– Просто мне доводилось писать об этой группе. – ГолосЛэнгдона дрожал от возбуждения. – Дело в том, что я изучаю символы тайныхобществ, это часть моей профессии. Это братство называет себя Prieuré deSion – Приорат Сиона. Базируется во Франции, привлекает влиятельных людей совсей Европы. Вообще-то это одно из старейших тайных обществ на земле.

Софи никогда о нем не слышала. Лэнгдон говорил теперьторопливо, взахлеб:

– Среди членов братства было немало выдающихся личностей.Боттичелли, сэр Исаак Ньютон, Виктор Гюго. – Он выдержал паузу, а затем созначением добавил: – И Леонардо да Винчи.

Софи вздрогнула.

– Да Винчи был членом тайного общества?

– Он даже возглавлял братство в период между 1510-м и 1519годами. Наверное, отчасти именно этим и можно объяснить страстное увлечениевашего деда работами Леонардо. Этих двоих связывала принадлежность к братству,пусть даже они и были разделены веками. И все это прекрасно вписывается в общуюкартину поклонения богине, языческим символам и презрения к Церкви. У ПриоратаСиона накоплено немало документальных свидетельств их приверженности культубогини.

– Вы хотите сказать, эта группа была привержена языческомукульту поклонения богине?

– Даже больше, чем просто культу. Но что гораздо важнее, ониизвестны как хранители древнейшей тайны, что и делает их безмерномогущественными.

Софи отказывалась верить своим ушам. Тайный языческий культ?Братство возглавлялось Леонардо да Винчи? Это казалось полным абсурдом. Иоднако же… Мысленно она вернулась в прошлое, к той ночи, когда десять лет назадзастала деда врасплох, стала свидетельницей того, что казалось ей абсолютнонеприемлемым. Может, именно это объясняет?..

– Личности и имена ныне здравствующих членов братства строгозасекречены, – сказал Лэнгдон. – Но инициалы и изображение цветка,которые вы видели еще ребенком, являются доказательством связи вашего деда сбратством.

Выходит, поняла Софи, Лэнгдону известно о ее деде кудабольше, чем можно было предположить. Этот американец мог бы поведать ей немалоинтересного, вот только теперь не время.

– Я не могу допустить, чтобы они схватили вас, Роберт. Намтак много надо обсудить! Бегите же! Бегите!

До Лэнгдона ее голос доносился словно издалека. Он и недумал никуда бежать. Он находился сейчас совсем в другом мире. В мире, где наповерхность всплывали древние тайны. В мире, где из теней выходили давнозабытые всеми истории. Он не спеша, точно в замедленной съемке, повернул головуи взглянул туда, где в красноватой подсветке виднелась знаменитая картина.

Fleur-de-lis… цветок Лизы… Мона Лиза.

Все это как-то связано между собой, сплелось в неслышнуюсимфонию тайны, отголоски которой доносятся сейчас до него. Тайны ПриоратаСиона и Леонардо да Винчи.

В нескольких милях от Лувра, на набережной за Домоминвалидов, вконец растерявшийся водитель грузовика стоял под прицелом автоматаи наблюдал за тем, как капитан судебной полиции, взревев от ярости, швырнулкусок туалетного мыла в темные воды Сены.

Сайлас, задрав голову, разглядывал египетский обелиск,стоявший в церкви Сен-Сюльпис. Мышцы и нервы были натянуты точно струны,казалось, каждая жилочка в нем пела от возбуждения. Он еще раз осмотрелся посторонам – убедиться, что один в церкви. А затем опустился на колени передобелиском, движимый вовсе не религиозным чувством, но простой физическойнеобходимостью.

Краеугольный камень спрятан под линией Розы.

В основании обелиска церкви Сен-Сюльпис.

Стоя на коленях, Сайлас провел рукой по каменным плитампола. Ни трещинки, ни какого-либо знака, указывающего на то, что плиту можносдвинуть. И тогда он начал тихонько простукивать пол костяшками пальцев.Простукивал каждую плитку по отдельности, в особенности те, что вплотнуюпримыкали к бронзовой полоске. И вот наконец одна из них откликнулась страннымзвуком.

Там, под плитой, полость!

Сайлас улыбнулся. Его жертвы не лгали.

Он поднялся с колен и начал осматривать помещение в поискахпредмета, с помощью которого можно было бы сдвинуть плиту. Затаившаяся на хорахсестра Сандрин тихонько ахнула и тут же прикрыла рот ладошкой. Худшие ееопасения оправдались. Посетитель выдавал себя не за того, кем являлся в действительности.Этот странный монах из «Опус Деи» пришел в Сен-Сюльпис совсем с другой целью.

С секретным заданием.

Не у тебя одного есть секреты, подумала она.

Сестра Сандрин заведовала не только церковным имуществом.Она была стражем Сен-Сюльпис. Старинные колесики и винтики вновь пришли вдвижение. Прибытие незнакомца, его возня у обелиска – все это сигнал отбратства.

Сигнал тревоги.

Посольство США в Париже размещалось в компактном комплексезданий на авеню Габриэль, к северу от Елисейских полей. Эти три акра землипринадлежали Америке, что, в свою очередь, означало, что на всех граждан,оказавшихся на этой земле, распространяются те же законы и подлежат они той жезащите, что и граждане, проживающие на территории Соединенных Штатов.

Ночная дежурная-оператор была погружена в чтение журнала«Тайм», когда от этого занятия ее отвлек телефонный звонок.

– Посольство США, – бросила она в трубку.

– Добрый вечер, – человек говорил по-английски сфранцузским акцентом, – мне нужна ваша помощь. – Говоривший старалсябыть вежливым, но в тоне его явно улавливались командные и раздраженныенотки. – Мне сообщили, что на вашу автоматизированную систему для меняпоступил звонок. На имя Лэнгдона. К сожалению, я забыл цифровой код доступа.Эти злосчастные три цифры. Если поможете, буду вам премного благодарен.

Девушка-оператор растерялась:

– Простите, сэр. Но это послание, должно быть, поступилоочень давно. Дело в том, что два года назад ту систему сняли из соображенийбезопасности. Кроме того, код доступа состоял из пяти цифр. А кто вам сказал,что для вас поступило сообщение?

– Так у вас нет автоматизированной системы приема звонков?

– Нет, сэр. Любое сообщение теперь записывается в бюродежурным. Как, вы сказали, ваше имя?

Но мужчина уже повесил трубку.

Вконец обескураженный Безу Фаш брел по набережной Сены. Онбыл уверен, что Лэнгдон набирал какой-то местный городской номер, потом назвалкод из трех цифр и выслушал запись. Но если Лэнгдон звонил не в посольство,куда, черт побери, он звонил?