– Мистер Кутюр настроен крайне великодушно, учитывая обстоятельства. Похоже, в научном сообществе это обычное дело. Насколько я понимаю, уорент-офицер Резник к вам не присоединилась.

– Вы угадали. Кара чувствует себя в ответе за случившееся. И я не хочу говорить, что простила Райана. Я считаю, что он совершил отвратительный и ужасный поступок. Но мне хорошо известно, что он испытал и на своей собственной шкуре. На-деюсь, вы меня понимаете…

– По-моему, в подобных обстоятельствах следует ожидать накала страстей. Кроме того, в стрессовой ситуации легко может развиться сильная привязанность, а соответствующее чувство потери также пропорционально возрастет. Конечно, в аналогичной ситуации ни вы, ни мисс Резник, ни мистер Кутюр не предприняли бы попытку убийства. Мистер Митчелл попытался убить коллегу по работе: он продемонстрировал вопиющее пренебрежение к жизни военнослужащего США и поставил под угрозу весь проект, возможно, самый значительный в современной истории. Да, я отлично вас понимаю.

– Не буду с вами спорить, но мне кажется, что в этом еще не весь Райан. Его поступок чудовищен, но нельзя отрицать тот факт, что у Райана было и свое собственное прошлое… У него есть семья, мать, которая родила его. Она кормила своего сына и купала его. Одевала в школу. Возила на секцию по футболу. Нельзя требовать от матери Райана, чтобы она смотрела на случившееся исключительно в черно-белых тонах. Она просто не сумеет это сделать, даже если захочет. И я тоже не смогла… Я отказываюсь думать о Райане столь примитивно.

Раньше вы считали его хорошим парнем, верно? Так вот – его прошлое никуда не делось: все, что сделал Райан вплоть до того самого дня, останется с ним. А сейчас Райан сознает, что он не просто изувечил Венсана – он разрушил жизнь многим. И он должен тащить этот груз на своих плечах.

Полагаю, Райан сам себя наказал – и очень сурово.

– Давайте каждый из нас останется при своем мнении. Я пришел сюда не для того, чтобы обсуждать мистера Митчелла или ваш эмоциональный отклик на его нынешнее положение. Поступили сообщения о том, что в лаборатории произошел очередной инцидент.

– Да-да! Без Венсана работы с приборной панелью застопорились. Кара мучается, поскольку ей некого обучать. А после того как нас покинула Алиса, лаборатория опустела.

– Миссис Папантониу?..

– Я думала, вам уже доложили! У Алисы аннулировали рабочую визу. Возникли какие-то бюрократические проблемы. В понедельник она улетела в Грецию.

– Я крайне огорчен! Ведь миссис Папантониу – блестящий специалист.

– Вы правы. Хотя, конечно, она тяжело сходилась с людьми. Думаю, у нее здесь совсем не было друзей. С Алисой оказалось трудно общаться. И у нее имелось твердое мнение относительно того, как все нужно делать. Тем не менее мы в значительной степени обязаны именно ей. Алиса действительно очень нам помогла.

– Неужели?

– Да. С тех самых пор как был обнаружен второй фрагмент, мы сосредоточились исключительно на роботе. Венсан лишился возможности тренироваться, и Алиса предложила использовать вынужденный перерыв, чтобы вернуться к металлу. Нам уже было известно, что детали активируются при взаимодействии с радиоактивным материалом, но Алиса решила выяснить, имеет ли эта реакция какое-либо отношение к их составу. А поскольку в лаборатории мы остались вдвоем, я захотела с помощью Кары осуществить кое-какие эксперименты, предложенные Алисой.

– Я в недоумении! Ведь вы проводили процентный анализ сплава металла еще в самом начале?

– Конечно проводила. Каждый фрагмент представляет собой кусок сплошного металлического сплава, состоящего на восемьдесят девять процентов из иридия, на девять с половиной процентов – из железа и на полтора процента – из других тяжелых металлов. Я могла бы распространяться о физических параметрах сплава по нескольку часов кряду, потому что столкнулась с чем-то невероятным. Это вообще не укладывается ни в какие рамки и не поддается логическому описанию! Судите сами: сплав должен весить в десять раз больше, но весит в десять раз меньше! «Нормальный» сплав не может излучать причудливые световые узоры, и, конечно, не может двигаться при соединении с другими схожими фрагментами. Земная наука буквально кричит о том, что перед нами – металлическая чушка, однако она обладает физическими свойствами сложного механизма.

Поэтому я стараюсь максимально разнообразить эксперименты. Понимаю, что говорю уклончиво, но пока еще рано делать логические выводы. Надеюсь, что мы все же приблизимся к сути.

Итак, вначале я подвергла одну из панелей воздействию плутония-238 и измерила интенсивность свечения. Как выяснилось, детали не просто активируются от радиоактивного материала, они им питаются, и думаю, то же самое можно сказать в отношении любых видов ядерной энергии. Под воздействием даже незначительной радиации интенсивность свечения панели возрастает приблизительно на полпроцента.

– Именно таким образом артефакты и подпитываются энергией?

– Да, но это еще не самое любопытное! Несколько месяцев назад нам удалось отделить от одной из панелей крошечную частицу. Я поместила ее в прозрачную смолу, и она лежала у меня на столе в качестве пресс-папье. После того как мы отметили увеличение свечения панелей, мне пришла в голову мысль замерить, какое количество энергии способен поглотить данный материал. Я поместила осколок в замкнутую среду, где он пребывал в непосредственном контакте с плутонием. И что же? Металл действительно поглощает радиацию, но насыщается достаточно быстро, и ему требуется высвободить излишки энергии.

А при разряде металл излучает мощный электромагнитный импульс, и у нас вышли из строя два компьютера, которые находились рядом с осколком! Возможно, при активации все детали испускают точно такие же импульсы. Вероятно, именно это и явилось причиной выхода из строя вертолета Кары в Турции, хотя электромагнитным импульсом нельзя объяснить отказ двигателя.

И я собираюсь продолжать эксперименты. К примеру, я собираюсь выяснить, не подпитывается ли металл другими видами энергии!

– Поразительно! Я даже вынужден употребить банальное выражение: «Просто фантастика!»

– Вы заинтригованы? Но это еще далеко не самое главное. По-настоящему интересно то, что металл сам генерирует энергетическое поле – причем настолько сильное, что оно способно уничтожить окружающие предметы.

– Что вы подразумеваете под словом «уничтожить»? Речь идет о взрыве?

– Нет. Ничего не взрывается. Предметы просто-напросто исчезают, улетучиваются. Я проводила эксперимент в закрытом стеклянном сосуде. Металл проделал в стекле идеальное сферическое отверстие – с хирургической точностью, будто лазер. Не осталось ни пепла, ни обломков – вообще никаких следов того, что этот материал когда-либо существовал.

– Какое количество энергии сможет поглощать робот целиком?

– У нашей девочки отличный аппетит. Если крохотная металлическая крупица способна выделить столько энергии, чтобы проделать дыру диаметром в фут, я не могу даже вообразить, сколько килотонн энергии поглотит вся машина! Полагаю, не стоит размещать рядом с ней электрические приборы… Кстати, когда я придумаю способ измерить выход энергии от маленького осколка, можно будет экстраполировать значение и на робота.