– Третий кандидат нас очень беспокоит, – признался Рассел. –Некоторые советуют не рисковать и уже сейчас начать ликвидацию их лаборатории.Можете себе представить, что там работает и профессор Сайед, приехавшая туда изГарварда?

– Женщина, – задумчиво произнес Эйссинджер. – У них обычновсе состоит из сердца, даже голова. Вы уже начали ее разработку?

– Конечно. У нее был сын. Парень погиб четыре года назад. Онбыл журналистом и случайно погиб в Афганистане, куда поехал добровольцем.

– Как это произошло?

– Он выехал на встречу, но командование получило сообщение,что туда прибудут оппозиционеры. И тогда американский вертолет выпустил дверакеты в дом, где он находился. Типичная ошибка на войне: в доме былипредставители талибов и наш журналист. Никто не знал, что он находится в доме.У парня был американский паспорт, он считался нашим соотечественником.

– Проверьте все еще раз, – сразу предложил Эйссинджер, –возможно, это было сделано намеренно. Талибы знали, кто именно придет навстречу, и сознательно подставили журналиста под удар американского вертолета.Заодно пожертвовали и своими людьми, но зато гарантированно получили на своюсторону известного профессора, которая не смогла простить гибели своего сына.Об этом вы подумали?

– Мы проверим и эту версию, – угрюмо кивнул Рассел.

– Вот так мы плодим врагов, – недовольно заметил Эйссинджер,– психологически все правильно. Она потеряла единствнного сына в результатеидиотизма наших военных, которые умудрились уничтожить своего соотечественника.Можете представить себе ее чувства и как сильно теперь она нас ненавидит?Матери трудно объяснить, что эта была ошибка.

– Она переехала сначала в Австралию, а затем под чужимименем появилась в Пакистане. Мы уже все проверили.

– И работает против нас, – устало махнул рукой Эйссинджер. –Я думаю, что вам уже сейчас нужно подумать об усилении именно этогонаправления. Третий кандидат, как я и полагал, самый перспективный. Нужно датького-то в помощь вашему Садовнику. Подумайте об этом.

Предосторожности Ибрагима могли показаться смешными, если быне были связаны с реальной жизнью и реальной смертью. Чтобы Асиф мог позвонитьсвоему наставнику, его вывезли из пещеры и отправили в Кандагар, выбрав месторядом с центральным рынком. Если бы кто-то попытался засечь телефонный звонокАсифа Шахвани, то ракета ударила бы в оживленный рынок, вызвав многочисленныежертвы.

Асиф набрал номер телефона своего наставника и ждал, когдатот ответит. Зубайр сидел рядом. Внешне он выглядел абсолютно равнодушным. Асифне мог знать, что этот некрасивый мордастый человек имел высшее образование,полученное во Франции, и хорошо владел пятью языками.

Асиф услышал голос своего наставника.

– Да пошлет Аллах благоденствие вам и вашему дому! –радостно пожелал Асиф.

– Здравствуй, дорогой Асиф, я очень рад тебя слышать! –ответил наставник.

– Меня попросили узнать, когда вы приедете? Они будут ждатьвашего приезда и как я вам говорил, готовы обеспечить вашу охрану.

– Дорогой Асиф, это моя мечта – увидеть настоящих борцов засвободу, поговорить с нашими единомышленниками. Но я не смогу приехать. Ксожалению, шайтан иногда бывает сильнее нас. Я упал и сильно вывихнул ногу.Теперь могу только лежать, и наши врачи говорят, что мне нельзя делать долгихпереходов.

Асиф взглянул на сидевшего рядом Зубайра. Интересно, онслышит их разговор, или делает вид, что ему все равно?

– Очень жаль, досточтимый учитель, что вы не сможетеприехать, – вздохнул Асиф. – Я желаю вам счастья и здоровья.

Зубайр шевельнулся. Все-таки он слышит разговор.

– Подожди, – попросил Мумтаз Рахмани, – не торопись. Ясчитаю, что было бы невежливым отказаться от встречи с нашими уважаемымидрузьями. Поэтому я принял решение отправить к ним своего родственника, сынабрата моего отца – Самандара Рахмани, который будет представлять меня на всехпереговорах. Я уже послал ему сообщение, и он готов выехать из Ходжа-али-Суфле,чтобы прибыть в ваш благословенный город.

Асиф посмотрел на непроницаемое лицо Зубайра. Он явно ничегоне скажет. Все будет решать сам Ибрагим.

– Я передам ваши слова, – пообещал Асиф. – Жаль, что все такполучилось. – Они очень хотели переговорить с вами.

Он вежливо попрощался и отключился. Затем взглянул наЗубайра.

– Он не сможет приехать, вывихнул ногу, – пояснил Асиф, – ноего двоюродный брат уже на пути сюда.

Зубайр кивнул, ничего не переспрашивая.

В этот день Асифу не удалось увидеть Ибрагима. Зубайррассказал Ибрагиму об их разговоре, добавив, что Асиф был искренне огорчен;очевидно, подобное несчастье с его наставником стало для него неожиданностью.

– Он не хочет приезжать, – нахмурился Ибрагим, – этонехороший знак и для нашего друга Асифа Шахвани, и для его наставника, и длявсех белуджей. Его родственник не заменит нам самого Мумтаза Рахмани. Но мыподумаем, что нам делать.

Вечером он набрал известный только ему номер и услышалзнакомый голос Идриса. Сначала прозвучали традиционные слова о семьях и детях.Учитывая, что ни у Идриса, ни у Ибрагима не было семей, расспросы об этомвыглядели особенно смешно.

– Мой родственник, которого мы так ждали, не сумеетприехать, – сообщил Ибрагим, – и мы не знаем как быть.

– Почему не приедет?

– Говорит, что повредил себе ногу.

– Какое несчастье! Надеюсь, что он поправится и у него всебудет хорошо, – лицемерно сказал Идрис. – Что он еще говорит?

– Он посылает вместо себя родственника, сына своего дяди.

– Как это любезно с его стороны, – пробормотал Идрис. – Ядумаю, что нужно принять родственника и показать ему наших «младших», чтобыпознакомить их с ним.

Ибрагим усмехнулся. Он знал, что означает слово «младшие» вих лексиконе, поэтому он ничего не стал переспрашивать. Только уточнил напрощание:

– А как быть с уже приехавшим родственником? Его брат хочетуехать. И он сам просится обратно.

– Брата нужно отправить, – решил Идрис, – а твой родственникпусть насладится вашим гостеприимством.

– Спасибо, – сказал Ибрагим, – мы будем молиться за вас.

– И я буду молиться за вас, – ответил Идрис.

Даже если их разговор окажется записан, то и тогдапосторонний ничего не сможет понять. Ибрагим убрал телефон. Теперь он знал, чтоименно ему нужно делать.