Он не стал этого делать лишь потому, что Али была ему полезна. Потеряй он к ней интерес, ее жизнь закончилась бы в этот же миг.

– Чем вам не нравится пункт «По факту оказания услуги и при соблюдении всех оговоренных выше пунктов сделки обязуюсь произвести окончательный расчет с исполнителем и выплатить ему сумму, составляющую триста процентов от уплаченного ранее аванса»?

– Не знаю, как у вас в том странном мире, откуда ты пришел, но у нас, людей, это называется завышение цен, или просто грабеж! – пояснила Фаина.

Она выглядела так, будто была готова выхватить из-под носа Каза листок и разорвать на мелкие кусочки. Граф попытался было успокоить супругу, но его попытка пресеклась, даже не успев начаться. Маркиза, увлеченная спором, просто игнорировала мужа.

Авеила это ничуть не расстраивало. Фаина опасалась за его жизнь, и Граф быстро решил не вмешиваться и передать формальную сторону сделки в руки жены. Али, видя это, улыбнулась и едва заметно фыркнула, думая о бесполезности супруга. Илисс в последнее время часто намекал, что девушке ее возраста пора задуматься о замужестве. Он даже порывался сам найти ей достойного партнера, но Али и слышать об этом не желала.

Девушка скучала по тому, кто столько лет заменял ей родителей. Она пообещала себе, что обязательно навестит Илисса и даже будет помогать ему с таверной какое-то время, терпеливо драя полы после закрытия и не устраивая драк с посетителями.

Али плохо помнила прежнюю жизнь с настоящей семьей. Те воспоминания постепенно стирались. Смерть родителей и реальная грязная жизнь за стенами отчего дома, который очень скоро, будучи бесхозным, отошел городской управе, изменили ее. Она уже давно не была той девочкой, которая училась письму и помогала маме зашивать одежду. Она стала той, кто привык выживать, иногда не совсем честно зарабатывая, чтобы продержаться в этом мире еще один день. Она часто думала, что не может позволить себе лучшей жизни, пока не найдет брата: если он страдает, то и она должна.

Али заметила на себе изучающий взгляд Авеила.

– Мое имя, – произнес Граф так тихо, что Али смогла понять, что он что-то говорит, лишь по движению губ. Она не скрывала своего непонимания и озадаченности. Он повторил громче: – Назови мое имя.

Али замялась и отвела взгляд, снова наблюдая за бегущими по стеклу каплями дождя. Ее не покидало чувство, что, как только она произнесет имя брата, эта безумная история станет той реальностью, к которой она не готова. Али закрыла глаза и прошептала:

– Мерти.

Граф улыбнулся и сказал:

– Здравствуй, сестра.

Али шла впереди, и Авеил едва за ней поспевал. Он сам предложил ей пройтись по саду, но совершено не знал, о чем говорить с девушкой, которая оказалась его сестрой, и теперь они шли по коридорам замка молча, вслушиваясь в гул собственных шагов.

Граф смотрел под ноги, разглядывая мраморный пол. Он бросил быстрый взгляд на Али, удостоверившись, что она не оглядывается и не смотрит в его сторону. Она пока плохо ориентировалась в замке, но шла уверенно, будто точно знала куда. Но Али настолько погрузилась в свои мысли, что не видела дороги, – так было чуть легче, и молчание не так угнетало. Граф тоже ушел в себя.

В голове не укладывалось, что сестра жива, что он мог видеть ее, говорить с ней и что прямо в эту секунду он следовал за ней по коридорам пустого замка. Авеилу хотелось протянуть руку и дотронуться до плеча Али, но он не стал, чтобы не нарушить ее раздумья и тишину вокруг.

«Я даже не искал тебя».

Эта мысль поразила его. Граф остановился. Шаги затихли, каблуки сапог перестали жестко щелкать. Ему оказалось достаточно слов королевской стражи. В списке погибших его семьи не было – но он не удивился: видимо, вносить в него простого оружейника и его семью было сочтено необязательным. К тому же многим было непонятно, что делали эти люди среди знати, а отвечать на лишние вопросы никому не хотелось. Те, кто был при титулах и положении, были важнее, а их семьи были достойны узнать о гибели родных. Граф же о смерти семьи узнал только со слов солдат, вышвырнувших его из замка после взрыва. И этого для него оказалось достаточно.

Авеилу стало не по себе. В легких будто закончился воздух. Он даже не попытался найти свою сестру. Граф сделал глубокий вдох.

– Прости, А… – начал он, желая обратиться к сестре так, как нарекла ее при рождении их мама, но девушка прервала его:

– Не называй меня так.

Авеил посмотрел на девушку. Его брови были приподняты. Она осталась стоять на месте, не оборачиваясь.

– Али. Это теперь мое имя.

Он кивнул, но Али не увидела, все еще стоя к нему спиной. Девушка остановилась около балкона и сжала холодную ручку двери.

– Почему ты извиняешься?

Авеил был готов к этому вопросу, но понятия не имел, что отвечать. Рассказать о своем не имеющем оправдания поступке оказалось тяжелее, чем признать его мысленно.

– Потому что я даже не пытался искать тебя.

– Ни разу?

– Ни разу.

Повисло молчание. Ладони Али вспотели. Она открыла дверь, ведущую в сад, и впустила прохладный ночной воздух. Он немного привел мысли в порядок. По телу пробежали мурашки. Девушка стояла, не решаясь сделать шаг и переступить порог.

– Я искала тебя, – произнесла она тихо и вдруг сорвалась на крик: – Я все это время только и делала, что искала!

Али не смогла сдержать слезы, но набралась решимости и посмотрела сквозь них на брата. Она все еще не могла принять факт, что это действительно был он. А может быть, все-таки нет?.. Но на запястье Фаины был именно крестик Мерти – невозможно не узнать. А у него самого глаза были точь-в-точь как у их матери. Не спутать. Не забыть.

Авеил неуверенно сделал шаг к ней навстречу.

– Мне сказали, что вы умерли. Все.

Граф смотрел на сестру. Он подошел достаточно близко, чтобы чувствовать, как сбилось ее дыхание. Он протянул руку и стер слезы с ее щек.

– Мне жаль. Мне очень жаль. Я наделал много глупостей, я принимал неверные решения. Но сейчас ты рядом, и я обещаю все исправить.

Али кивнула. Она все еще не понимала, можно ли верить его словам, поэтому не ответила.

– Я должен извиниться еще за то, что пытался навредить тебе. – Авеил говорил осторожно, подбирая слова.

Али почувствовала, как неприятно кольнуло в груди. Сердце будто сжалось от недавних ужасных картинок. Но она кивнула.

– Все в порядке, – сказала она брату.

«Все будет в порядке», – сказала она себе.

Граф накрыл ее руку своей, помогая разжать пальцы и отпустить несчастную дверь. От прикосновения Али вздрогнула. Руки Авеила были такими же холодными, как и ее собственные.