– Что мне делать?

– Бери нить одну за другой и, направляя свою силу в оборванные концы, сращивай их, пока снова не станут гладкими и целыми. Учти, что самые тоненькие ниточки могут прятаться в гуще других, но пока ты не срастишь их все, порез не затянется.

– Я поняла, – ныряя в глубь, Эля принялась за дело. Медленно, с огромным трудом, дело двигалось. К тому времени, как солнце, перевалив зенит, стало клониться к верхушкам высоких деревьев, последний ручеек энергии наконец-то восстановился, и на руке Зарании не осталось и следа от недавней раны.

Устало тряхнув головой, Эля часто заморгала, пытаясь сфокусировать взгляд на окружающем пейзаже. Тело, отдавшее львиную часть энергии, мелко дрожало, а пустой желудок свело от резко нахлынувшего голода. Невольно застонав от очередного спазма, она с благодарностью приняла протянутую Заранией фляжку с травяным чаем и сделала жадный глоток.

– Неужели это каждый раз отнимает столько сил и времени? – глядя на клонящееся к лесу солнце, спросила она у знахарки.

– Первый раз всегда тяжело, но с каждым разом будет все легче. Если будешь постоянно тренировать способности, то вскоре лечение не будет представлять для тебя труда. У тебя очень сильный дар.

– Завтра мы уедем, – немного грустно прошептала девушка.

– Я тебе больше не нужна, – покачала головой Зарания. – Я не такая уж и сильная целительница, а учить тебя большему должен маг, равный тебе по силам. Боюсь, кроме эльфов, никто не обладает нужным уровнем дара.

– Я не хочу, чтобы они знали обо мне, – не глядя на нее, ответила Эля.

С удивлением взглянув на девушку, Зарания вздохнула:

– Это только тебе решать. Идем? – она встала и протянула Эллии руку. – Не то твои друзья снова соберут отряд на наши поиски, – она хихикнула.

– Идем, – принимая помощь, улыбнулась Эля.

Постепенно потерянная при лечении энергия восстанавливалась, и нахлынувшая было усталость стала отступать, возвращая пошатывающейся походке девушки привычную легкость. К тому времени, как они добрались до дома управителя, Эля полностью пришла в себя, ощущая лишь зверский голод, подстегнутый запахом готовящегося ужина. Выпросив у Ниринеи большую кружку молока и кусок свежего хлеба с мягким сыром, она устроилась в тени дома на удобной деревянной лавке и принялась за угощение.

Довольная успехами ученицы, Зарания осталась в доме, а Орандо и Эран, воспользовавшись подвернувшейся возможностью, расположились на просторной лужайке перед домом и, в ожидании скорого ужина, увлеченно учили Кирана, как обращаться с кинжалом.

Надрин остался позади вместе с озабоченно хмурившимся Гаруном, улыбающейся Ниринеей и насмешливой Заранией. Позади остались связанные с ним неприятности, а впереди вновь расстилалась пыльная, поросшая мелкой сорной травой дорога, ведущая в Берруну.

В отсутствие Кирана поместьем остались управлять трое найденных управителем толковых молодых мужчин из числа тех, что с удовольствием согласились помочь родной деревне и ее юному хозяину восстановить потерянное благосостояние, а сам Кир ехал рядом с Элей в новом, подаренным надринским скорняком седле, с легкой грустью оглядывая места, по которым не так давно ездил с отцом.

– Кир, ты в порядке? – заметив, как горько кривятся губы мальчика, с тревогой спросила Эля.

– А? Нет… да… все хорошо, – паренек неловко заерзал в седле, – странно снова оказаться здесь. Я ведь даже не надеялся, что смогу вернуть поместье себе. Ты не думай, это вовсе не из-за титула, – зачем-то пояснил он, густо покраснев, – просто эти земли принадлежали моему отцу. Мне так его не хватает, – тихо прошептал Кир куда-то в сторону.

– Они твои по праву, – улыбнулась девушка.

– В самом деле, – ехавший рядом с любимой Эран без тени улыбки взглянул на грустного мальчика, – никому из нас неважно, баронет ты или простой горожанин. Ты по-прежнему остаешься нашим другом. Но это важно для тех, кто живет на твоей земле, и за кого ты теперь в ответе.

– А если я не справлюсь? – с тоской спросил Киран.

– Справишься, – придержал Ромпо ехавший во главе маленького отряда Орандо. Поравнявшись с мальчиком, он ободряюще сжал его плечо, – мы будем рядом.

Следом за ним теплая ладонь Эли ласково коснулась сжатой в кулак руки Кира:

– Не переживай, все наладится. Отец мог бы тобой гордиться.

– Ты правда так думаешь?!

– Конечно, даже не сомневайся! – мягко улыбнулась она…

Ответить Кир не успел. Извилистая дорога, внезапно вынырнув из густого леса, вывела их на окраину большой деревни и, рассыпавшись на несколько направлений, превратилась в ухоженные улочки, вдоль которых любовно посаженные заботливыми руками цвели многочисленные цветы.

Залюбовавшись на эту красоту, Эля не сразу заметила разглядывающего их с настороженностью паренька примерно одних лет с Кираном. Тронув девушку за руку, Эран кивнул в его сторону и придержал поводья, останавливая Ридла напротив резной калитки, выкрашенной в веселый ярко-желтый цвет.

– Эй, парень, – окликнул он опершегося на лопату мальчика, – подойди сюда.

Нахмурившись, тот шагнул ближе к поросшему бледно-голубыми и темно-синими вьюнами забору и нехотя, всем видом выражая крайнее нежелание общаться с пришлыми незнакомцами, угрюмо буркнул:

– Ну? Чего надо?

– Разве так приветствуют добрых путников? – насмешливо вздернул бровь Эйраниэль.

– А я почем знаю, что вы добрые?! Можа, разбойники на наши головы, а я тут с вами политесы разводить должон? – он громко шмыгнул и утер нос длинным рукавом замызганной рубахи.

– Да ты слова-то какие знаешь! – хохотнул эльф, переглянувшись с Элей.

– Чего ж мы по-вашему, совсем деревенщины глухие?! – обиженно засопел мальчик. – Мы с батей, между прочим, каждую седьмицу в столицу ездим, да не куда-то, а к самому графу Падупиусу! Небось, вас-то и на порог к нему не пустят! – заносчиво выкрикнул он.

– Ах, ну если к самому графу Падупиусу, тогда конечно, – еле сдерживая смех, кивнул Эран. – Только мы никакие не разбойники, тем более и время-то для них неподходящее, день на дворе.

– Да этой банде без разницы, день или ночь, – горько скривил губы паренек, поникнув плечами.

– Постой-ка, – подъехали к калитке Орандо и Киран, – уж не о той ли ты банде говоришь, что еще недавно в соседнем Надрине бесчинствовала?

– О ней самой, – настороженно разглядывая новых собеседников, кивнул паренек. – Месяц тому не прошел, как они у нас все хозяйство разорили. Батя-то в столицу отлучался, меня за домом следить оставил, только что я против них мог? Если бы соседи не подоспели, то… – он махнул рукой. – А теперь боится из дома уехать, как бы они снова не вернулись да матушку с сестрами не обидели.