– Обычно она приходила на чердак ночью, когда думала, что я сплю. Она подходила к старому бюро, заваленному истлевшим бельем, открывала один из ящиков, совала туда руку и нажимала потайную щеколду. Я слышала громкий щелчок, а потом звук открывшейся панели. Женщина наклонялась и доставала кольцо.

– Кольцо? – Лорд Мэттисон отодвинулся от Мэри и взял ее за плечи, чтобы посмотреть ей прямо в глаза. – Какое кольцо?

– Большое, тяжелое. Оно выглядело каким-то очень старым. Оправа… – Она нахмурилась, пытаясь получше вспомнить кольцо. – Женщина подносила его к свече, чтобы свет пламени проходил сквозь камень. Меня каждый раз бросало в дрожь, потому что казалось, что из него течет кровь.

– Рубин, – выдохнул лорд Мэттисон. Его пальцы сжали плечи Мэри с такой силой, что ей стало больно. – Я думаю – нет, я уверен, – что это было твое обручальное кольцо. Оно хранилось в нашей семье многие поколения. И осталось единственной вещью, которую моя мать смогла уберечь от посягательства отца. Наша единственная фамильная реликвия. Он продавал или отдавал в залог все, что попадало к нему в руки. Когда я сказал матери, что мы поженимся, она достала его из тайника и отдала тебе. Разве ты не видишь, что это значит?

Он встал, провел рукой по волосам и принялся ходить по комнате взад-вперед.

– Тебя похитили грабители. А женщина, скорее всего, скупала краденое. Неудивительно, что ей пришлось спрятать тебя, когда мы начали прочесывать окрестности. Она не хотела, чтобы узнали о ее преступных связях… – Он повернулся к Мэри: – Ты видела еще кого-нибудь, пока тебя держали в том доме?

По спине Мэри пробежал озноб. У нее всегда была уверенность в том, что женщина не имеет прав на это кольцо. Но она так ослабела, а женщина была такой сильной и постоянно злой, что Мэри боялась задавать вопросы. Вместо этого она снова и снова повторяла себе, что это не имеет к ней никакого отношения.

Что-то промелькнуло в воздухе. Что-то, до чего она не могла дотянуться…

Мэри покачала головой. Она должна прекратить это! Она позволила лорду Мэттисону влиять на то немногое, что могла вспомнить. И все потому, что отчаянно хотела быть той, кого он любил.

Она, не отрываясь, смотрела на него, а он продолжал ходить по комнате и говорить. И, глядя на резкие движения, которыми он сопровождал каждую фразу, она чувствовала, как тревога постепенно исчезает, словно круги на воде, оставшиеся от брошенного в пруд камня.

– Но даже если мое предположение о причинах твоего исчезновения верно, это не объясняет, зачем она отвела тебя в Окэм-Холл. И почему экономка решила взять тебя по рекомендации этой отвратительной женщины, когда было совершенно ясно, что ты не годилась для работы. К несчастью, спросить ее об этом нам уже не удастся. Одно из сведений, которые я получил от Сэндифорда, – это что его бывшая экономка умерла. Он пожаловался, как трудно подыскать ей замену. – Лорд Мэттисон умолк и, уперев руки в бока, уставился на Мэри как на занятную диковину. – Такое впечатление, что твоя тюремщица была женщина с положением. Однако я не знаю в тех местах никого, кто соответствовал бы твоему описанию. Ладно, не важно, – сказал он, снова подойдя к ней и усаживаясь на край кровати. – Мы распространим ее описание, когда доберемся туда.

– Вы уверены? – с сомнением произнесла Мэри, чувствуя внутри неприятный холодок от мысли, что они станут искать женщину, которую ей больше никогда не хотелось бы видеть. – Неужели мы и вправду уедем из Лондона? Я понимаю, что вы беспокоитесь о моей безопасности, но мне бы не хотелось отвлекать вас от ваших занятий.

– Моих занятий? – Несколько мгновений лорд Мэттисон выглядел озадаченным, потом его лицо замкнулось. – Ты имеешь в виду обыгрывание в карты пьяниц, у которых больше денег, чем мозгов? Полагаю, ты можешь быть спокойна на этот счет. Мне не жаль расставаться с этим занятием.

Он посмотрел на Мэри, потом на стену за ее спиной, потом себе под ноги и расправил плечи.

– У меня нет необходимости зарабатывать себе на жизнь таким способом. И уже довольно давно. Единственная причина, заставлявшая меня возвращаться за игорный стол… – Его щеки вспыхнули румянцем. – Ты станешь думать, что я сошел с ума.

Он встал, подошел к столу и взял еще одну булочку.

– Я убедил себя, что за мной следует твоя тень. – Он воткнул нож в масло. – Я приписывал свои успехи за карточным столом твоему благотворному влиянию. Время от времени я возвращался туда только для того, чтобы почувствовать, что ты рядом со мной. Разве это не безумие? – Лорд Мэттисон повернулся к Мэри спиной, как будто намазывание масла на булочку требовало от него полной самоотдачи. – А между тем я ненавижу игру.

Он со звоном бросил нож на поднос и сгорбился, ухватившись за края столешницы.

– Поначалу мне все время везло. О такой удаче заядлые игроки могут только мечтать. Потом, когда я выигрывал, я говорил себе, что это ты водила моей рукой. А когда мне не удавалось выиграть, я говорил себе, что в этом игорном доме тебя нет, и шел в другой, пока не находил тебя. Я презирал тамошних завсегдатаев, которые слишком много пили, чтобы понимать, что выбрасывают деньги на ветер, и вместе с тем был болен куда сильнее, чем любой из них. Я, словно лунатик, блуждал по лабиринту самообмана, выигрывая гораздо больше денег, чем мог потратить, в то время как…

Он медленно выпрямился и, повернувшись к Мэри, посмотрел на нее с выражением вины и чувством глубокого раскаяния.

– Все это время ты была почти рядом. Работала до изнеможения за хлеб и кров. Если бы я не перестал искать тебя. Если бы только…

Мэри вскочила и, обвив его шею руками, наклонила голову к себе.

– Хватит, – сказала она. – Теперь с этим покончено. Все. Я… – Скрепя сердце она заставила себя быть той, кем он хотел ее видеть, говорить то, что он хотел слышать. – Теперь я здесь. И… – продолжила она, ничуть не сомневаясь в том, что никакая женщина не устояла бы перед лицом такого искреннего раскаяния. – Я ни в чем вас не виню. – Что бы там ни случилось с Корой, она наверняка простила бы ему то, что он жил как умел.

– Я все исправлю, Кора, клянусь! – воскликнул он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее. – Я ничего так не желаю, как вырваться из Лондона с его пороками и начать новую жизнь. В Кингсмиде.

Мэри с жаром поцеловала его в ответ. Теперь ее уже не волновало, куда он ее увезет, лишь бы они были вместе.

– Я полагаю, – сказала она, разглаживая пальцем хмурую складку между бровей лорда Мэттисона, – что не хотела бы столкнуться на улице с лордом Сэндифордом. А что касается бедной мисс Уинтерс… думаю, будет не слишком великодушно с нашей стороны выставлять наши отношения напоказ у нее перед носом.

– И это после того, как она намеренно причинила тебе вред? – Лорд Мэттисон с удивлением посмотрел на Мэри.

– Что ж, ее сердце, должно быть, разбито после того, как она узнала о вашем намерении разорвать помолвку…

– Разбито? Только не у нее! Едва ли найдется на свете более бессердечное создание!