когда он не смотрит на нее, она такая же?

Иногда в открытую дверь амбара врывался особенно свирепый порыв ветра и расшвыривал конспекты, они вскакивали и принимались их ловить – в страхе, что ветер унесет аккуратно исписанные листы и те затеряются. Поймав все листки, они принимались хохотать. А потом Итянь снова смотрел на нее, и ему хотелось, чтобы экзамен отложили навсегда. Он уже ощущал горечь из-за того, что это скоро завершится, что останется позади это время, когда в нем зародилась и окрепла надежда, еще робкая, не вызревшая в решение.

Глава 16

Декабрь 1977

Заплатка на колене промокла – проделки дождя, который безжалостно лил с самого утра, такой сильный и напористый, что ритм капель почти отпечатался у Итяня в голове. Итянь потянул на себя брезент, чтобы накрыться получше, но скользкий брезент тотчас съехал – это пассажир рядом дернул полотнище к себе. Но хотя бы надежно спрятанный внизу рюкзак с тетрадями не промокнет.

Сосед уперся коленом ему в ногу. Когда они с Ишоу в поселке залезли в кузов грузовика, этот парень, единственный пассажир, уже сидел там. Ишоу жизнерадостно спросил, откуда он, и парень высокомерно проговорил:

– Вообще-то я из Шанхая, но по распределению попал в деревню Би Шань. А вы, я полагаю, местные?

Всю оставшуюся поездку Ишоу сверлил его взглядом.

Когда они добрались до Хэфэя, пассажиров в грузовик набилось столько, что Итянь с трудом мог шевельнуть рукой или ногой.

– Да как ты смеешь! Я на тебя нажалуюсь! – послышался с противоположного конца возмущенный девичий голос.

– Я случайно, честное слово! Это он меня толкнул! – ответил ей парень.

– Вот бесстыжий! Воспользовался случаем и девушек лапаешь!

В городе грузовик совсем сбросил скорость и тащился едва-едва. Главная улица была забита машинами и снующими между ними студентами. Автомобили тут едва двигались.

Итянь наблюдал за будущими студентами: они толкались в кузовах грузовиков, сидели в тракторах и велорикшах. Мокли под дождем, спасая от воды рюкзаки с вещами. Насквозь мокрые, улыбались, весело махали всем встречным и сигналили. Итяню почудилось, будто он смотрит кино, где все они актеры и все поздравляют друг друга с тем, что им дали роль на огромной сцене.

Вдоль улицы торговцы раскрыли над лотками зонты. Дождь лишь слегка приглушил запах тушеных бобов, жареного ямса и тлеющих углей. Стоило студенту повернуть голову в сторону лотка, как к нему подскакивал лоточник со снедью:

– Студент, а студент! Булку покушай! Две штуки всего за пять фыней[11]. Со свининкой свеженькой, это уж будь уверен. Тебе нынче силы нужны, а то экзамены не сдашь!

– Кора баньяна! Дун Чжуншу[12] поможет с честью выдержать императорские экзамены! – Какая-то старушка протягивала коричневый шероховатый предмет, смахивающий на траченный плесенью пергамент.

Итянь купил две булки со свининой, а от баньяновой коры отказался.

– Свинина? Чего, богатый, что ли? – Ишоу шлепнул его по голове.

* * *

Утром они с братом дошли до поселка, где их и подобрал грузовик. Отцу они наплели, что их не будет три дня, потому что Ишоу хочет навестить дальнего родственника, который живет в деревне в пятидесяти ли от них. Ишоу прозрачно намекнул, хоть и не сказал напрямую, что в той деревне живет девушка, с которой он познакомился на ярмарке в соседнем поселке и которую хочет повидать. А Итяня с собой возьмет не только потому, что вдвоем в дороге надежнее, но и для того, чтобы Итянь оценил девушку и поделился потом мнением с матерью и отцом.

Ишоу преподнес эту байку родителям. Итяню его речь показалась фальшивой, к тому же отец знал, что у Ишоу уже есть девушка, но так как сам он ничего лучше не придумал, то сидел тихо в соседней комнате, прислушиваясь к голосу брата.

– Па, сейчас все равно не сезон и работы тут мало, – уговаривал Ишоу.

Итянь думал, что отец не разрешит, однако тот лишь хмыкнул и спросил, про какого дальнего родственника речь.

– Я ж говорил, что уломаю Па! Я его намного лучше знаю, чем ты! – сказал потом Ишоу.

Итянь улыбнулся и не стал спорить.

* * *

Он заерзал: его раздражало, что они почти не двига-ются.

– У нас нет времени, – вполголоса пробормотал он.

Ему хотелось напоследок вечером позаниматься, но если они не найдут пристанища на ночь, ничего не выйдет. Итянь так переживал, что Ишоу отсел на противоположную сторону кузова, заявив, что Итянь действует ему на нервы. Итянь окликнул водителя:

– Выпустите нас, пожалуйста! Мы пешком дойдем.

– Не дури! – вскинулся Ишоу. – Мы даже не знаем, где находимся. Нельзя же просто взять и вылезти незнамо где.

Итянь взглянул за борт грузовика и поразился: действительно, как же мало он знает об этом городе. Никаких примет, которые помогли бы ориентироваться. Каждый раз, когда он приезжал в неизвестное ему место, про улицы ему рассказывал кто-нибудь, кто место это знал, – обычно брат или дедушка.

Внезапно водитель объявил, чтобы все немедля вылезали.

– Мотор стучит, – буркнул он, – дальше не поеду.

Они стояли даже не на углу, а прямо посреди улицы. Будущие студенты, проклиная водителя, повыпрыгивали из грузовика и разбрелись в разные стороны. К тому моменту, когда Итянь и Ишоу вылезли из машины, половина попутчиков уже скрылись за углом. Ишоу ухватил за плечо одного из парней:

– Прости, братан, но ты тут где ночевать будешь?

Парню это панибратство явно не понравилось. Итянь подумал, что тут не их деревня и что зря Ишоу вот так хватает за плечо незнакомцев.

– Родители дали адрес родственника.

Итянь, уже более вежливо, спросил еще нескольких человек, что они намерены делать. За исключением одного парня, который направлялся в гостиницу, – услыхав про такую роскошь, Ишоу фыркнул – всем остальным родители нашли жилье. Попрощавшись наконец с последним из попутчиков, Итянь и Ишоу забежали под навес здания на противоположной стороне улицы. За считаные доли секунды одежда, которая благодаря брезентовому навесу оставалась сухой, вымокла и теперь облепила тело.

– Слушай, давай попросимся в какую-нибудь лавочку – может, разрешат нам на полу перекантоваться пару ночей. Предложим им заплатить из тех денег, что на еду взяли, – сказал Ишоу.

Они вздрогнули – кто-то громко стучал изнутри в окно лавочки рядом. Из приоткрывшейся двери выглянула женщина средних лет:

– Вы чего перед моим магазином топчетесь? Ну-ка, идите отсюдова!

В других лавках, куда они пытались сунуться, история повторялась. Некоторые лавочники со смеху покатывались, услышав, что эти деревенщины на ночлег просятся. Насквозь мокрые, братья решили, что надо бы попытать счастья