— В Ведьмином болоте!

— В болоте, значит… — протянул Туманов номер два.

— А кричали, а кричали! А камыш ломали — Послушай… Тыпозвонил Денису? — осторожно поинтересовалась Катерина.

— Его не было дома, — коротко ответил лже-Туманов.

Катерина выдохнула, сделавшись ровно в два раза меньше. Экона разнервничалась!

— Может, они туда колдовать лазили? — высказалдогадку дед Кондрат таким тоном, как будто нас вовсе не было поблизости или мыпревратились в два молчаливых чурбачка. — Темное место, это болото!Нехорошая об нем слава идет.

— Скоро засыпят твое болото, — пообещалучастковый. — Администрация обещала.

— Эк тоже придумали! — поделился дед с Тумановымномер два своей думкой. — Санаторию строить. На Ведьмином-то болоте!Дураки, а не администрация. Если щас оттедова бабы в деревню лезут, как мотыльна лампу, то уж потом караул наступит. Разбежится ваша санатория.

— Там все заасфальтируют, — успокоил егоучастковый.

— Дурак ты, Митька, вот что я тебе скажу! Проклятоеместо асфальтой не возьмешь. Его только бомбой можно обезвредить. А что, этомысля! — обрадовался Кондрат.

— Ты смотри у меня, не вздумай партизанить!

— Чего ты осерчал? Я человек тихой.

— Знаю я тебя, тихого. В прошлом году Дарьиных курлимонками взрывал.

Туманов засунул руки в карманы куртки и стал покачиваться спятки на носок, всем своим видом демонстрируя, что ему торопиться некуда. Мы сКатериной одновременно засобирались домой.

— Надо заплатить дедушке за барахлишко, — шепнуласестрица.

— Сколько?

— Рублей двести, думаю, хватит.

— Полтинника хватит, — сказал участковый,отличавшийся отменным слухом. Потом он обратился к лже-Туманову — Дома барышенькак следует полечите. Правда, они уже дедовой самогонкой растерлись с головы доног.

Так что, думаю, все обойдется.

— А внутрь принимали? — коротко спросил тот.

— Говорят, забористая слишком, — передразнил дед,кривляясь. — Фу ты, ну ты. Мы, конечно, для мамзелей винных погребов недержим.

Когда мы погрузились в машину — обе на заднее сиденье, отгреха подальше — Катерина задала лже-Туманову очередной вопрос:

— Тебе что, из отделения милиции позвонили?

— Ага, — весело ответил тот.

— И что они сказали?

— Сказали, что вы изображаете нечисть в районе деревниМарьяновка. Испуганные местные жители просят принять срочные меры.

— Местные жители — это дед Кондрат, — сказала мнеКатерина, как будто бы я, как и самозванец, не участвовала в происходящем.

— Я пообещал отвезти вас к доктору, распознающему белуюгорячку с полуфразы.

— А повезешь? — опасливо спросила Катерина.

— Нет.

Мы благодарно замолчали. Минут через пять Катерина заснула,уронив мне на плечо подсохшую, но все еще пахнущую тиной голову. Я же толькопритворилась, что сплю. Несмотря на массу треволнений и невероятную физическуюусталость, в сон меня не клонило. Правда, в голове было как-то уж слишком просторно.Наверное, самогонка деда Кондрата через кожу впиталась внутрь и слегкаразвеселила кровь.

Когда мы подъехали к дому Катерины, она первым делом задралаголову вверх и поглядела на свои окна.

— Темные! — Радости ее не было предела. —Успею принять душ и прийти в себя. — Она наклонилась ко мне и сказалаодними губами:

— Может, все-таки останешься у меня?

Я отрицательно покачала головой, и мы отправились восвояси.Странный Туманов делал вид, что ничего особенного не произошло, и ни разу дажене попытался заговорить о нашем с Катериной приключении. Зато перед сном онзапер дверь на нижний замок, которым я пользовалась только когда надолгоуезжала из города, и спрятал ключ себе под подушку.

Я напустила в ванну горячей воды и долго отмокала там, вновьи вновь переживая случившееся. Косточки мои размякли, как у курицы, которуючасов шесть варили в пряностях. Я прокралась к постели на слабых ногах и,забравшись под одеяло, растеклась под ним теплой лужицей. Туманов номер двапереложил подушку так, чтобы видеть меня со своего дивана. Если раньше мне былавидна его макушка, то теперь, глянув вдоль кровати, я могла любоваться еголицом анфас. Он читал книгу, и ровный столбик света от торшера падал на егоруки. Не хотелось себе в этом признаваться, но почему-то сейчас он казался мнедаже привлекательнее, чем настоящий Туманов. В голове у меня появилисьсовершенно непристойные мысли. Они, конечно, никогда не станут реальностью.Хотя… Жизнь полна неожиданностей.

Я предавалась мечтам примерно минуты полторы. Потом менясвалил сон, какого я не знала с безмятежных лет детства. Когда спишь безсновидений, не чувствуя тела, и просыпаешься с такой пустой головой, как будтокто-то не только вычистил ее за ночь, но еще и продезинфицировал для верности.Часы показывали половину девятого. За окном шел дождь, создавая приятныйзвуковой фон для всякого рода лентяев и неженок. Дрема снова стала наплывать наменя бесформенной массой, но тут зазвонил телефон.

Самозванец открыл один глаз и пробормотал:

— Меня нет дома.

Как только он это сказал, я сразу же вспомнила, что у негонет друзей и никто не звонит по выходным, чтобы пригласить его выпить кружечкупива или поперемывать косточки женам. Я вылезла из теплой постели и неохотнодвинулась на телефонный зов. Мой интеллект еще не проснулся и не потребовалпищи. Поэтому мне не хотелось ни с кем разговаривать.

— Алло! — сказала трубка очень официальным женскимголосом. — Валерию Сердинскую.

— Это я, — вздохнув, ответила я. Неужели это поповоду вчерашнего купания в болоте и ненормального шофера? Только интересно, изкакого ведомства.

— Отделение травматологии. — Женский голос назвалсвою должность, фамилию и номер больницы. Сердце тут же провалилось вниз,потому что первым делом я подумала о Катерине.

— К нам ночью поступил пациент. Тяжелые телесныеповреждения. Сейчас он пришел в себя и дал ваш телефон. Просит приехать.

— Кто? — хрипло выдохнула я.

— Валдаев Александр Игоревич, — строго ответиламедработница. — Можете навестить его с двенадцати до трех. Кстати, онпросил сказать, что вашим делом больше заниматься не сможет. Корпус номерчетыре, третий этаж, не забудьте тапочки.

— Тапочки? — не поняла я. — Кому? — Ноженщина уже положила трубку.

То облако неги, которое только что обволакивало мое тело,разнесло в клочья. Чтобы побыстрее прийти в себя, я отправилась в ванную иумылась ледяной водой.