– Да, но мыши часто умирали от обжорства…Чем мельче существо, тем меньше у него страстишки. Но в чем-то ты права. Дальшедвадцать седьмой шли уже тематические плиты. Оставшиеся колдуны вуду прахомрассыпались уже крайне редко, хотя кто-то все же рассыпался, – подтвердилТроил и испытующе взглянул на Даф. – Так маги вуду погибали один задругим, оставшиеся же делали записи, чтобы не повторять их ошибок.Девятнадцатый маг вуду дошел почти до сотой плиты, и вдруг мужество изменилоему… Он попытался вернуться, наступая на те же плиты, по которым пришел, носгинул, не дойдя одной плиты до порога. Это был не тот путь! Из лабиринтанельзя вернуться тем же путем, как нельзя отказаться от пути, раз шагнув нанего. По-моему, именно это показал черно-белый лабиринт, когда позволил емудойти до предпоследней плиты.

Голос Троила, вначале тихий, теперь стал вдруггромким и визгливым.

– И он погиб? Все погибли? А какостальные узнали, как все было? – с волнением спросила Даф.

Троил поднял голову. Даф показалось, что онедва ее слышит. Лицо Генерального стража было белым, лишь глаза, казалось,горели.

– А? Что? – спросил он непонимающе.

– Как же узнали, как все было, если всепогибли? – повторила Даф.

– Последний маг вуду не сдержал клятвы ине шагнул в лабиринт. Он отказался от мечты, вернулся и все рассказалостальным. Донес те самые записи, которые прошли десятки рук элементарных магови попали в результате к стражам света и тьмы. Возможно, он поступил мудро.Возможно, мудро поступили те девятнадцать… Ничего не знаю. Но это была всеголишь сотая плита. Десятая часть пути. Дальше лабиринт все сложнее. Всех же плиттысяча, и на всей земле не хватит магов и стражей, чтобы пройти лабиринт. Ктому же кое-кто считает, что всякий раз в полдень, а возможно в полночь, плитыменяются местами, и тогда все прежние схемы теряют смысл. Никто не в силахпройти лабиринт древних.

– Никто, кроме Мефодия? – спросилаДаф.

Троил посмотрел на свои ладони. Сжал и разжалпальцы, точно делал это впервые.

– Да. Только он. Его дар уникален. Он ненуждается в эйдосах и обладает исключительной интуицией, о которой сам пока неподозревает. Интуицией, которая позволит ему пройти всю тысячу плит вправильной последовательности, если он сумеет овладеть своим даром. В деньтринадцатилетия, когда созвездия займут определенное положение, дар Мефодияусилится в сто крат, и тогда лабиринт может пропустить его. Подчеркиваю –может, хотя никто не знает этого точно. Возможно, это очередная насмешкалабиринта.

– И поэтому стражи мрака хотят получитьмальчишку? Потому что надеются, что он пройдет лабиринт, возьмет то, чтооставили древние, и сумеет вернуться?

– Разумеется.

– А как мальчишка оказался в учениках устражей мрака? – спросила Даф.

– Стражи давно, еще с рождения, наблюдализа ним и вот теперь сделали первый шаг. Несколько дней назад нам сообщил обэтом один из наших агентов. Он даже назвал имя учителя Мефодия: мечник Арей,барон мрака. Вчера мы ждали от нашего агента уточняющих сведений, однако он невышел на связь. Есть все основания полагать, что агент был рассекречен иуничтожен. Мы заключаем это по тому, что его крылья, которые он оставил здесь,в Эдеме, утром почернели и обуглились. Именно поэтому мы и посылаем тебя.

– Как трогательно! У меня что, на лбунаписано, что я камикадзе? – умилилась Даф.

Троил пропустил ее реплику мимо ушей. Онобладал счастливым талантом слышать лишь то, что хотел услышать.

– Не исключено, что, когда Мефодий пойдетпо лабиринту, с ним рядом сможет находиться кто-то еще. Кто-то, кто будетповторять каждый его шаг, вместе с ним окажется в дальней комнате и затем с нимже выйдет из лабиринта. Возможно, он даже сумеет первым получить то, чтохранится в дальней комнате. При условии, конечно, что это что-то вообще можновзять.

– Кажется, я догадываюсь, кем будет этоткто-то! Кто-то по имени Дафна, – без воодушевления сказала Даф.

– Точно. А пока час еще не пробил иМефодий проходит обучение, ты должна быть рядом и не терять его из виду.Желательно при этом делать все скрытно, не раздражая мрак. Считай, что с этогодня ты назначена стражем-хранителем Мефодия Буслаева. Хранителем в том числе иот его собственного таланта.

– Я думаю, не вызвать подозрений мрака,находясь рядом, будет сложно? – озабоченно спросила Даф.

Троил кивнул.

– Безумно сложно. Малейшее подозрение, итебя просто-напросто уничтожат, как это произошло с тем, другим агентом. Именнопоэтому твоя задача остаться вне подозрений.

– Как я это сделаю?

Генеральный страж таинственно улыбнулся.

– Самое верное средство не раздражатьмрак – самой стать его частью, чтобы мы могли изгнать тебя. С завтрашнего дняты начнешь вредить стражам света… Еще пара разбитых сфер, грубость, вызывающееповедение, похищение дюжины запретных плодов, а затем мы придумаем что-нибудькрупное. Что-нибудь такое, после чего ты вынуждена будешь бежать из Эдемскогосада. Ну, скажем, кража какого-нибудь важного артефакта. А там будет видно. Недумаю, чтобы мрак упустил возможность подобрать падшего стража света… А там,как знать, они допустят тебя даже к Мефодию, хотя это будет непросто. Сама неускоряй события – находись где-то рядом.

Дафна едва верила своим ушам. Ей предлагалибесчинствовать в Эдемском саду и воровать артефакты! И кто? Сам Генеральныйстраж!

– Ну как тебе предложение? – спросилТроил.

– Есть приятные моменты. Всегда мечталаощипать этих надутых павлинов и что-нибудь спереть, – сказала Дафна.

Троил прищурился и вновь перевел взгляд насвое кольцо.

– Не сомневаюсь в этом. Ты подтвердиламои худшие предположения на свой счет. А теперь ступай. Я еще вызову тебя,чтобы обговорить детали, – сказал он и, взяв перо, вновь уткнулся вбумаги.

Поняв, что аудиенция закончена, Дафнадвинулась к дверям. Уже у самых дверей она обернулась.

– Ты хочешь еще о чем-то спросить? –не поднимая головы, спросил Троил.

– Ведь это очень ответственно, да? Нам жекрайне важно, чтобы дар Мефодия Буслаева не послужил мраку? – спросилаДаф.

– Разумеется.

– Ну почему тогда посылают меня? Есть жемножество опытнейших агентов. Существует ударный небесный полк, наконец. Онимогут просто выкрасть Мефодия – и дело в шляпе.

Троил покачал головой: