Замечательно, а я-то думал, она звонит поболтать о погоде.

— Ещё какие. Сам собирался тебе звонить.

— Ко мне только что прибежала Миранда. Шелли озвучила новое пророчество. Девочка твердит, что враги уже в наших стенах.

А нельзя было это объявить вчера⁈

— У меня для тебя сюрприз, Бекка. Караева только что признался, что Самум заслал к нам свои агентов. Планируют какую-то диверсию. Без крови не обойдётся.

Вижу, как глаза Саванта расширяются. На миг сквозь невозмутимую маску пробивается искреннее потрясение. Впрочем, быстро справившись с собой, она деловито осведомляется:

— Как раз сейчас идёт допрос беженцев. Тех, что прибыли с Мигелем. Некоторых из них после проверки уже допустили в город.

Так, если эти ребята уже просочились в город, то, скорее всего, затаились до поры. Значит, нужно аккуратно выявить их, не спугнув раньше времени.

— Слушай сюда. Допросы не останавливайте, но больше никого внутрь не пускать. Скажи, что у нас тут эпидемия золотухи или поноса. Похрен, придумай что-нибудь. Параллельно попробуй разыскать тех, кто уже в стенах города.

Девора кивает и что-то быстро строчит в блокноте. Знаю, сейчас её мозг уже генерирует десятки алгоритмов и планов.

— Ещё вот что, — продолжаю инструктаж. — Активируй тревогу первого уровня. Без шума и паники. Лишние патрули, особенно у ключевых объектов. Мигеля — ко мне сразу, как вернусь. Уж больно хочется потолковать с нашим добрым самаритянином. Подобрал, мать его, этих божьих агнцев…

— Поняла тебя, — чеканит Девора. — Будь осторожен. Береги себя.

— Держи меня в курсе, — бросаю напоследок. — Скоро буду.

Невольно улыбаюсь. Со стороны может показаться, что Ребекке плевать на всё, кроме её таблиц, схем и планов. Но я-то знаю — за холодной логикой скрывается преданное сердце. Просто мало кому удаётся его разглядеть.

— Ты тоже, подруга, — произношу с теплотой. — Отбой.

* * *

Привычное покалывание в кончиках пальцев, вспышка света, раздражающая глаза даже сквозь зажмуренные веки, и мгновение невесомости — вот и всё, что требуется, чтобы перенестись обратно во Фритаун. Правда, это уже третий прыжок.

Возникаю под белоснежным куполом и привычным жестом поправляю перевязь с револьверами. Лязг металла и грохот шагов гулким эхом разносятся по залу — акустика здесь дай боже, когда я стремительно направляюсь к выходу. Некогда любоваться местными красотами, пора наводить порядок в собственном доме.

Выхватываю взглядом спешащую ко мне фигуру. Девора. На её лице — маска сосредоточенности вперемешку с тревогой.

— Ну? — отрывисто бросаю, не тратя времени на расшаркивания.

— Мигель ждёт в комнате для допросов, — докладывает Савант, пристраиваясь рядом.

У нас и такая теперь есть? Интересно…

Киваю и широким шагом направляюсь к выходу. Времени в обрез. Минуя пост охраны, захожу в здание и сворачиваю в сторону мрачного коридора. Металлические двери камер слепо поблёскивают в тусклом свете ламп, но меня интересует лишь одна.

Распахиваю дверь и шагаю через порог, пригнувшись, чтобы не удариться головой о низкую притолоку.

Падаю на стул напротив и в упор смотрю на испанца. Тот ёжится, опускает глаза. Чувствую — боится. И правильно делает.

— Ты знаешь, зачем ты здесь, — наконец произношу я ровным тоном, ни угрозы, ни сочувствия.

Койот нервно облизывает губы.

— Н-нет, сеньор Егерь. Я…

— Заткнись, — обрываю его. — Сейчас я буду говорить, а ты — слушать.

Наклоняюсь вперёд, нависая над столом. Мигель подаётся назад.

— Твой грёбаный караван приволок во Фритаун почти сотню беженцев. А сегодня мы узнаём, что среди них есть лазутчики, чья цель — расхерачить наш город. Интересное совпадение, а?

С каждым моим словом Койот бледнеет всё сильнее. По лбу струится пот, губы дрожат. Надо дожимать, пока не очухался.

— Я… я понятия не имел… — лепечет он. — Да как такое возможно?

— Итак, дружище Мигель, — почти ласково тяну я. — Напряги-ка извилины. Может, заметил в дороге что подозрительное? Кто-то странно себя вёл или выглядел? Эти ребята скорее всего с Ближнего Востока. Внешность соответствующая.

Койот застывает, трёт лоб, явно пытаясь сосредоточиться. Почти вижу, как скрипят ржавые шестерёнки в его голове, пытаясь провернуться. Наконец, он неуверенно тянет:

— Ну… было трое… или четверо… подобрали их в Лиско за пару дней до прибытия. Говорили, что их городок стёрли с лица земли. Просились к нам, вроде как вместе безопаснее…

Чудненько. Прямо душещипательная история. Мысленно прикидываю — как раз хватит людей, чтобы устроить знатный кипеш в нескольких точках одновременно. Гляжу на испанца в упор, и тот ёжится под моим тяжёлым взглядом.

— Приметы какие-нибудь запомнил? Имена, особые черты? Хоть что-нибудь? Давай, амиго, соображай живее.

Койот прикусывает губу, отводит взгляд. Видно, что ему стыдно и неловко. Он беспомощно ёрзает на стуле.

— Они держались особняком. С нами почти не общались. Помню одного здоровяка с уродливым шрамом через всю рожу. Ещё был мелкий, юркий такой, с наглыми глазами. И вроде две женщины, но лиц не разглядел. Всё время в платках ходили…

Интуиция вопит, что это наши клиенты. В ухе звучит голос Ребекки:

— Егерь! Трое из них уже в городе! Прошли фильтрацию час назад!

В груди вскипает ярость вперемешку с леденящим напряжением.

— Попробуй отследить их перемещение по системам безопасности! Найдите четвёртого за стенами! — рявкаю я, а сам на ходу отдаю приказы сподвижникам собраться в комнате для совещаний через три минуты.

Уже в дверях бросаю через плечо:

— Сиди и молись всем известным богам, чтобы я успел остановить их. Иначе клянусь, не разбираясь, вышвырну вас всех из города к чертям собачьим.

Мигель обречённо кивает.

Вылетев в коридор, приказываю охраннику:

— Глаз с него не спускай! Он нам ещё нужен.

Несусь по лестнице, прыгая через ступеньки. С каждой секундой чувство тревожного ожидания нарастает. Словно тикают часы, отсчитывая мгновения до взрыва.

Через несколько минут распахиваю дверь и влетаю в комнату, где меня уже ждут соратники. Тишина стоит такая, что слышно, как жужжит муха, бьющаяся в стекло. Знакомые лица, привычные позы — словно ничего и не случилось, но я-то вижу, как они напряжены.

Тай подобрался, будто перед прыжком. Гидеон непроизвольно потирает рукоять пистолета. Девора застыла неподвижно, лишь на скулах играют желваки. Эрис и Соловей переглядываются, не зная, как начать. И лишь Шерхан невозмутимо попыхивает трубкой в углу, лишь глаза его цепко следят за мной.

— Ну чего расселись, как на поминках? —