Да, Тенур смог преодолеть действие Врат Митрила, вот только добычей его магии оказался не полукровка, а непонятно откуда взявшийся мальчик…

— Тенур, прекрати! Хватит! Ты его так убьешь! — не выдержал Лисс.

— Убью. И что с того? — старший маг зло глянул в его сторону, но избивать ребенка прекратил.

— А если это и есть Митрил?

— Что-о?! — интонация Тенура отчетливо говорила о том, как низко упала его оценка умственных способностей Лисса. И Лисс бы с ним даже согласился. Но, во-первых, а вдруг? После всего, что он видел сегодня, такое превращение не было бы даже странным. А во-вторых, зрелища убитых людей ему на сегодня точно хватило и совсем не хотелось наблюдать за тем, как озверевший от неудачи маг забивает до смерти ребенка. А так Тенур хотя бы отвлекся от своего занятия, изумленный глупостью лиссовой идеи.

— У меня с собой кровь… э-э… Кровь родственника Митрила. В смысле, внизу, в седельной сумке. Я принесу, и мы проверим, — торопливо предложил Лисс.

— Дурак, — припечатал Тенур. — Да с первого взгляда понятно…

— Я сейчас, быстро! — и, не слушая возражений, Лисс побежал вниз по лестнице.

Вернулся он, неся закупоренную пиалу с кровью, уже не один, а в компании всех остальных из отряда. Тенур к этому времени выглядел более спокойным. Если принять за признак спокойствия то, что он расхаживал по площадке башни, все также держа сферу Ангун в руке, и лениво пинал отрубленные головы магов и наемников.

Заметив то, какими глазами остальные смотрит на катящиеся головы, Тенур повел рукой со сферой и произнес несколько шипящих слов. Головы — и безголовые тела — превратились в горсти серого пепла.

— Ну? Хотел проверить? Проверяй, — велел старший маг Лиссу.

Когда Лисс подошел к неподвижному ребенку ближе, то с удивлением понял, что, несмотря на одежду и оружие кочевников, кочевником он не был. Черты лица были чертами лица имперца. Если и не чистокровного киренина, то очень к тому близко. Его лицо даже показалось Лиссу смутно знакомым.

Ритуал много времени не потребовал, и, конечно, оказалось, что ребенок не имел никакого отношения к Митрилу. По крайней мере, никакого родственного отношения.

Презрение, которое Тенур излучал в сторону Лисса, можно было, казалось, черпать ложкой.

— Нам придется вернуться в империю и провести всю настройку Врат заново, — произнес старший маг таким тоном, будто в неудаче их миссии был виноват только и исключительно Лисс. И будто это Лисс устроил так, что после начала зимних бурь открывать Врата внутри Великой Степи было невозможно и только те Врата, которые вели за пределы Степи, еще работали. — Прикончи щенка, он бесполезен, и уходим.

— Он не местный.

— И?

— Он имперец.

— Меня это должно волновать?

— Возможно он важен для Митрила. Возможно, если мальчик будет у нас, Митрил расскажет о куполе с куда большей охотой. Добровольное сотрудничество всегда лучше вынужденного.

Тенур подошел ближе и, вытянув руку со сферой, прошипел одно длинное слово, почти полностью лишенное гласных. Все видимые раны на теле ребенка затянулись, даже кровь впиталась в кожу. А через мгновение он шевельнулся и открыл глаза. С тревогой посмотрел сперва на Лисса, потом, со страхом, на Тенура — и сделал оборванное движение. Будто хотел отодвинуться от старшего мага, но сразу понял, что бежать некуда.

— Кто ты? Как оказался с Митрилом? — требовательно спросил Тенур.

— Я… я Альмар… Альмар ар-Мэлгон… Митрил… Он… Он похитил меня.

— Заложник, значит, — буркнул Тенур, моментально потеряв интерес. — Так и знал, что щенок бесполезен.

— Тар Мэлгон состоит в Императорском Совете, — на всякий случай напомнил Лисс, чувствуя облегчение. Конечно, старший маг не посмеет убить сына высокородного тара.

Похоже, Тенур тоже об этом подумал, потому что на лице его отразилось разочарование.

— Тар Марг, у мальчишки пять камней, — неожиданно сказал кто-то из наемников.

— Да ну? — недоверчиво переспросил Тенур. — Покажи-ка!

— Вот, смотрите, — наемник подошел ближе и протянул старшему магу браслет с пятью крупными кристаллами, которые сейчас сияли внутренним светом. — Зажглись, едва я дошел до второго этажа. Сколько лет полезных ищу, но чтобы пять камней с такого расстояния — это впервые.

Лисс нахмурился, пытаясь понять, о чем они говорят. Да, в становище кочевников Тенур тоже упоминал каких-то полезных. Спрашивал, есть ли они.

Тенур забрал у наемника браслет, подошел к мальчику и практически ткнул тому им в лицо, заставив отшатнуться. Сияние кристаллов заметно усилилось. А потом маг произнес очередное шипящее заклинание, от которого ребенок сперва со стоном прижал руки к вискам, а потом его глаза закатились и он упал на пол.

— Что все это значит? — не выдержал Лисс.

Лицо старшего мага расплылось в широкой улыбке:

— Это значит, что мальчишка — Темный маг с очень сильным Даром. Темный — потому что его магию я не ощущаю. Сам знаешь, был бы он Светлым — мы бы его присутствие сразу почувствовали. А Дар сильный, потому что пять камней показывают только на учеников с максимальным потенциалом. Удачно, что ты не дал мне его прикончить. Ты вообще бесовски удачлив, Лисс, потому что благодаря этому я только что решил не держать на тебя зла, хоть ты и мешался у меня под ногами целый день. А если сделка окажется удачной, даже подкину тебе десяток золотых.

Выражение «решил не держать зла» прозвучало очень похоже на «решил не убивать», заставив Лисса судорожно сглотнуть. Но последняя фраза удивила настолько, что он не смог удержаться и не повторить:

— Сделка?

— Хозяева Гаджи щедро платят за детей с сильным Даром, — бросил Тенур в качестве объяснения, потом повернулся к наемнику, кинул тому браслет, который тот сразу надел, и кивнул на мальчика:

— Давай. Все как обычно.

— В империи запрещено продавать граждан в рабство, — слабым голосом сказал Лисс. Но Тенур, вопреки его ожиданиям, не разозлился, а лишь наставительно поднял вверх указательный палец:

— Верно, в империи запрещено. Но мы-то не в империи, а? — и довольно расхохотался.

— Но он…

— Сын высокородного тара? Насколько мне известно, тар Мэлгон — один из верных Солнечного. Он будет только рад, что я избавил его от необходимости убивать Темного выродка.

Тем временем наемник, так и оставшийся для Лисса безымянным, взвалил потерявшего сознание ребенка себе на плечо, и, придерживая его одной рукой, второй достал из-за пазухи плоский черный камень, сжал его в ладони и поднес ко рту, шепча что-то неразборчивое.

Тенур поморщился, словно от неприятного запаха, и сделал пару шагов назад. Через мгновение Лисс понял, что вызывало такую реакцию Тенура. Камень излучал Силу, но непривычную, будто искаженную, изуродованную. Лиссу не с чем было сравнить то ощущение, которое эта Сила в нем вызывала, но одно он мог сказать точно — он предпочел бы никогда не приближаться к ее источнику.