– Ваш портсигар, – напомнил Мумтаз. – Как только онвстретится с кем-то из руководителей, то сразу должен достать портсигар ихлопнуть крышкой. Это будет для вас сигналом.

Насколько я понял, в его портсигар вмонтировано передающееустройство, которое он активирует.

– И мы получим сигнал, – понял Эхидо. Он поднялся с места. –Молитесь, господин Рахмани, чтобы все так и произошло. Иначе мне оторвутголову, а я потом приду за вашей головой.

– Вы не сможете прийти, если вам оторвут голову, – осмелев,заявил улыбающийся Мумтаз.

– Тогда я буду являться к вам по ночам. Как привидение. Ивсе равно попытаюсь достать вас.

Эхидо кивнул на прощание хозяину дома и вышел из комнаты. Ужсадясь в машину, он взглянул на этот вместительный двухэтажный дом, на хозяйственныепостройки.

«Этот жадный тип думает только о себе и своем благополучии,– в который раз подумал разведчик. – Интересно, как я буду докладывать мистеруРасселу о нашей неудаче? Как объяснить ему, что человек, получающий от насдесятки и сотни тысяч долларов, думает больше всего о своих лошадях и баранах?»

Он отъехал от дома. По привычке поглядывая в зеркало заднегообзора, понял, что за ним следят.

«Еще лучше, – подумал он с любопытством, – они уже взяли подконтроль всех, кто приезжает сюда для встречи с Мумтазом. Значит, с ним нужнокончать. Как только его двоюродный брат хлопнет крышкой, самолеты нанесутракетный удар».

Он снова посмотрел в зеркало заднего обзора. Машина шла заним, словно приклеенная.

– Сукины дети, – выругался Эхидо, – в этой стране можнождать чего угодно! – Он открыл бардачок и достал оттуда пистолет с уже надетымглушителем. Оружие он положил рядом с собой, на переднее сиденье.

Когда он въехал в соседний город, преследующая его машинаотстала и исчезла из виду. Но он хорошо знал, что не ошибся. Связавшись поспутниковому телефону с мистером Расселом, Эхидо коротко изложил ситуацию,добавив, что, по его мнению, нужно как можно быстрее ликвидировать самогоМумтаза и все его связи. Рассел молча выслушал это сообщение и отключился,ничего не сказав. Через час от Эхидо пришло сообщение по электронной почте, чтоКоммерсант имеет право действовать согласно собственным решениям, безсогласования своих действий с руководством.

«Они просто перекладывают ответственность на меня», – понялЭхидо.

В этот момент в Кандагаре прибывший в город Самандар Рахманиразговаривал с Зубайром. Они еще не знали, что произошло с Мумтазом. Но Ибрагимуже знал. И поэтому участь Самандара Рахмани, как и участь Асифа Шахвани, быларешена. И не в их пользу.

Физули прибыл в Мардин, поселившись в небольшом«Гранд-отеле». Такие названия были характерны для небольших отелей, которые поевропейским стандартам могли бы иметь не больше двух звездочек, но здесьсчитались вполне удобными и престижными. Он понимал, что за ним могут следить.И не только те, к кому он прибыл, но и сотрудники Форсмана, который направилего в этот город.

Первый день прошел без происшествий. На следующий день вотеле появился какой-то мужчина лет тридцати пяти. Он был рыхлый, полный, сосвисающим пузом и пухлыми щеками. Небольшие усики смешно торчали на егоодутловатом лице. При долгом разговоре он обычно задыхался. Увидев Физули,мужчина сразу подошел к нему, приветствуя его на турецком.

– Это ты остановился в сто пятом номере, – развязно уточнилпузатый незнакомец.

– Сначала я должен узнать, с кем, собственно, разговариваю,– ответил Физули.

– Мы с тобой встречались, – сообщил толстяк, – меня зовутВасыф Фикрет-оглы, – помнишь, восемь лет назад, в Измите?

– Не помню, – ответил Физули, – я теперь вообще все плохопомню.

– А я тебя запомнил, – радостно произнес Васыф, – ты тогдабыл такой же худой. А сейчас, когда мне показали твою фотографию, я тебя сразуузнал.

– Может быть, – осторожно согласился Физули, – ты должензнать, что со мной случилось.

– Мы все это знаем, – восторженно сказал Васыф, – ты у наснастоящий герой. И твой погибший брат был герой. И вся семья герои. Ты стольковремени провалялся в больнице, что только Аллах мог спасти тебя, и я вижу, чтоты в нормальной форме!

– Многое не помню, – решил не развивать эту опасную темуФизули. – Что я должен делать?

– Ничего, – сказал Васыф, – тебе нужно подождать. Завтраприбудет наш друг, который хотел встретиться с тобой. Все знают о том, что тыуже поправился, и многие хотят тебя видеть. Но мы не хотим, чтобы ты особенносветился. Ты знаешь, как работает турецкая военная полиция. Они найдут тебядаже в наших горах.

Физули кивнул в знак согласия. Он уже понял план Форсмана.Очевидно, его собеседник действительно раньше встречался с Ахмедом Саразлы, ипоэтому так уверенно узнал его. Достаточно было подослать к нему опытного психолога,который показал бы реальную фотографию нынешнего Физули и внушил бы своемунедалекому собеседнику, что это и есть тот самый Ахмед, с которым онивстречались много лет назад. «Эффект узнавания» срабатывал почти наверняка. Этотоже было частью его легенды. Теперь Васыф может поклясться даже на Коране, чтовидел Ахмеда Саразлы и узнал в нем человека, с которым познакомился восемь летназад.

Васыф ушел из отеля через полчаса, выпив пять или шестьстаканов темного чая. Физули морщился от турецкого чая. Его традиционноподавали в небольших стаканчиках, которые азербайджанцы называли «армуды», тоесть груша, так как он напоминал по форме небольшую грушу. Турки и курды пилиочень темный чай с сахаром, тогда как Физули предпочитал более светлый чай ибез сахара. К тому же в горах он приучился пить чай с чабрецом, которыйназывался «кок-оты», то есть горная трава. Но сейчас вынужден был пить чайвместе со своим собеседником; правда, больше двух стаканов он осилить не смог.

Поразительнее всего были отличия в еде. Курды в этомотношении гораздо ближе к азербайджанцам и армянам, чем к туркам. Скажем,турецкое слово «бастурма» означает мясо, приготовленное методом давления, а«долма» происходила от слова «долдурма», то есть мясо, обернутое винограднымилистьями. При этом азербайджанская кухня была гораздо ближе к иранской с еемногообразием различных блюд, среди которых были «лаванги» – начиненные орехамис кишмишем рыба и курица, а также разные виды пловов, которых могло быть дотрехсот вариаций.

Физули прождал весь следующий день, начиная немногонервничать. Утром за завтраком он увидел знакомое лицо Мартины и усмехнулся.Интересно, за кого может выдать себя эта женщина с ее типично славянским лицом?Он столкнулся с ней в коридоре.