Как будто должно произойти что-то плохое. Который день не могу найти себе место.

– Тебе постоянно неспокойно, – Лу всегда приходила точно в те моменты, когда Селена начинала говорить. – Ты постоянно драматизируешь. Как всегда. Ты как маятник в часах, все время мечешься из стороны в сторону. Пол протрешь!

– Последний раз у меня было такое же чувство, когда за наши головы объявили награду на черном рынке, – колдунья прикрыла глаза, прокручивая в голове события тех страшных дней.

– Это было 77 лет назад. Мелкие пакостники больше не посмеют поднять на нас руку, – Луиза не любила вспоминать о прошлом, а особенно о событиях настолько мрачных для них. – Мы – наместники этой земли. Они в полной мере осознали свои ошибки, когда мы выкосили большую часть их отряда, и больше не будут хулиганить. Да и кто в здравом уме задумает нам навредить, учитывая тот факт, что мы находимся под протекцией Владыки? Сама подумай и прекрати педалировать эту тему.

– Мы всегда будет под прицелом. Будь то люди, или нечисть, – сказала Агата. – Наши имена авторитетны только на этой земле. В ином положении только ленивый не попробует убить нас или заполучить в качестве оружия.

– Дьявол не позволит нам навредить.

– Это далеко не гарант, к большому сожалению, – Селена, будучи довольно рассудительно особой, хорошо понимала, что в случае опасности, на помощь им никто не придет. Ведьмам придется отстаивать свою землю самим. – Лучше всегда заранее знать о предстоящем дожде.

– Тебе бы сборник пословиц писать с такими глубокими мыслями, – ведьма саркастично стрельнула сестре глазами. – Что ты за колдунья, если боишься промокнуть под дождем.

– Lohnat sha, – Селена сделала плавное движение ладонью и над Луизой образовалось грозовое облако, из которого на нее полился дождь.

– Жаба, что ты делаешь? – истерично завопила ведьма, пытаясь смахнуть тучу. – Я же вся вымокла из-за тебя! Прекрати этот саботаж немедленно!

– И кто тут боится промокнуть? – Агата уже была не в силах сдерживать смех.

Так и прошел день.

К наступлению сумерек, все облачились в красивые пышные платья, которые соответствовали цвету каждой ведьмы. Только лишь Розалинд в свойственной себе манере надела черное элегантное платье с большим обилием кружева. Она не любила носить желтый. По ее мнению, он ей совершенно не подходил. Агате все время приходилось ломать голову над тем, чтобы сестре понравилось хоть какое-нибудь сшитое ей платье.

На заднем дворе уже был накрыт пышный стол, который ломился от разнообразной вкусной еды. На роскошной черной скатерти аккуратно были расставлены серебряные столовые приборы, начищенные до блеска, белая посуда, по краям украшенная позолоченными завитками. Этот сервиз привезла Шарлотта из своей очередной поездки в Петербург к одной из семей оборотней, с которой она состояла в теплых отношениях.

Повсюду на заднем дворе были расставлены свечи, в стеклянных баночках по краям каменных дорожек бились светлячки, а вокруг фонариков летали пепельного цвета мотыльки. На веранде Эдгар развесил фиолетовые ленточки и разные цветы под оттенок магии Флоренс.

Ведьмы пребывали в прекрасном настроении. Агата заколдовала музыкальные инструменты, чтобы те играли веселую музыку. Колдуньи танцевали, не жалея ног, пели несмотря на то, что совершенно не имели музыкального слуха и голоса, и веселились так, чтобы Дьявол был доволен. Женщины отдались этой ночи полностью, воспевая жизнь и смерть.

Флоренс, увидев подарки и то торжество, которое для нее организовали сестры, расплакалась и судорожно набросилась на торт под звонкий смех ведьм. Агата и Шарлотта кружились в быстром вальсе босиком. Иногда Розе казалось, что они одержимы. Танцевать так самозабвенно и страстно могли единицы. Селена и Луиза уже успели потерять счет выпитым бокалам французского вина. Забавно было наблюдать за их спорами и задушевными беседами о былых временах, которые назад уже не вернешь.

Грейс и Розалинд безмятежно наблюдали за весельем сидя в креслах.

– Давно мне не было так радостно на душе, – глубоко вздохнув, сказала Грейс. – Отрадно, когда никто не ссорится и все вместе.

– Кажется, только вчера мы вынули ее из петли, – Роза вальяжно покуривала, закинув ногу на ногу в своем любимом кресле, которое она привезла из Румынии, когда та стала независимой от Османском империи. Поверх кресла всегда лежала мягкая волчья шкура, подаренная ей Луизой на столетие ее смерти. – Как думаешь, она точно последняя? Больше ведьм не предвидится?

– Я больше не чувствую других. Раньше я всегда чувствовала, что кого-то не хватает. Но после появления малышки Фло, мое сердце успокоилось. И Дьявол вполне нами доволен. Если бы ему была не угодна наша служба, то он бы дал нам знать об этом.

– Хорошо, – Розалинд прикрыла глаза и откинулась на кресле. – А то наш дом не выдержит еще одной взбалмошной особы. Крыша обрушится прямо нам на головы.

Ведьма, по какой-то причине задумалась над словами Гароны о пророчестве и о ребенке, рожденном от великого милосердия.

Легенды и пророчества всегда вселяли ужас как на ведьм, так и на нечисть. Практически все, что было когда-то предсказано сбывалось в той или иной мере. Колдуньи обладали самыми обширными знаниями о возможных вариантах развития событий. Многие были очень кровопролитны и жестоки, вроде Великой Чистки или чумы в 14 веке, которая выкосила почти половину людей в Европе.

Пророчество, которое упомянула Гарона, было одним из самых древних и до недавнего времени забытым. Оно было впервые найдено в гримуаре царя Соломона несколько веков назад. В нем говорилось, что ребенку, рожденному от великого милосердия, суждено изменить мир навсегда.

И, разумеется, иной мир, узнав об этом пророчестве, был напуган. Никто не знал, появится ли это дитя в ином мире или в человеческом, и никто не хотел появления противника столь сильного. Демоны не признавали перемен, не желали быть отрезаны от человеческого мира. Ведь если нет людей, то и нет пищи, нет сделок и нет развлечениям.

Но никто и не знал, когда это должно произойти и кем будет этот ребенок. Постепенно о пророчестве забыли и лишь сейчас вспомнили вновь. Все указывало на скорое приближение чего-то ужасного и в тоже время великого.

Розалинд старалась отогнать все эти мысли из своей головы и просто отдохнуть, наблюдая за улыбками своих сестер.

К ним подлетела запыхавшаяся Агата и схватила сестру за руки.

– Пойдем танцевать! – крикнула та. – Хватит отсиживаться, клыкастая!

– Нет! Нет! И нет! – запротестовала сестра, пытаясь вырваться из ее мертвой хватки, чуть ли не пихаясь ногами. – Дама не танцует! Убери от меня свои ручонки!

– Чушь! – не успела Розалинд опомнится, как магия Агаты обвила ее руки и ноги и вытолкнула со стула. – Я настаиваю!