— Какой ужас… — прошептала Мэри-Линетт. Прибавилоли ей счастья то, что она узнала все это? — Выходит, что парень, которогоя считала хорошим, просто должен периодически есть как можно больше парнойпечени.

— Мэри-Линетт, ты не должна его осуждать. Как же тебеэто объяснить? Ну, примерно так: оборотни — это не люди, которые иногдапревращаются в волков. Это волки, которые иногда выглядят как люди.

— Но все же они убивают.

— Да, но только животных. Закон в этом отношении оченьстрог. Иначе люди тут же обо всем догадаются. Вампиры умеют скрывать своюработу, маскировать ее, представляя все так, будто жертве кто-то перерезалгорло. Но когда убивает оборотень, это сразу видно.

— Так-так. Замечательно.

«Наверное, меня это должно было успокоить иобрадовать, — подумала Мэри-Линетт. — Но как я могла так слеподоверять человеку, который на самом деле волк? Им можно восхищаться, каквосхищаются хитрым и красивым хищником, но доверять ему… нет!»

— Сейчас, когда мы вернемся, у нас могут возникнутьтрудности, — предупредила Ровена. — Если Джереми поймет, что ты покольцу узнала, кто он, он может догадаться, что мы рассказали тебе о… ну, тыпонимаешь… — Она огляделась вокруг и понизила голос: — О Царстве Ночи.

— О боже…

— А это означает, что он будет обязан всех нас выдать.Или убить сам.

— Господи!

— Но я думаю, он этого не сделает. Ты ему нравишься,Мэри-Линетт. Очень. Вряд ли он сможет причинить тебе зло.

Мэри-Линетт почувствовала, как краснеет.

— Но тогда неприятности могут быть у него?

— Могут, если об этом узнает кто-нибудь еще. Давай-калучше вернемся и посмотрим, как там все. Может, он ни о чем не догадался.Может, Кестрель и Эшу удалось сбить его с толку.

Они быстро шли назад к заправочной станции, почти касаясьдруг друга плечами. Близость Ровены, ее уравновешенность успокаивалиМэри-Линетт. Прежде у нее никогда не было подруги, с которой она была бысовершенно на равных, которая с одинаковой легкостью могла как заботиться олюдях, так и принимать от них помощь.

Добравшись до бензоколонки, они увидели, что все столпилисьвокруг автомобиля Мэри-Линетт. Подняв капот, Джереми возился с мотором. Сзади,держась за руки, стояли Марк и Джейд, но Тигги нигде не было видно. Кестрельприслонилась к бензоколонке, а Эш что-то рассказывал Джереми.

— …В общем, оборотень входит в кабинет второго врача иговорит: «Док, кажется, у меня бешенство. А доктор ему…»

«Ничего себе заливает», — подумала Мэри-Линетт.

Закрыв глаза и втянув голову в плечи, Ровена остановила его:

— Эш, это вовсе не смешно.

А затем, открыв глаза, обратилась к Джереми:

— Извини. Он не подумал, прежде чем сказать.

— Он подумал, но это неважно. Я слыхивал ипохуже. — Джереми опять склонился над мотором. Затем аккуратно закрутилкрышку бензобака и взглянул на Мэри-Линетт.

Она не знала, что и сказать. Какие тут могут быть приличия,если ты только что обнаружил, что человек, стоящий рядом с тобой, —оборотень и что долг велит ему тебя съесть?

Ее глаза наполнились слезами. Сегодня она вообще не могладержать себя в руках.

Джереми глядел вдаль. Он медленно покачал головой, с горечьюсжав губы.

— Так я и думал. Я знал, что ты так прореагируешь.Иначе я бы сам сказал тебе об этом давным-давно.

— Ты бы сказал? — у Мэри-Линетт мгновенно высохлислезы. — Но… тогда у тебя могли быть неприятности. Ведь так?

Джереми слегка улыбнулся.

— Ну, мы здесь не так уж рьяно защищаем законы ЦарстваНочи.

Он произнес это совершенно обыденно. Эш и сестры машинальноогляделись вокруг.

— Кто это мы? — спросила Мэри-Линетт.

— Моя семья. Сначала мы поселились здесь, потому чтоместо это было заброшенное, такое, где мы никого не беспокоили бы и где никтоне беспокоил бы нас. Теперь семьи уже нет. Остался только я.

В его словах не чувствовалось никакой жалости к себе, ноМэри-Линетт придвинулась ближе.

— Мне жаль…

Джейд придвинулась к Джереми с другой стороны, широкораскрыв серебристо-зеленые глаза.

— Но и мы пришли сюда по той же причине! Чтобы никтонас не беспокоил. Мы тоже не любим Царство Ночи.

Джереми еще раз слегка улыбнулся — одними глазами.

— Я знаю, — сказал он Джейд. — Выродственники миссис Бердок, да?

— Она была нашей тетей, — ответила Кестрель, неспуская с Джереми немигающего взгляда золотистых глаз.

Выражение его лица чуть изменилось. Обернувшись, он в упорвзглянул на Кестрель:

— Была?

— Да, она наткнулась на небольшую случайность в видекола, — сказал Эш. — Забавно… Случается же такое.

Джереми снова изменился в лице. Будто ища опору, онприслонился к автомобилю.

— Кто это сделал? — Он бросил взгляд на Эша, иМэри-Линетт увидела, как блеснули его зубы. — Погоди… ты думаешь, что этосделал я. Да?

— Эта мысль приходила нам в голову, — сказалЭш. — И похоже, она там прочно застряла. И все ходит и ходит, взад-вперед,взад-вперед. Наверное, пора нам соорудить там подземный переход.

— Заткнись, Эш! — разозлилась Мэри-Линетт.

— Значит, ты говоришь, что не делал этого, —сказал Марк, и одновременно с этим прозвучали слова Ровены:

— На самом деле Кестрель считает, что это был охотникна вампиров.

Она произнесла это тихо, но все еще раз оглянулись. Улицабыла по-прежнему пустынной.

— Здесь нет охотников на вампиров, — увереннозаявил Джереми.

— Значит, здесь есть вампир, — взволнованнопрошептала Джейд. — Он должен здесь быть, судя по тому, как была убитатетя Опал. И коза.

— Коза?.. Ну, это уж слишком. С меня хватит. —Джереми захлопнул капот автомобиля и сказал Мэри-Линетт: — Все нормально.Просто иногда нужно менять масло. — А затем обернулся к Ровене:

— Мне жаль вашу тетю. Но если здесь и есть вампир, тоон прячется. Очень хорошо прячется. Так же, как если б он был охотником навампиров.

— Мы уже поняли это, — сказала Кестрель.

Мэри-Линетт ожидала, что Эш поддержит разговор, но тот явноне собирался вступать в беседу. Засунув руки в карманы, погруженный в своимысли, он пристально глядел на другую сторону улицы.

— Ты не знаешь ничего, что могло бы дать хоть какую-топодсказку? — обратилась Мэри-Линетт к Джереми. — Мы собиралисьосмотреть город.