Не надо так активно думать, — морщится Ежи, не скрывая довольства на лице из-за того, что удалось меня подловить. Он вот точно так же скалился, когда в тренировочных боях с Доном Сордо получалось его победить… — Тебе вообще не идет, выражение морды какое-то на редкость дурацкое…

— Простите, Ваше Величество, — выдыхаю я, — больше этого не случится! Никаких мыслей в вашем присутствии!

Ежи пару секунд смотрит на меня, а затем принимается громко смеяться:

— Ох, Матерь, Волк, ты — редкая скотина…

— Виноват…

Склоняю голову, выдыхая, потому что если Ежи смеется, похоже, буря пролетела мимо. Это не значит, что мне не надерут сейчас зад, но сделают это с любовью… Уже неплохо…

Может, и узнаю аккуратно, какая тварь меня сдала…

— Ладно, зверюга дикий, чего от тебя еще ожидать? Вечно от тебя женщины дуреют… А вот ты думаешь только тем, что ниже пояса, похоже. Никакого понимания о чистоте королевской крови… Все планы мне поломал на принцессу…

А были планы, значит?

Помимо воли, у меня в груди зарождается тихий рык. И это не я, если что, это Волк не хочет принимать мысль, что на его самку у кого-то есть планы. Никаких планов! Она моя!

— Не рычи, засранец… — император косится на меня, затем мотает головой на кресло, приглашая присесть и давая таким образом понять, что официальный втык завершен, так и не начавшись. Зато для неофициального раздолье теперь…

Я сажусь, делаю едва заметное движение пальцем, и из угла кабинета к столу императора серой тенью скользит Василек, тычется острой мордой ему в бедро, напрашиваясь на ласку.

Ежи, всегда неровно дышавший к моему молочному брату, усмехается:

— Подлиза…

И кладет ладонь на лобастую голову…

Василек вздыхает, кладет морду на колени императору и явно наслаждается лаской.

А Ежи только вздыхает:

— Вот вы, зверюги, хитрые… Невозможно же злиться, хотя и есть за что… Я принцессу хотел замуж нужного человека выдать… Укрепить позиции на западе…

— Это в Алелию? — ревниво уточняю я, припоминая всех годных кандидатов оттуда.

И злюсь, потому что есть они, кандидаты! И не один!

И, главное, что Алелия — и без того полностью под Империей, но тут, с северной принцессой в королевах, можно будет вообще… Много чего… А если братишку ее правильно использовать и разыграть нужную карту…

— Да, туда… Правда, не решил еще, за кого… — продолжает Ежи, специально наступая на больное, зная, насколько волк ревнив в тому, что считает своим… А он понимает, что, раз я провожу все ночи у принцессы, а не одну случайную, то явно не считаю ее проходным вариантом… — Может, и в награду кому-нибудь… За помощь… Не рычи, не поможет…

— А ее мнение? — все же ляпаю я откровенную глупость, и Ежи смотрит на меня с таким выражением, словно не ожидал этого. Да я и сам не ожидал!

— А ты ее мнение сильно спрашивал, когда в постель утаскивал?

Ох… Матерь… То есть, даже такие нюансы знает… Кто меня сдал? Кто??? Узнаю, загрызу же!

— Это наше с ней дело! — огрызаюсь, уже без почтения. Плевать!

Некстати вспомнаю бешеные глаза нашего дракончика, Ассандра, когда Анджеер просто намекнул, что его будущая жена может и не ему принадлежать… Мы тогда с Карсом, помнится, еле уговорили злобного Асси не творить глупостей… А я еще смеялся, не понимая страстей из-за юбки.

Сейчас не смешно как-то.

И дракончика с Карсом нет под боком, чтоб уже меня успокаивать…

— Это изначально было не твое дело, — принимает мой тон Ежи и режет голосом так, что невольно подшерсток поднимается в ожидании агрессии. — Она — наследная принцесса, королевская кровь! Она изначально тебе не принадлежит, не зарывайся!

— Я свое место знаю, — рычу, подаваясь вперед и бешено глядя на Ежи.

— Не думаю, — отвечает он все так же жестко, — иначе бы не творил такие глупости. Спать с наследной принцессой, это одно. Скрывать ее магический потенциал, позволяя находиться рядом с моей матерью, это другое! А претендовать на нее всерьез — это третье! И это уже за гранью!

— А может, она сама решит? Что именно за гранью? Она не игрушка!

— По твоему отношению к ней не скажешь!

— Да это наше с ней дело! Не надо лезть!

— Не зарывайся!

Ежи встает, Василек обиженно встряхивается и скользит к камину, плюхается там у огня, словно большой лохматый пес, вообще никак не взволнованный напряжением в комнате.

А Ежи отходит к окну, стискивает руки на груди, смотрит в сад, видно, успокаиваясь и приводя нервы в порядок.

И я следую его примеру.

Лаяться с ним нельзя, мой названный брат всегда отличался упрямством и резкостью в действиях. Сейчас-то, конечно, не в такой степени, но по молодости из каких только задниц мы его не вытаскивали… И, главное, момент никак не могли поймать, когда умудрялся влипать! Вроде, вот только все хорошо, а в следующее мгновение - раз - и уже где-то кого-то бьет, или его бьют, или куда-то пропадает, да так, что даже я след взять не могу, и обнаруживается, в итоге, в тюрьме в соседнем городе… С полностью красной от крови мордой, но довольный и готовый к новым подвигам…

Как ни удивительно, моменты наших общих приключений чуть сглаживают напряжение. У нас очень много всего в прошлом… И это прошлое дает нам силы примиряться с изменившимися, повзрослевшими нами в будущем…

— Ежи… — я сознательно называю его детским именем, хотя такое позволительно только Карсу, в силу особенностей их отношений, — я… Я понимаю, что виноват… И что надо было сказать… Но… Но ты бы ее тут не оставил же? А я… — тут я делаю паузу, потому что со всей отчетливостью понимаю, что сейчас скажу что-то, совершенно для меня дикое, нереальное, — я не хочу ее… отдавать…

— Придется, ты понимаешь? — глухо отвечает Ежи, не поворачиваясь, и меня от одного тона продирает дрожью отчаяния. Он ведь верит в то, что говорит. Нет у меня возможности не отдать ее… Просто нет. — Она — принцесса. Я хочу… Я планирую вернуть ее брата на трон, ты уже понял это?

Киваю. Конечно, понял,