— Что ж, давайте поговорим. Что вас беспокоит?

— Мой диагноз. Мне интересно, почему меня сюда привезли. Почему я целыми днями лежу в капсуле. Почему не вижу других пациентов. Но, как я понял, меня сюда позвали не для того, чтобы обсуждать мои проблемы.

— Почему же, как раз-таки для этого! — возразил врач. — Вас смущают представители власти?

— Естественно.

— Но почему? Вы нарушили закон?

— Нет. Но я и прежде не нарушал никаких законов. И всё же банк ограничил доступ и к моему счёту, и к работе. Психиатры подтвердили, что так и надо сделать, а полиция долго допрашивала меня из-за того случая в «Чёрном бархате», а ведь я просто оказался не в то время и не в том месте. Извините, но ничего хорошего я от такой встречи не жду.

— Какой — такой?

— Встречи с полицией. В больнице я надеялся на встречу прежде всего с моим врачом. А, впрочем... Какая разница. Делайте, что хотите.

— Вы непоследовательны, Артур Сергеевич. То хотите поговорить, то — «делайте, что хотите». Вы сами не замечаете за собой нелогичности?

— Нет. — Артур не мог понять, что именно его так злит, но с каждой минутой он распалялся всё больше и больше. — В последние дни на меня очень много чего свалилось. И вы должны знать об этом, раз полиция сейчас с нами. Сомневаюсь, что кто бы то ни было — даже вы, доктор, уж извините — продолжал бы вести себя спокойно.

— Вы расстроены, я понимаю. Но не волнуйтесь, мы постараемся вам помочь.

— Помочь в чём? — усмехнулся Артур. — От какого заболевания вы меня лечите?

— У вас расстройство адаптации, обусловленное сторонним вмешательством в мыслительную деятельность.

Артур, до этого ждавший, что доктор объявит его шизофреником, даже растерялся.

— Что это значит? — спросил он.

— Это значит, что на вас пытались воздействовать извне. На ваш разум, если точнее. Это вызвало у вас ряд реакций. И вот... вы здесь.

— Я всё равно не понимаю. Кто пытался воздействовать? Как?

— Через капсулу сна, — ответил Артуру второй брат-близнец, офицер полиции. — Преступники подключались к вашей капсуле сна и воздействовали на ваш мозг.

— Какие преступники? И, простите, конечно, но я всё равно не понимаю, что это значит — «воздействовали на мозг». Как? Как это... Ну, как это вообще возможно?

— В капсуле сна есть динамики, — продолжил офицер. — Когда человек спит, они включаются. Обычно они работают на улучшение качества сна. Например, воспроизводят розовый шум.

— Какой шум?

— Розовый шум. Это определённая разновидность шумов, которая, как считается, благоприятно воздействует на сон, — с улыбкой ответил доктор. — Классический пример розового шума — это шум дождя. Стук капель по карнизу.

— То есть, в капсуле сна есть динамики, которые... ну, вроде бы как играют нам музыку, когда мы спим? — уточнил Артур.

— Именно! — хором сказали братья.

— А... Я не знал, что в капсуле вообще есть динамики.

— А откуда вам знать? — спросил офицер. — Устройство капсулы — это закрытая информация. Так вот, к этим динамикам подключались преступники, которые влияли на ваш сон.

— Внушали вам определённые мысли и желания, — подхватил врач. — У вас не бывало такого, чтобы после пробуждения резко захотелось чего-то необычного?

Артур вспомнил о своём желании экономить часы сна. Что-то дрогнуло у него внутри. Внезапно накатила тошнота.

— Мы получали рапорты из банка и от участкового психиатра, — сказал офицер, — что вы почти перестали тратить часы сна. Вы продолжали снижать свою задолженность несколько месяцев. При этом, когда вас спрашивали, зачем вы это делаете, вы не могли дать внятного ответа. Знаете, почему? Потому что ответа у вас нет. Это не ваше желание. Вам его внушили.

— Вам нехорошо? — спросил врач, видя, что Артур побледнел.

— Меня тошнит, — ответил Артур. — Кажется, сейчас вырвет.

— Погодите, погодите, — заторопился доктор.

Он сунул руку под стол, и через секунду в кабинет ворвался санитар. Судя по его виду, он ожидал увидеть как минимум драку.

— Отведи Артура в туалет, — громко потребовал врач. — Поживее!

К счастью, туалет был рядом. Над унитазом Артур перестал себя сдерживать, и его вырвало. Желудок был пуст, поэтому рвало желчью. И всё же спазмы не прекращались очень долго. Даже врач уже постучался к Артуру в туалет:

— С вами там всё в порядке?

— Нет, — в промежутке между спазмами ответил Артур. — Не могу перестать блевать. Нечем, а всё равно выворачивает...

Его снова скрутило. За дверями доктор давал кому-то распоряжения:

— Света, четыре кубика церукала в мышцу.

Снова постучавшись, доктор повысил голос:

— Артур Сергеевич, сейчас к вам в туалет войдёт медсестра. Она сделает вам укол в ягодицу. Это от рвоты.

— Хорошо.

Артур даже оборачиваться не стал, когда дверь открылась. Укол почувствовался не как боль, а как нарастающее чувство сдавления в ягодице.

— Всё, — сказала медсестра, прикладывая к месту укола прохладную салфетку с антисептиком.

Артур поправил одежду, закрыл глаза и снова постарался подавить тошноту. Прошло немного времени, и стало как будто бы легче. Осторожно он выпрямился, постоял, потом направился к раковине, умылся и прополоскал рот.

Снаружи его ждали врач, санитар и боец в чёрной форме.

— Теперь нормально себя чувствуете? — спросил врач.

— Да, получше.

— Хорошо. Давайте вернёмся в кабинет.

— Моя ошибка, — вздохнул врач, придвигаясь к столу. — Чего-то такого и следовало ожидать. Однако никогда не знаешь, какая именно реакция последует. Что ж, в следующий раз церукал будем вводить до того, как затронем триггерную зону.

— О чём вы говорите? — спросил Артур.

Он устал. Долгая рвота измотала его, словно он не один час трудился на заводе.

— Ваша тошнота — заложенная в вас реакция, — ответил врач. — Не могу утверждать на сто процентов, но, скорее всего, это так. Возможно, подобная реакция была вписана в ваш мозг как ответ на любую попытку затронуть тему вмешательства в ваш разум. Иными словами, это искусственно созданная защитная реакция.

— Её мне записали в голову? — уточнил Артур. — Как и... желание экономить?

— Именно! — улыбнулся врач. — Соболезную, что всё так обернулось. Мы работали над вашим