Крис замолчал, давая стражницам возможность окончательно замёрзнуть от его тона и почти явственной неприязни.

— Я поясню. Вы не нужны стражам. Вы обуза. Лишняя трата резервов. Помощь вам приравнивается благотворительности. Организация выделила средства на проект по вашему внедрению в контингент стражей, но с гораздо меньшими усилиями всё могли оставить, как есть. Со временем ваш уровень энергии возрос бы настолько, что привлёк бы врагов. Вы бы погибли.

Жестоко, — рассмеялась Лилит.

Может, за вечер лопнуло слишком много лифчиков? Допекли…

— Вместо того, чтобы благодарить Натали, которая семь месяцев занималась вашими поисками по миру, и тех людей, что работали над проектом, создавали для вас комфортные условия, организовывали безопасную переброску, вы выражаете недовольство. Вам бы стоило хотя бы промолчать, чтобы не привлекать внимание к своей ущербности. Именно ущербности. Вы слабы для материализации. Даже для успешного следования программе обучения. Повторяю, вы обуза, предмет благотворительности. Ваша перспективность ничтожно мала. И.. — он замолчал, позволив себе короткую улыбку, — чтобы доказать обратное, вам придётся вкалывать в два раза больше среднестатистического студентка академии. Осилите?

«Ты прирождённый оратор. Слышишь звон разбивающихся сердец?», — быстро напечатала я сообщение Крису на телефоне и тоже поднялась со стула.

— Спасибо за вступительную речь, мистер Эшфорд, — произнесла я, одновременно испытывая веселье и сочувствие к девушкам.

Жёстко, конечно, он их осадил, но сказал почти правду. Мало кто верит в этих девушек. Только и бросить их не могли.

— Собрание на тебе, — он вновь заморозил притихших девочек взглядом, сел на своё место и вытянул телефон из внутреннего кармана пиджака, чтобы прочитать моё сообщение.

— Девушки, на собрание час, поэтому быстро пройдёмся по основным пунктам, после чего я отвечу на ваши вопросы. Итак, начнём, — я подхватила планшет и разблокировала экран.

Конечно, большинство моментов обсудили с ними при личной беседе. Девушкам заранее выдали копии Устава, схему расположения зданий. Кто хотел, давно понял, как обстоят дела в штаб-квартире и в академии, в частности. Но я всё равно озвучила самое главное: график и формат обучения, внимание к физической подготовке, уборка в зданиях, комендантский час, отработка провинностей за нарушения.

— В связи с вашим поступлением на учёбу внесены изменения в Устав. Внеуставные отношения запрещены.

И если до этого девушки сидели молчаливые, словно мышки, то теперь по помещению раздались охи и шепотки.

— Нельзя ни с кем встречаться?

— Вы не имеете права нам запрещать! — воскликнул кто-то с дальних рядов.

— Девушки, вы прибыли учиться, не забывайте. Запрет введён во избежание скандалов, моментов с сексуальными домогательствами, дальнейших судебных разбирательств и нежелательных беременностей.

— Командование имеет право и будет запрещать, — строго заметил Крис. — Натали только озвучивает принятые положения.

— Девушки, на самом деле всё просто, — тускло улыбнулась я. — Это военный лагерь всё включено. Здесь вам дадут образование, еду, одежду и научат жить в изменившейся реальности. Если вы против, вам быстро покажут, где выход. Денег, потраченных на защиту одной стражницы хватит, чтобы спасти сотни жизней обычных людей. Озвучить, сколько стоят надетые на вас браслеты, скрывающие энергию? Никто не будет обеспечивать вас ими всю жизнь.

— Ты ведь и ввела запрет на отношения, — язвительно заявила Аманда, сидящая в первом ряду. Дочка Найтвилла сегодня предстала в ультракоротких шортах и топе. — И ты же привела нас сюда.

Стражницы зашептались, начав переглядываться.

— Я добилась введения запрета на внеуставку, чтобы за попытку залезть любой из вас под юбку следовало наказание. Чтобы любой страж более высокого статуса понимал, что за приказ встать перед ним на колени он рискует получить не выговор и штраф, а совершенно реальный срок.

В аудитории снова наступила гнетущая тишина. Кажется, с такого ракурса ситуацию никто не рассматривал. А стоило понимать, что появление в мужской академии соблазнов будет иметь не самые приятные последствия. Конечно же отношений между студентами не избежать, но хоть в случае возникновения прецедента его не замнут, и не будут мусолить неделями, а вынесут решение на основании Устава. Стражи по его части фанатики.

— Что ж, если есть вопросы, задавайте, — милостиво разрешила я, сверившись с наручными часами.

Сначала несмело, девушки начали озвучивать беспокоящие их моменты. Что обрадовало, стражницы спрашивало об упущенном мной из-за меньшей важности. Но потом последовали совершенно глупые вопросы. Видимо, девушки начали опасаться запрета на самые простые вещи, даже на определённые виды белья. Крис быстро пресёк безобразие и объявил собрание завершённым. Девушки были вынуждены замолчать и начать спешно собираться.

Совершенно вымотанная эмоционально я опустилась обратно на стул.

— Можно ли носить стринги? — озвучил он полушёпотом самый странный вопрос.

— Надо было сказать, только семейники, — пробурчала я, растирая веки.

— Жестокая, — коротко рассмеялся он, откинувшись на спинку стула.

— А ты чего такой довольный? Как минимум в половине из девчонок развился комплекс неполноценности.

— Это ты готова с ними сюсюкаться, преподавателям нужен результат.

— Я буду строга, — с трудом удалось сдержать смех, ведь вспомнилось собрание штрафников, где он обещал то же самое. — Спасибо за помощь.

— Как-нибудь проведёшь за меня пару.

— Давай я просто разок тебя спасу? Вытащу там на плече из горящего дома, остановлю пулю перед твоим носом...

— Предпочитаю не попадать в такие переделки.

Стоило девушкам уйти, как к Крису вернулось хорошее настроение. Голубые глаза задорно искрились, лицо просветлело, а губах играла белозубая улыбка. Таким мужчиной сложно не любоваться. За два года общения я так и не приобрела иммунитет от его обаяния. Неужели стоит ему начать вести себя со мной нормально, отбросить прочь собственнические замашки, и я готова всё забыть? По крайней мере, на короткие мгновения взаимных подколов. Тем более, Крис быстро напомнил о прошлом.

— Значит, Крейга ждёт отставка? — спросил он, пристально глядя в мои глаза.

— Хочешь подобрать удачный момент, чтобы позлорадствовать? — быстро забросив в сумку планшет и телефон, я поднялась со стула.

— Ты сама добилась запрета на внеуставку, — напомнил он.

— Внеуставки с моей стороны не будет, можешь не переживать.

Пусть понимает мои слова как хочет.

— До встречи после отпуска, — подхватив сумку, я направилась на выход.

— До встречи, — догнали меня его слова, но я не обернулась, лишь махнула рукой.