звуков - стука бамбуковых палочек, шелеста тростника, капель воды, бьющегося стекла, завывания ветра, вдруг в какой-то момент без всякого перехода приобрела особый смысл, выстраивая необыкновенную мелодию - казалось, что все тело претерпевает изменения, настраиваясь на эту волну, задавая особый ритм. Дыхание выровнялось, пульс замедлился, и в просветленном мозгу остались только ясные позитивные мысли.

Я просто лениво валялся рядом, обсыхая после купания. А дед, усмехаясь, наблюдал за мной из-под полуприкрытых глаз. Никакого серьезного разговора у нас не вышло. По-моему, ему было не до меня. Вернее не так: он только два часа назад вернулся с очередной военной компании в Приграничье, вымотанный физически и немного морально - судя по тому, как резво забегали его секретари, оба Советника и присутствующие в данный момент во Дворце министры, стараясь, однако, избегать прямого столкновения с грозным Правителем Подгорного Царства, или, по крайней мере, не попасть «под раздачу» в первых рядах.

Прежде, чем вникать в суть вопросов, как тут без него обошлись эти несколько дней, и устраивать своим верноподданным разбор полетов, он решил восстановить силы и душевное равновесие. И это правильно - дедушка бывал скор на расправу, и, если и жалел когда-либо о своей несдержанности, то умело это скрывал.

Почему я показался ему «смягчающим фактором», этакой отдушиной, может, он меня все-таки, по-своему, любит? Странно предполагать в сердце Темного дроу такую слабость, но другого разумного объяснения я не нахожу.

В низких широких чашах, стоящих по всему периметру природной пещеры на всевозможных выступах и естественных нишах, которые специально оставили по утвержденному дедом проекту, курились сладковатые благовония. Тонкие струйки дыма, извиваясь, устремлялись вверх или стелились почти горизонтально ровному полу - система вентиляции так же была экспериментальной. Благовония оказались подобраны таким образом, что состояли из трех, не заглушающих друг друга ароматов, а, переплетаясь, то дополняли, то перетекали один в другой, лениво следуя за колебаниями воздушных потоков.

Никогда в жизни я еще так не был спокоен и совершенно по-идиотски счастлив...

Если бы дед не решил, что он уже достаточно расслабился и «подобрел» под умелыми миниатюрными ладошками девушек, я, наверное, там и заснул бы, чувствуя себя любимым, защищенным и очень довольным жизнью, хотя и не удостоился такого же релаксирующего массажа. Или дед у меня все-таки жадина, или у него на мой счет были определенные планы, о которых я не подозреваю. Поговорив «ни о чем», он прогнал меня и пошел вершить чужие судьбы.

Однажды я видел заведение, где под красными бумажными фонариками красовалась написанная странными иероглифами вывеска, а ниже на всеобщем информация о том, что здесь предлагаются услуги массажа, иглоукалывания, акупунктуры и так далее. Странное место для оказания лекарских услуг, но слегка расфокусированный взгляд мужчины, с довольной улыбкой обожравшегося сметаны кота, вышедшего из распахнувшейся перед моим носом двери и мелькнувший в полутьме проема силуэт миниатюрной девушки в шелковом халате-кимоно, согнувшейся в почтительном поклоне, провожая его, навел меня на мысли, что это все-таки услуги другого плана...

Повинуясь неясному желанию снова почувствовать то спокойствие и умиротворение, которые я испытывал тогда, во Дворце у деда, обрести радость и пресловутое душевное равновесие, я решительно направился в это заведение, благо из телепорта я вышел совсем рядом с мостиком, ведущим на ту сторону реки в этот «городок в городке», и целенаправленно отправился в это заведение...

Как оказалось, таких заведений там оказалось довольно много на такой небольшой площади. К тому же мне приглянулась вывеска рядом с двумя красными фонариками - огромная извивающаяся змея с короткими ножками и очень умными глазами, искусно выполненная незнакомым художником...

Когда меня нашла магиня Мариса, по глазам которой я понял, что она готова придушить меня прямо сейчас, но сдерживается лишь оттого, что придется потом прятать слишком много трупов свидетелей, я уже прошел несколько этапов своих переживаний и, наконец, казался себе самим собой - умиротворенным и в какой-то мере удовлетворенным.

Для начала мне предложили вместо чая горячий напиток из миниатюрной глиняной чашечки. Этот напиток, обжегший горло, скользнул в пищевод и устроился где-то внутри, приятно согревая и расслабляя.

Не уверен, что это было правильно с точки зрения здорового образа - принять алкоголь до массажа, но мне стало значительно легче, и я смирился.

Массаж был великолепен, правда, благовония больше напоминали какой-то наркотический дурман, но и он оказался весьма кстати, а от услуг интимного характера я отказался.

Отказался я по странной прихоти моего организма, а вовсе не оттого, что меня могла бы грызть моя затаившаяся совесть. Мне предложили на выбор пятерых - все с одинаковыми симпатичными, слегка сплюснутыми мордашками, карими, узкими, чуть раскосыми глазами в обрамлении пушистых ресниц, отбрасывающих кружевные тени, крошечными точеными носиками и пухлыми губками, глядя на которые так и хотелось отведать их глянцевую сладость.

Они, скромно потупившись, смиренно ждали, когда я оценю кого-то и выберу себе «для приятного времяпрепровождения», как значилось в прейскуранте на Всеобщем языке рядом с колонками непонятных иероглифов. Черные волосы у всех были собраны в какие-то замысловатые пучки на затылках, утыканные длинными расписными палочками, и оставляли открытыми тонкие шейки и смешно оттопыренные ушки. Не знаю, для чего нужно было пудрить бархатистую нежную кожу на лицах белилами или белой пудрой в таком количестве, что лицо больше напоминало маску, но вот это мне как раз не понравилось. Красивые расписанные яркими бабочками шелковые халаты-кимоно, перехваченные на талии несколькими слоями особых широченных поясов, превращали их в каких-то экзотических существ. Но они все равно напоминали мне детей. Я привык к дедушкиным наложницам (когда он решал для меня мои подростковые проблемы и «прививал здоровый вкус»), имеющим пышные формы и минимум одежды. Здесь же все было наоборот - слишком много материи...

Думаю и своих, похожих на этих, дед в самом деле держал лишь для релаксации, а не для сексуальных утех. И я просто физически не представлял, что я могу с кем-нибудь из этой пятерки «самых лучших» сделать... особенно после Аньки...

Вот, черт! Едва вспомнив о нашей маленькой тайне, я постарался прикрыться руками, ощутив неловкость, потому что для моих кандидатов это не осталось незамеченным - они вдруг заулыбались, показав белые, немного кривоватые зубки. Кстати, эта легкая кривизна зубов, словно у человеческих детей, когда выпадают молочные, и настоящим просто некуда расти - не хватает места - окончательно «убили» во мне всякое желание продолжать развлечения, но я не успел высказаться.

Поняв, что я могу выбирать еще очень долго, Хозяйка заведения вздохнула и велела всем раздеться. Раздевались