звезды на самом деле не привязаны друг к другу. Это лишь видимость. Нам кажется, что они находятся рядом друг с другом, но некоторые из них существуют вообще в другой части Вселенной. Вот такой была моя семья. Со стороны казалось, что мы близкие люди, а на самом деле были далеки друг от друга за исключением нас с Кассандрой, конечно.

— А леди Хелен?

— Она всегда была мила и добра, но жила в своем собственном мире. Вообще-то сейчас мы стали намного ближе. — Пристально глядя на него, Пандора замолчала. Она подумала, что может часами беседовать с ним о своей семье и все равно не сумеет донести до него всю правду. Любовь между родителями сопровождалась чем-то вроде военных стычек. Блистающая красотой мать, которая не позволяла дотрагиваться до себя, исчезала в Лондоне на продолжительное время. Отец, сочетавший в характере жестокость и равнодушие. Хелен, которая появлялась только изредка, как видение, и безрассудный Тео, время от времени удивлявший своей доброжелательностью.

— Ваша жизнь в Эверсби была уединенной, — отметил Габриель.

Пандора кивнула с отсутствующим видом:

— Тогда я привыкла фантазировать по поводу выхода в общество. Иметь сотни подруг, ходить куда хочется, видеть что угодно. Но если вы прожили в уединении довольно долго, оно становится частью вас. А потом, когда вы пытаетесь что-то изменить в себе, это все равно что смотреть на солнце. Долго смотреть не получится.

— Это зависит от практики, — осторожно заметил Габриель.

Они закончили первый кон, который Пандора выиграла, и начали другой. Этот она проиграла. Искренне поздравив его с удачей, Пандора предложила:

— Может, остановимся? Пусть будет ничья.

Габриель вскинул брови:

— Как, без победителя?

— Я играю лучше, — дружелюбно сообщила она. — И пытаюсь уберечь вас от неминуемого поражения. Габриель усмехнулся.

— Теперь я настаиваю на третьем коне. — Он передвинул ей колоду. — Ваша очередь сдавать. — Пока Пандора тасовала карты, он откинулся на спинку стула и изучающе разглядывал ее. — Давайте сделаем игру более интересной. Пусть проигравший выполняет желание.

— Какое желание?

— Тот, кто выиграет, придумает.

Покусав нижнюю губу, Пандора прикинула возможности, потом озорно улыбнулась ему.

— Если я выиграю, вы споете «Боже, храни королеву!» посреди большого холла.

— Там же эхо просто нещадное. — Габриель посмотрел на нее с притворным ужасом. — О боже! Я даже не представлял, что вы настолько безжалостны.

— Я ведь пират, — напомнила она ему с грустью и начала сдавать.

Габриель взял свои карты.

— Я собирался предложить более легкое желание, но теперь вижу: надо придумать что-нибудь посерьезнее.

— Можете не трудиться, — весело заявила Пандора. — Я уже привыкла выглядеть дурочкой. Что бы вы ни предложили, я с легкостью выполню.

Габриель оторвался от карт, глаза были такими ясными, что у нее закололо затылок.

— Если выиграю я, — тихо произнес он, — вы придете ко мне сюда в половине первого ночи. Одна. Пандора занервничала.

— Зачем?

— Полуночное рандеву.

Ничего не понимая, она смотрела на него.

— Я думаю, вам понравится такой эксперимент, — добавил Габриель.

Слегка оглушенная, она вспомнила ночь, когда они встретились в первый раз, и кровь прилили к щекам. Он был так мил — ей было с ним так уютно, — и вот теперь сделал предложение, которое любая порядочная женщина сочла бы оскорблением.

— Предполагалось, что вы джентльмен, — выдохнула она.

Габриель попытался — и из этого ничего не получилось — выглядеть извиняющимся.

— Это мое упущение.

— Вы ведь не могли подумать, что я соглашусь на это.

К ее досаде, он смотрел на нее так, словно она обладала всем мирским опытом только что снесенного яйца.

— Понимаю.

Пандора прищурилась:

— Что вы понимаете?

— Что вы испугались.

— Неправда! — И собрав все чувство собственного достоинства, добавила: — Но мне нужен другой фант.

— Нет.

Пандора метнула на него недоверчивый взгляд. Характер Рейвенелов вспыхнул в ее глазах как разворошенные угольки в костре.

— Я очень старалась, чтобы вы не понравились мне, — мрачно произнесла она. — Наконец это получилось.

— Вы можете выйти из игры, если захотите, — сухо сказал Габриель. — Но если решите продолжить — и проиграете, — фант будет только таким. — Откинулся на спинку стула и стал наблюдать, как она борется с собой, пытаясь восстановить самообладание.

Почему он решил бросить ей вызов? И почему она колеблется?

Какой-то безумный порыв не позволил ей отступить. В этом не было никакого смысла. Она не могла понять себя. Смущение и влечение к нему заполнили ее. Посмотрев на Габриеля, она поняла, что за расслабленным видом кроется затаившийся охотник. Каким-то образом он понял, что ей трудно отказать ему.

Комната была полна шума разговоров, музыки, смеха, звяканья чайных чашек и сливочника, хрустального звона бокалов и графина, шуршания карт за соседним столом, где играли в вист, почтительного бормотания лакеев. Невозможно было поверить, что они с Габриелем обсуждают что-то совершенно немыслимое в центре благопристойного семейного собрания.

Да, ей было страшно. Они играли в очень взрослую игру с реальными рисками и последствиями.

Посмотрев через занавешенное окно, Пандора увидела, что на балконе никого нет. Темнота надвигалась со стороны мыса.

— Мы можем выйти на воздух на минутку?

Габриель встал и помог подняться Пандоре.

Они вышли на крытый балкон, который протянулся вдоль фасада основной части здания. С боков на нем были установлены решетки для плетистой розы. По молчаливому согласию, они ушли как можно дальше от окон семейной гостиной. Ветер доносил шум прибоя и крики птиц, выдувал остатки сигарного дыма.

Прислонившись к опорной колонне, Пандора скрестила руки на груди.

Габриель встал рядом с ней, глядя в противоположную сторону на море и упершись руками в балконные перила.

— Шторм идет, — отметил он.

— Почему вы так решили?

— На горизонте облака, их несет на боковом ветре. Ночью жара уйдет.

Пандора посмотрела на его профиль, темным силуэтом выделявшийся на красном фоне заката. Он был мужчиной из девичьих грез. Но не ее. Перед поездкой сюда, в Хероне-Пойнт, она прекрасно знала, чего хочет и не хочет, но сейчас все смешалось. Пандора думала, что Габриель попытается убедить себя в том, что она нравится ему и что он сможет жениться на ней. Однако здесь ей стало понятно: у него есть долг и обязанности перед семьей, и добровольно он никогда не выбрал бы такую девушку, как она. Если только это не было делом чести.

Расправив плечи, она повернулась к нему лицом:

— Вы попытаетесь соблазнить меня?

Ему хватило самообладания улыбнуться в ответ на ее вызов.

— Я мог бы попытаться. Но выбор за вами. — Он помолчал. — Или вы беспокоитесь, что не захотите остановить меня?

Пандора фыркнула:

— После того, что мне рассказала Хелен о супружеских