- Я постараюсь, потому что наше притяжение было ошибкой. Будем реалистами.

- Ладно. … Так когда мне прийти помочь тебе?

- Нет! - в ужасе подпрыгнула она на месте. - Нам не стоит … делать это …оставаться вдвоём. Как-нибудь сама справлюсь.

- Поверь, ты сама захочешь, чтобы это был я, - и увидев выражение лица Ланы, Рэм пояснил. - В смысле, выгребать напоминание о прошлом.

- Это наверняка было одно из тех испытаний. Твой отец предупреждал, что меня будут проверять.

- Возможно, - уклончиво согласился он, и Лана поймала косой взгляд его бархатных шоколадных глаз. - А возможно и нет. Ты всегда меня жутко бесила Лана, и тем не менее мне давно хотелось тебя поцеловать. В основном, чтобы поставить на место, обуздать твой характер.

- И ты ошибочно полагал, что у тебя это выйдет лучше, чем у Шона? - хмыкнула Лана. - Мой характер - это моя беда. Хотя целоваться ты умеешь.

- Я знаю.

- Ох уж это Мэнхесовское самомнение! - закатила она глаза. - Сменим тему. Так куда ты направляешься, могу я спросить?

- Мне нужно отвезти чертежи. Я работаю на одну строительную компанию, - просто ответил Рэм, но у Ланы при этом округлились глаза.

- Ты ещё и работаешь??! … Индейский вождь. Кугуару. Чертежи???

- У меня много талантов, - улыбнулся Рэм.

И снова поймав его взгляд Лана почувствовала, что пресловутые «мурашки» никуда не делись, они просто притаились в её позвоночнике, и каждый раз, когда он так на неё смотрел - они начинали шевелиться.

Сглотнув давящий ком в горле, она произнесла уже другим мрачным тоном:

- Я вздремну. Нет кофе - нет трезвых мыслей, - и попытавшись свернуться на сиденье в полукалачик, она, зажмурившись, отвернулась к окну.

Кончики его пальцев пробежались по её лицу. Лана всё ещё крепко спала, не почувствовав остановки. Но вот её ресницы дрогнули, и затуманенные глаза слегка приоткрылись. Как и она, Рэм тоже почувствовал эту секундную невесомость и непреодолимое желание поцелуя в этот самый момент. Пусть и коротко, но Рэм снова это сделал - прикоснулся губами к её сухим тёплым губам. Прежде чем всунуть ей в руки стакан горячего свежеприготовленного кофе.

- И что, теперь так и будет? - нервно поинтересовалась Лана, когда машина снова тронулась. - Будешь целовать меня, врачуя от любви к твоему брату?

- Всё сложно, - сдавленно выдавил он.

- Ой, да ладно! - продолжала психовать Лана. - А у меня, знаешь ли, по-другому и не бывает!

- Пей свой кофе, - процедил Рэм, тоном будто, и он не в восторге от данной ситуации.

- Я не хочу этого Рэм, я не хочу всё усложнять ещё больше! Мы ни в коем случае больше не должны допускать подобное! У меня крыша едет от этих жестких перекосов! Сначала я думаю, что ты мечтаешь меня уничтожить, затем выясняется, что твои мечты сводятся к сексу!

- Если ты думаешь, что я фантазирую о тебе в постели, то ты сильно ошибаешься!!! - гаркнул Рэм, и его глаза стали наливаться красным. - Я же сказал, что всё сложно!!!

- Хорошо. Успокойся, у тебя всё под контролем, - уж кто-кто, а перед лицом вот-вот обратившегося кугуару она оказывалась часто, поэтому Лана мгновенно сбросила обороты, чтобы не подвергать риску их обоих. - Я пью кофе и молчу.

Возле больницы, прежде чем открыть дверцу, Лана произнесла извиняющимся голосом, одно короткое слово:

- Прости.

- За что ты извиняешься?

- За сложности, - взглянула она на него.

- Ясно, - кивнул Рэм. - Тогда и ты прости меня Лана, - его взгляд менялся, из тяжелого становясь мягким, почти игривым. И в конце концов он улыбнулся. - А теперь убирайся из моей машины.

От этой улыбки, мелькнувшей на его мужественном лице - ей стало чуточку легче.

И в течение суток, как только её мысли снова наполнялись тяжестью, она возвращалась к воспоминанию об улыбке Рэма - и боль почему-то отступала. Это больше не озадачивало - это начинало её пугать, ведь для себя она твёрдо решила больше не зависеть от привязанности к парню, потому что любить как умела она было больно, потому что её любовь крушила жизни.

В конце рабочей смены зарядил настойчивый дождь, и он не прекращался до самого Честервиля. Выходя из автобуса, Лану спонтанно посетила навязчивая идея, как это обычно с ней случалось. И покачав головой, встречающему её таксисту, она просто побежала под дождём.

«Деревня эри» от автовокзала находилась не так уж и близко, но несмотря на усталость Лана продолжала бежать, иногда вытирая лицо от струй дождевой воды, смешавшейся со слезами. Она вымокла до нитки и почти не чувствовала ног, но ощущение, что этот дождь полощет не только её тело, но и душу - придавало ей сил. Срезая путь через пустырь, в пелене дождя, она заметила, что её сопровождают две пумы, и значит - Рэм был в курсе происходящего.

Вбежав по ступеням в дом, Лана с разбегу кинулась на шею Джефу. После такого в прямом и переносном смысле полоскания на износ ей просто были необходимы чьи-то объятья, а обнять того, кого ей бы очень хотелось - она уже не могла.

- Прости, если в прошлый раз нагрубила тебе, - выдохнула она.

- Да ничего, - выдавил опешивший Джеф. - Позавтракаешь?

Но отрицательно тряхнув головой Лана рухнула спать. Без сил. Пока боль снова не догнала её.

Она умела улыбаться, когда там внутри, было совсем скверно, когда даже больно было дышать. Такой же улыбкой она встретила Ноя, наведавшегося к ней в гости после обеда.

- Милый домик, - скорчил он гримасу, - Слушай, ну и вечеринка там была. Ты многое пропустила. Жаль, что ты так незаметно исчезла, не посчитав нужным мне хоть как-то посигналить. Надолго Рэм обрёк тебя на столь унылое существование?

- Не дуйся. Главное, что ты повеселился, наблюдая за тем, как сходят с катушек другие.

- Я даже записал самые отпадные моменты, - Ной вытащил телефон, включив ей запись. И самым «отпадным», по его мнению, и видимо не просто так - оказались зажигательные танцы Шона со знойными полуголыми девицами. Шон умел отлично двигаться, страстно, затягивая в сети своего очарования любую девушку, обратившую хотя бы мимолётное внимание на красивого парня с экзотическими чертами, его тело и манера прикасаться взглядом, были словно созданы для этого.

- Классная музыка, ничего не скажешь, - выдавила Лана с окаменевшим лицом. - Рэм абсолютно прав, я должна это сделать. …Подбросишь меня к родителям? - и не дожидаясь ответа, она направилась к машине Ноя, разъедаемая изнутри углями своих чувств, еле сдерживая рвущиеся наружу вопли отчаянья. От того, что совершенно очевидным становилось, то, что прошлое не вернуть никакими мольбами к богам, и что болтающиеся на ней лохмотья памяти придётся отрывать с мясом.

Всю дорогу она молчала, уйдя в себя, сжимая собственные холодные пальцы.