– Занесите вечерний чай с миледи в список моих дел на сегодня.

Ефимия ахнула, во все глаза уставилась на императора. Какая бы леди сохранила спокойствие, когда монарх ни с того ни с сего назначил ей свидание?

– Вашу карточку, пожалуйста, – с важным видом попросил секретарь.

Все еще не веря в собственную удачу, – стать второй после Эрнестины! – Ефимия протянула зеленый формуляр. Секретарь с поклоном передал его Вардену.

– Я сделаю запись вечером, после беседы, – пообещал император и, убрав карточку в карман, проследовал к мольберту Альбины.

Во рту Ефимии пересохло. Она поймала себя на том, что теребит нитку бус на шее.

А вдруг?.. Девушка отказывалась верить, но она могла стать императрицей. И это после перспективы всю жизнь обсуждать с Льюисом Баром виды на урожай.

«Все будет хорошо», – несколько раз мысленно повторила Ефимия и, дрожащей рукой придерживаясь за мольберт, прислушалась к разговору Вардена с Альбиной. Похоже, младшая дочь виконта Прове единственная из всех преуспела в живописи. Поглощенная переживаниями за Мирабель, девушка только сейчас обратила внимание на пейзаж соперницы. Идеальные линии, гармоничные тона – сразу видно, Альбина не первый год держит в руке кисти. На ее фоне шансы несчастной Мирабель стремились к нулю. И ведь никак ей не поможешь, поздно якобы нечаянно задеть ножку мольберта.

– Великолепно! – донеслись до Ефимии слова императора. – Матушке понравится.

– Рада буду доставить ей несколько приятных минут, – зарделась Альбина. – Надеюсь, моя скромная мазня понравилась и вашему величеству.

– Увы, я не большой знаток, миледи, – развел руками Варден.

– Как и все мы, – стрельнула глазами леди Хаскейн и неожиданно посмотрела на Ефимию. Может, ты и получила приглашение, но конкурс выиграю я. – Однако необязательно обладать специальными знаниями, чтобы оценить предметы искусства, достаточно врожденного хорошего вкуса.

– Безусловно, – кивнул император. – И вы наделены им в полной мере.

Альбина застенчиво опустила взгляд. Она торжествовала.

И вот осталась только Мирабель. Последняя. Затем Варден подумает немного и вынесет вердикт. Сегодня кто-то отправится домой.

Ефимия мысленно сжала кулаки. Ей не хотелось терять подругу. Но все в руках императора.

– Хм… Оригинально! – требовалось что-то сказать, чтобы поддержать насмерть перепуганную кандидатку.

Склонив голову набок, Варден гадал, что перед ним: кусты, небо или просто клякса.

– Я старалась, ваше величество, – едва размыкая губы, выдавила белая как полотно Мирабель.

Несомненно, она не справилась, но что-то мешало императору исключить девушку из отбора. Если на то пошло, пятно-дерево ничуть не лучше. Сложный предстоит выбор!

Почесывая подбородок, Варден встал так, чтобы видеть все полотна. Ему не нравилось ни одно, даже творение Альбины Хаскейн. Император предпочитал натюрморты и марины.

– Ну? – он обратился за помощью к секретарю.

Чужое мнение не помешает. Да и Моран смыслил в искусстве больше его.

– Я бы посоветовал вашему величеству выбирать сердцем. – Секретарь ловко ушел от ответа.

Варден нахмурился. Опять ответственность переложили на его плечи! Хорошо, тогда он оценит самих девушек, а не их мазню. Вон та из кожи вон лезла, чтобы ему понравиться. У другой противный голос. Третья… Святые угодники, так он выгонит половину претенденток!

– Блондинка с кляксой цвета детской неожиданности, – наконец определился монарх. – С розовой лентой.

Секретарь кивнул:

– А наградить?..

– Синюю ленту, разумеется. Тут и спорить не о чем.

Моран от лица императора огласил результаты и сделал запись в карточке сиявшей от гордости Альбины.

Варден поморщился и отвернулся.

Ну конечно, блондинка расплакалась! Такая жена ему точно не нужна: монарх не терпел истерик.

– Значит, не ошибся, – пробормотал он и быстрым шагом покинул галерею.

Стоило императору со свитой удалиться, как картинная галерея превратилась в пчелиный улей. Девушки разбились на группки, активно обсуждая первый конкурс. Никто не спешил утешить проигравшую, наоборот, все радовались, что не оказались на ее месте. Бедняжка в одиночестве рыдала в уголке. Глаза ее опухли, помада размазалась по лицу.

– Я думала – умру! – по секрету призналась подругам Мирабель. – По взгляду поняла: дела мои плохи.

– Ты хорошенькая. – Элизабет оглянулась, бросила короткий оценивающий взгляд на проигравшую блондинку. – А Стелла вульгарна, как ее мазня. Только глянь на ее лицо! Разве ей дашь восемнадцать? Все двадцать пять!

Мирабель промолчала. Она не желала глумиться над неудачницей.

– Не повезло Альбине! – Глаза Элизабет отыскали победительницу испытания. – На ужин позвали не ее.

– Не на ужин, а на чай, – поправила Ефимия.

Ей внезапно пришло в голову, что Варден выделил ее из-за Ленара. Если так, не станет ли первый министр вечером третьим лишним?

Девушка тряхнула головой, отгоняя видение серых глаз. Графу ее не запугать. Он мог сколько угодно следить за ней, подстерегать в парке, Ефимия не отступится.

Наследница генерала Брока улыбнулась. А ведь Ленар не сможет проверить, правдивы ли ее доклады. Если он расспрашивает о настроениях среди участниц, у него нет шпионов на конкурсе. Раз так, Ефимия состряпает пару сказок и получит доступ к архивам. Если граф обманет и заберет слово, не обидно.

– У тебя такой загадочный вид!

Ефимия моргнула и сфокусировала взгляд на неслышно подошедшей Альбине. Она выглядела чуточку раздосадованной. Ну да, несмотря на запись в карточке и чистую победу в испытании, Варден предпочел другую.

– Решаю, что надеть для вечера, – солгала Ефимия.

Альбина промолчала, лишь окинула ее скептическим взглядом. Ефимия не сомневалась, что бы она ни надела, леди Хаскейн ее раскритикует.

Появление Эммануэля положило конец разговорам. Все, не сговариваясь, уставились на Стеллу.

– Леди, прошу вас.

Мажордом без лишних слов увел несчастную. Через пару часов она покинула дворец, увозя полные нарядов чемоданы и разбитые надежды.

В покоях Ефимию поджидал еще один сюрприз – записка от графа Лемара. За всей этой суетой она успела забыть о приезде сына Агнешки. Идрис сообщал, что завтра наведается во дворец, и выражал надежду встретиться с леди Феррир. Он именно так и написал – надежду, хотя между строк читалось совсем другое.

Спрятав послание в декольте, Ефимия крепко задумалась. С одной стороны, соблазнительно обсудить с Идрисом план по смещению Ленара, с другой, – не слишком ли она рискует? Особенно теперь, когда первый министр раскрыл ее инкогнито, а император в кои-то веки обратил свое внимание. Вдобавок Эммануэль наверняка прочитал записку. Интересно, кому он о ней доложил?