– Иди-ка один, – повторил он, стоя вполоборота кулыбавшемуся штабсу.

Краешком глаза надежно д е р ж а лего – и отреагировал мгновенно, всего лишь присел на полусогнутых. Нож свистнулнад его головой, звучно вошел в дерево.

– Ну вот, давно бы так... – осклабился Мазур, кидаясьвперед.

Штабс не поддался на довольно детскую по исполнению попыткуповернуть его лицом к солнцу, предпринятую Мазуром только ради того, чтобыпрощупать противника. Отражал удары он довольно хватко, но Мазур послеразминочной серии быстро понял, что имеет дело, вероятнее всего, софицером-десантником, о б ы ч н ы м парашютистом,стандартным, и, что важнее, давненько не тренировавшимся всерьез. Навернякаотставной...

Когда Мазур подробно все прокачал и понял, с кем имеет дело,решил поторопиться. Невидимый секундомер все громче и противнее клацал надсамым ухом. Уход, нырок, каскад точных ударов...

Штабс рухнул в высокие, по грудь, заросли папоротников, кудаего успел загнать «морской дьявол». Мазур нанес еще два точных удара,обеспечивавших с полчаса безмятежного беспамятства, наклонился, проверил, ненапортачил ли. Нет, все гладко, никакого притворства... Преспокойно снял споверженного врага пояс с ножнами из черного пластика. В конце концов – кактолько что подметил недавно штабс – не сват и не брат... Следовало быдобить, но рука не поднялась – женщины смотрели так испуганно и жалобно...Жизнь штабсу он, по крайней мере, оставил. А там – как Бог положит...

Подошел к кедру, выдернул глубоко засевший нож, сунул его вножны и затянул пояс на талии Ольги – он только сейчас подметил, что женщинножами снабжать не стали.

Виктория смотрела на него растерянным, непонятным взглядом.Мазур вспомнил, что в ее походке, когда двинулась было вслед за штабсом, былоне в пример больше решимости, нежели колебаний, ухмыльнулся про себя и ничегоне сказал – пусть у эскулапа голова болит, бедная баба в полной прострации, незнает, к кому и прилепиться, дуреха...

Сам доктор был настроен не столь гуманно – кинулся к жене,тряс ее за плечи и шипел в лицо:

– Сучка, ты ж с ним п о ш л а...

– Не с тобой же идти, мразь, – отрезала она.

Доктор замахнулся. Мазур перехватил его руку, легонькодаванул двумя пальцами меж костей запястья и сказал:

– Только без семейных скандалов, ладно? – недолгоевремя мерился с доктором взглядом, без труда переиграл и громко продолжал: –Ситуация будет такая, чижики... Назначаю себя самым старшим, по существеннойпричине: я, пардон, лучше всех вас подготовлен к самым поганым жизненным хлопотам.Цель простая, как мычание: я намерен выйти к мало-мальски цивилизованнымместам. Это трудно, но шансы есть. Одно весьма важное уточнение: для меня напервом месте – моя жена. Я ее должен спасти, ясно? Поэтому первый приказ будеттакой: чтоб никаких дискуссий, хныканья и ценных предложений. Не верю я, что увас будут ценные предложения... Подчиняться мне беспрекословно.Неподчинившегося либо бросаю, либо бью недолго, но очень качественно. Первоепредупреждение – оно же и последнее. Если кого-то такие условия не устраивают –скатертью дорожка, тайга велика и необъятна, как вся наша родина... Вопросыесть? В первый и последний раз позволяю кратенькую дискуссию... Не долееминуты. Нет вопросов?

– Вы хоть знаете, куда идти? – набычась, протянултолстяк.

– Примерно представляю, – сказал Мазур. –Юго-юго-восток... Еще вопросы? Нету? Ну, тогда все вышеизложенное автоматическивступает в силу... В шеренгу становись! Подрыгали ногами, убедились, что собувью все в порядке, шнурки завязаны... Проверили, уложены ли в рюкзаки хилыеприпасы... Инструктаж будет простой: берегите ноги, – он говорил громко,не отводя взгляда от Ольги. – Ноги – это все. Это жизнь. Через поваленныестволы перелезать осторожно, по скользким местам, если попадутся, идтиосторожно. Попытайтесь сделать шаг размеренным. Километра четыре в час мысделаем, этого достаточно, гляну на вас, как ходите, потом, может, и прибавимтемпа... Первым идет Чугунков. За ним – Виктория, муж следом и должен найтивозможность не только смотреть под ноги, но и за женой следить. Всякие разборкипрекратить. Когда решу, что можно уже сделать привал, пожрать-попить, дамсоответствующую команду. Ушки держите на макушке. Завидите зверя – не оратьблагим матом, остановиться, поднять руку и ждать моих действий. – Торопливоприкинул, о чем еще стоило бы сказать. – А если вдруг замаячат нагоризонте охотнички, тем более притихнуть, как мышь под метлой – для нас сейчаслюди опаснее зверей...

– Курить можно? – преувеличенно вежливо спросил доктор.

– Можно, – сказал Мазур. – Только спички гаситетщательно, и вообще поберегите их... Марш!

Указал рукой направление, пропустил всех мимо себя и пошелзамыкающим, следом за Ольгой.

Тайга, словно безбрежный океан, равнодушно поглотила их.

Вопреки опасениям Мазура марш-бросок начался неплохо и всепервые полчаса продолжался в неплохом темпе – пожалуй, можно пока держать икилометров шесть в час... Толстяк пер в авангарде, как напуганный носорог,проламывался сквозь высокий, по грудь, папоротник, с хрустом пробивал кусты –работал первый страх...

Потом, конечно, он стал чуточку выдыхаться, и Мазур велелпоубавить прыти, – но соблюдатьр а з м е р е н н о с т ь.Сам он перемещался вдоль цепочки людей, как пастушья овчарка у овечьего стада –то и дело заходил справа-слева, приглядывался, покрикивал и ободрял, и давалприказы. Приходилось трудно: толстяк никак не мог взять в толк, что для ходьбыпо прямой следует наметить три дерева и двигаться так, чтобы держать ихвзглядом на воображаемой линии. А кусты и нависающие ветки следовало обходить –вполне возможно, у погони отыщется опытный следопыт. Ну, а уж думать, что у нихне будет собаки, – означает считать Прохора свет Петровича дитятей. Хорошохоть, штабс их на какое-то время может отвлечь...

Порой Мазур опускал руку в карман и касался револьвера,который был моложе его всего на шесть лет. Револьвер давал чистопсихологическую уверенность, не более того. Ибо давно и не раз понимающимилюдьми сказано: пистолет – оружие идиотов. При перестрелке в доме или на улицееще куда ни шло, но в тайге... Современное охотничье ружье бьет прицельно вдвоедальше нагана – самое малое, господа, самое малое... Так что никаких лихихперестрелок с преследователями затевать не стоит, это безумие – с тремя-топатронами... И штучек во вкусе Рэмбо следует избегать. Хитроумные ловушки исмертоносные приспособления, которыми Рэмбо изничтожал полицейскую погоню впервой серии, в общем, недурны, но есть немаловажное уточнение: реальная погоняне дала бы беглецу столько времени... Кое-что можно придумать – но самоепростенькое, лапшу быстрого приготовления...

Он вел свой отряд почти по прямой, лишь изредка отклоняясь,всегда к востоку, когда впереди вставал особенно крутой склон. Куртки давно ужебыли скинуты и повязаны рукавами вокруг талии, костюмы расстегнуты – стоялавгуст, главный зной давно схлынул, но все же жарковато. Хорошо еще, мошкипочти нет – она, паскуда, выбирает места обитания по совершенно непонятныммотивам, в одном распадке от нее темно, в другом – ни единой...