– Идём, уже поздно.

– У меня единственное желание – поскореезабраться в постель.

Сукэ не ответил, но поспешил в следующуюкомнату, в дальнем углу которой они увидели Мельхиора. Тот сидел на полу,привалившись спиной к стене, и громко храпел.

– Эта женщина – супруга квамбаку? – спросилУилл.

– Его мать, – поправил Сукэ. – Принцесса АсаиЕдогими была фавориткой великого Хидееси. Она столь прекрасна, что он возвысилеё над остальными женщинами, а её сына – над остальными сыновьями.

Он хлопнул в ладоши. Звук разнёсся по огромнойпустой комнате.

– Да, она действительно очень красива, –согласился Уилл.

– Прекрасней её нет женщины в Японии.

Двери открылись, пропустив в комнату полдюжиныстражников. Сукэ сказал им что-то по-японски.

– А вторая женщина?

– Принцесса Асаи Дзекоин. Младшая сестраЕдогими.

– Я имел в виду португальскую девушку. Сукэпожал плечами.

– Это одна из служанок принцессы. Я ничего оней не знаю. Осака не является обычной резиденцией принца Иеясу. А теперь, УиллАдамс, ты и твой спутник должны отправиться с этими людьми. Поверь, мне жаль,что так получилось; я могу только попросить тебя набраться терпения, какрекомендовала принцесса, и верить в своё будущее. И в Косукэ но-Сукэ. Несомневайся, я буду делать всё, что смогу, чтобы облегчить твою участь.

Он поспешил прочь, оставив Уилла в недоумении.

– А? А? – Мельхиор зевнул и с трудом поднялсяна ноги. – Уилл? Это ты? А я уже и не чаял увидеть тебя снова.

– Похоже, нас передали этим парням, – ответилУилл. – Что вы от нас хотите?

Но на лицах воинов не отразилось и тенисочувствия. Их начальник просто указал на дверь и положил руку на эфес меча.

– Нас, конечно же, поместят на отдых вместе ссолдатами гарнизона, – предположил Мельхиор, когда они шли следом застражниками к воротам крепости. – Ты заметил, какие тут богатые драпировки,Уилл?

– Это жалкие тряпки по сравнению с приёмным покоемпринца, – отозвался Уилл. – Здесь огромные богатства, Мельхиор. Больше даже,чем любые сокровища Англии, в том числе и во дворце Её Величества.

– Однако эти богатства проникают не всюду, –отметил Мельхиор. Они вышли из центральной крепости, пересекли двор и вошли вдверь наружного вала. Теперь они спускались по ступеням из тёсаного камня,освещённым колеблющимся светом факелов. – Так было всегда: в этом мире можнобыть либо принцем, либо нищим, и нам суждено второе. Добродушный парень ещё непроснулся окончательно и, несомненно, был до сих пор под впечатлением доброты,проявлявшейся к ним с момента прибытия в Японию, подумал Уилл. Он же начиналпонемногу беспокоиться. Каменная лестница привела на площадку, от которойответвлялся коридор, по обеим сторонам которого тянулись помещения, более всегонапоминавшие собой тюремные камеры. Но они остались позади, а группа продолжаласпуск вниз по лестнице.

– Уилл? – сказал Мельхиор. – Довольно странноепомещение для солдат гарнизона.

– Боюсь, что я чем-то разгневал принца, –ответил Уилл. – Либо он предпочёл согласиться с мнением португальцев на нашсчёт.

Ступени привели к следующей площадке. Дальшекоридора не было, лишь виднелась в стене крышка люка. И здесь благодушие вдругоставило их. Зловонный воздух был наполнен неописуемо отвратительными звуками,словно стадо свиней боролось друг с другом. Только звуки эти издавались людьми.

Начальник стражи кивнул, и трое солдатнаправили копья на люк. Ещё один шагнул к нему и, зайдя сбоку, быстрымдвижением откинул крышку.

Зловоние и шум хлынули на пришедших, изнутритотчас же высунулись руки и ноги. Но что это были за руки и ноги!

Здесь не было ничего от чистоты и опрятности,которые уже начали у Уилла ассоциироваться с этим народом. Это были скорееконечности, которые ожидаешь увидеть в какой-нибудь лондонской тюрьме, –покрытые грязью и гниющими язвами. Стражники начали быстро орудовать копьями,загоняя этих монстров обратно. Офицер мотнул головой.

– О Господи, Уилл! – закричал Мельхиор. –Неужели нас отправят туда?!

Уилл взглянул на стражников. Шесть вооружённыхсолдат. Неудивительно, что Сукэ выглядел расстроенным. Но такой же показалась ипринцесса Едогими, когда узнала об их судьбе. И оба они посоветовали набратьсятерпения.

– Похоже, дорогой друг, у нас нет иноговыхода.

– Я лучше умру!

– Спокойней, – сказал Уилл. – Прошу тебя,Мельхиор. Я не знаю, чем это вызвано, но у нас есть друзья. Я в этом уверен.

Жесты офицера стали нетерпеливыми. Уиллвздохнул и опустился на четвереньки. Копья сновали рядом, расчищая ему дорогу.Он едва мог дышать, настолько сильно было зловоние. Оно обтекало его, словноживое существо; казалось, оно бьёт по его телу. Он чувствовал, как по мерепродвижения вглубь его одежда пропитывается вонючей жижей. Он протиснулсясквозь люк. Глаза смутно различили более дюжины силуэтов, корчащихся иизвивающихся под ударами пик, загонявших их обратно. До сознания смутнодоходили ворчание и стоны, визг и крики. Уилл подался в сторону, освобождаяместо Мельхиору. Мгновение спустя крышка захлопнулась, и в камере воцарилсямрак. С одной стороны, подумал он, это хорошо – не видно всего ужаса ихположения. Но с другой – стало ещё хуже, потому что из темноты к ним потянулисьруки, ощупывая их одежду, разрывая её на куски, царапая, обследуя их лица,опустошая карманы – и, что ещё хуже, ища соски их грудей, забираясь в пах,набрасываясь на них, как голодные звери на мясо.

– Боже милостивый, – закричал Мельхиор. –Уилл? Уилл? Нас отправили в ад, в этом нет никаких сомнений.

Уилл сцепил руки, затем резко раскинул их встороны. Если он обозлит их и они его убьют – что ж, тем лучше. Он наткнулся натела, движущиеся взад и вперёд. Кто-то упал ему сзади на шею, притягивая рукикнизу, словно какой-то отвратительный, иссохший призрак Марло. Уилл пошарилсзади и отшвырнул его через всю камеру, прислушиваясь к затихающему воплю боли.Он пробился назад и привалился спиной к каменной стене.

– Мельхиор! – крикнул он. – Мельхиор, где ты?

– Здесь, – простонал голландец.

– Подползай к стене, – приказал Уилл. – Идержись ближе, Мельхиор! Держись ближе! Мы ещё поборемся!