, вы не правы.

– И вы никогда не обсуждали с вашими родственниками,которые, кстати, тоже помогали вам в этом деле, что если расстроить женитьбувашего дяди или объявить его недееспособным, то все его состояние перейдет квам?

Кэрролл, беспокойно переступая с ноги на ногу, снова ответил«нет» и опустил глаза.

– На эту тему не было разговоров?

– Нет.

– И никто не говорил о такой возможности в вашемприсутствии?

После длительной паузы Кэрролл снова выдавил из себя «нет».

– Вы похитили вашего дядю не из-за денег, а проявляя заботуо нем?

– Я протестую! – опять вмешался Киттеринг. – Данные факты неявляются свидетельством. Особенно протестую против слова «похитили».

– Протест принимается, – согласился судья Кнокс.

Мейсон вежливо улыбнулся в сторону Киттеринга и продолжил:

– Не так давно вы сказали, что хотели объявить вашего дядюнедееспособным и поместить в санаторий.

Свидетель замялся, и Мейсон полез в свой портфель.

– У меня есть копия вашего свидетельства, данного подприсягой. Если желаете, можете освежить его в памяти, мистер Кэрролл.

– Да, – ответил Кэрролл, – я это говорил.

– И вы привезли его туда, где два санитара по вашей просьбевытащили старого человека из машины и водворили в санаторий против его воли.

– Я не просил их делать это.

– И вы не имеете к этому ни малейшего отношения?

– Нет.

– Вы попросили это сделать доктора Паркина К. Лондонбери?Разве не так?

– Я попросил его обеспечить моему дяде необходимое лечение.

– И объяснили, что под словами «необходимое лечение» выимеете в виду то, что его надо насильно оставить в санатории?

– Что-то вроде этого, – буркнул Джейсон.

– Теперь следующий вопрос. Знакомы ли вы с Инес Колтон?

– Нет! – поспешно воскликнул Джейсон Кэрролл.

– Вы ее не знаете?

– Нет.

– И никогда не встречали?

– Нет.

– А вы знаете кого-нибудь из живущих в доме, где ДжонМиликант снимал квартиру?

– Нет.

Мейсон спросил, хищно прищурившись:

– Вы хорошо осознаете, что даете показания под присягой поделу об убийстве?

– Конечно!

– И продолжаете настаивать на своем ответе?

– Да.

– Тогда у меня все, – развел руками адвокат.

Было очевидно, что судья Кнокс абсолютно не верит свидетелю.

– Мистер Кэрролл, – произнес он, – уж не хотите ли высказать суду, что за все время, пока ваши родственники обсуждали проблему,каким образом вашего дядю, в данном случае подсудимого, объявитьнедееспособным, ни разу в вашем присутствии не заходил разговор о том, какиевыгоды в материальном плане сулит это семье?

Кэрролл поднял глаза на Мейсона, потом перевел взгляд наКиттеринга и прошептал едва слышно:

– Таких разговоров никогда не заходило.

– Достаточно! – зловеще объявил судья.

Киттеринг выглядел весьма озабоченным.

– Конечно, мистер Кэрролл, – произнес он, – вы могли вкаком-нибудь разговоре заметить, хотя бы к слову, что являетесь наследникомдяди и поэтому стремитесь сохранить его состояние.

– Протестую! Это наводящий вопрос! – вмешался Мейсон.

– Протест принимается, – отреагировал судья Кнокс.

– Ну хорошо, – поправился Киттеринг. – Обсуждали ли выкогда-нибудь, хотя бы косвенно, вопрос о деньгах, которые вам могут достаться?

– Нет, – ответил Кэрролл.

– Допрос свидетеля окончен, – несколько поспешно объявилКиттеринг. – Приглашается свидетель Фриман Лидс.

Фриман Лидс, сильный человек, чье лицо с годами приобрелоугрюмое и вызывающее выражение, был приведен к присяге, сообщил свои имя, адреси подошел к барьеру.

– Вы приходитесь обвиняемому братом?

– Да.

– Вы когда-нибудь разговаривали с ним о человеке по имениБилл Хогарти?

– Да.

– Когда?

– Да всего два или три раза. Когда именно – не помню.

– И что же обвиняемый говорил о Хогарти?

– Возражаю! – заметил Мейсон. – Вопрос несущественный,неправомерный и к делу не относится.

– В дальнейшем я покажу, что он имеет непосредственноеотношение к делу, – пообещал Киттеринг.

– В связи с этим протест отклоняется, – произнес судьяКнокс.

– Олден был на Клондайке, – сказал Фриман Лидс. – Онрассказывал мне о своих приключениях. Билл Хогарти был его компаньоном. Имудалось найти там золото.

– Обвиняемый описывал вам когда-нибудь внешность ВильямаХогарти?

– Он говорил, что Хогарти моложе его и физически оченьсильный.

– Что еще он рассказывал о Хогарти?

– Говорил, что у них были какие-то неприятности.