– Ты спасла мне жизнь, но, ослепленная гневом, я забыла об этом. Тебе не за что себя винить. Теперь я не жалею ни о чем…

– Так, хватит на сегодня слез, – Орандо решительно поднялся и махнул рукой молчаливо слушавшему непростой разговор Кирану. – Поздно уже, завтра успеете наговориться, а сейчас пора и честь знать. Нам еще нужно отыскать постоялый двор.

– Оставайтесь, – обернулась к нему Лилиаль, – дом хоть и маленький, но место всем найдется. Я очень хочу побыть с дочерью моей Лиа, не отнимайте у меня эти немногие часы, – она с отчаянной мольбой посмотрела на девушку.

Прислонившись спиной к груди Эрана, надежно спрятавшего ее в кольце своих рук, Эля нерешительно обвела взглядом друзей и вновь посмотрела на эльфийку. В ее золотисто-зеленых глазах светилась такая безысходная тоска, что сердце девушки невольно дрогнуло:

– Хорошо, мы останемся.

В ту же минуту на мягких губах Лилиаль расцвела радостная улыбка, и, боясь, что неожиданные гости передумают, женщина торопливо повела их на второй этаж, где располагалась маленькая хозяйская спальня и две гостевые комнаты, обставленные простой, но добротной деревянной мебелью. Первую из них заняли Орандо и Кир (благо, помимо кровати там стояла небольшая, но вполне подходящая для мальчика софа), а во второй, с единственной широкой кроватью, стоящей посреди комнаты, устроились Эля и Эйраниэль.

С вызовом вскинув голову в ответ на удивленный взгляд Лилиаль, адресованный невозмутимому эльфу, по-хозяйски занявшему отведенную девушке кровать, Эллия спросила:

– Что-то не так?

– Нет, просто… – эльфийка с сомнением закусила губу, – извини, это вовсе не мое дело, – вздохнув, она повернулась, чтобы уйти, но была остановлена в дверях досадливо поморщившейся Элей, осознавшей, что вновь без причины обижает гостеприимную хозяйку.

– Мы с Эраном вместе, – просто сказала девушка, ничего больше не объясняя.

– Это то, о чем я думаю? – расширив изумленно глаза, Лилиаль посмотрела на Эрана.

– Если ты имеешь в виду, что Эля моя пара, то да, это так, – эльф с нежностью посмотрел на любимую.

– Я очень рада за тебя, дитя, – эльфийка погладила по плечу отчего-то вдруг смутившуюся Эллию. – Обрести свою половинку – драгоценнейший дар. Теперь мое сердце спокойно за тебя… и моя Лиа… она была бы счастлива, будь у нее шанс узнать, что ее девочка любима и любит. Светлых снов вам, – чуть грустно улыбнулась она и оставила их одних.

– Ну что? Теперь ты успокоилась? – Эран притянул к себе подошедшую к постели девушку, заставив упасть рядом с ним на пахнущее розами покрывало. – Ведешь себя, как колючий ежик, а ведь Лилиаль не сделала тебе ничего плохого. Отчего ты на нее взъелась?

– Не знаю, – повозившись в объятиях Эйраниэля, Эля тяжело вздохнула, – такое ощущение, что изнутри что-то рвется наружу… что-то темное, злое… Ее рассказ причинил мне боль, и я не понимаю, как справиться с тем, что проснулось внутри меня. Еще никогда ненависть не была так сильна, как сейчас… – она замолчала. Когда Эллия заговорила снова, ее голос еле слышно дрожал: – Эран, мне страшно.

– Не бойся, мы вместе с этим справимся, – он нежно провел губами по влажному приоткрытому рту любимой.

И вновь невесомый поцелуй, задевая невидимые струны тесно прижатых друг к другу тел, постепенно становился все более глубоким и чувственным, пока в сладостном возбуждении не растворились болезненные отголоски едва миновавшей бури, даря Эле так необходимое забвение. Нетерпеливые руки, с жадностью лаская выгнувшееся навстречу тело, срывали мешающую прикоснуться к обнаженной, горящей как в лихорадке, коже одежду, легкими касаниями доводя опьяненную ласками Эллию до исступления. Жаркие стоны, срываясь с воспаленных от желания губ, расплавили сонную тишину спальни, и, закружив влюбленных в огненном водовороте, ночь унесла их туда, где не было больше боли, а было лишь безграничное наслаждение… одно на двоих…

Утренние лучи солнца, прокравшись в комнату сквозь неплотно задернутые занавески, застали их уснувшими в объятиях друг друга, даже во сне не отпускавшими то немногое, что подарила им судьба. С неохотой открыв глаза, Эля с головой окунулась в янтарно-золотой взгляд, светящийся мягкой насмешкой:

– Пора вставать, лежебока, уже позднее утро. Я слышал во дворе голоса Орандо и Кирана.

Девушка сладко потянулась в постели, отчего легкое покрывало тут же соскользнуло с обнаженной груди, открывая ее ласкающему взгляду Эрана. На мгновение смутившись, Эллия резко села и повыше подтянула мягкую ткань:

– Я бы с радостью поспала еще немного, но у нас остается все меньше времени.

– Эль, – серьезный тон Эйраниэля вынудил девушку обернуться, – нам нужно поговорить. Ты же знаешь, я пойду с тобой в любом случае, но Орандо прав: соваться к демонам без какой-либо защиты просто безумие. Я не знаю, пустят ли меня в Эльминатиэль, но ты сможешь найти помощь у сородичей.

– Я не поеду без тебя!

– Мы поедем вместе, но если Совет Старейшин откажется меня выслушать, тебе придется самой убеждать их в необходимости поделиться тем, что они хранят как зеницу ока.

– Меня это не пугает, но…

– Давай не будем забегать вперед. В конце концов, одна попытка у меня все же есть.

– Я хочу еще раз поговорить с Лилиаль – слишком много вопросов осталось без ответа, – а завтра отправимся дальше. Ты прав – времени все меньше, и вскоре амулет начнет сжиматься, а впереди еще долгий путь.

– Хорошо. И… Эля… – Эран подождал, когда девушка поднимет на него задумчивый взгляд, – помни, ты – моя жизнь, я люблю тебя.

– И я люблю тебя, – улыбнулась она, потянувшись навстречу.

Нежный, лишенный огненной страсти поцелуй принес им обоим ощущение безграничного доверия и надежной поддержки, оставив после себя легкое послевкусие тепла.

Спустя немного времени, умывшись и приведя себя в порядок, они, наконец, присоединились к друзьям, завтракающим в обществе эльфийки на незамеченной вчера (по причине хитрого расположения за раскидистым деревом) открытой террасе, увитой диким, цветущим мелкими цветами плющом. Ажурные блинчики с золотистым медом и горячий травяной чай прогнали остатки сонливости. А после завтрака Эран, под предлогом проверки лошадей перед дальней дорогой, увел Ора и Кирана, оставив Эллию наедине с понимающе посмотревшей им вслед хозяйкой.

Вздохнув, Лилиаль отставила в сторону пустую кружку и, крепко сцепив пальцы, посмотрела на девушку:

– Что ты хочешь знать?

– Почему ты не отнесла меня в Эльминатиэль, к родне мамы? Если Кейриатель так любил свою дочь, неужели бы он не принял единственную внучку?

– Я не могла рисковать, – покачала головой эльфийка. – Если бы ты появилась в Великом лесу, Сарринал рано или поздно узнал бы о том, что ты жива. Ты – его дочь, его плоть. Хоть он и желал твоей смерти, но не позволил бы эльфам воспитывать ту, в ком течет кровь демонов. Не заблуждайся на его счет, ты не представляешь, насколько он силен. Ему бы достало сил в одиночку уничтожить многих из тех, кто встал на его пути. Мне жаль, что тебе пришлось вынести так много.