не поддерживать никакой связи с магистром Ренаром? Но я вас слушаю…

Элли, еле шевеля губами, заговорила:

– Я нашла в коридоре куклу в виде Фанд Бреннар… вчера. Она странно выглядит.

– И?

– У меня ее отняли буквально только что…

– Вот как раз нападение на вас я считаю весьма серьезным происшествием, но кукла… Отчего вы решили, что она изображает мистрис Бреннар?

Элли вновь начала ощущать дурноту. Она буквально чувствовала, как под глазами наливаются кровью синяки, а переносицу ломит от жгучей боли.

– Она была похожа.

Ощутив, что девушка почти падает на него, мастер Персиваль обнял ее за талию.

– Простите, это несерьезно. Кукол тут многие делают, мистрис Миднайт учит этому специально, они используются в ритуалах. Но вряд ли эти куклы могут быть на кого-то похожи. Меня больше волнует, кто оставил вам эти отметины?

– Он был в плаще… – пробормотала Элли. – Факультета Модрон.

– Он? Это был мужчина?

– Не знаю. Высокая девушка или среднего роста парень. – Внезапно ее осенило, что она не помнит, в какого цвета плаще видела в коридорах Фанд. – А мистрис Бреннар на каком Факультете?

– Бригидд. Как вы понимаете, у них зеленые плащи.

Словно в ответ на эти слова, из-за очередного поворота показался стремительный Грэм Драммонд с рюкзаком на одном плече. Увидев Элли, он резко остановился, изумленно смотря ей в лицо, но не произнося ни звука. Следом за юношей из соседнего коридора почти бегом появилась Фанд Бреннар, без какого-либо плаща, но с объемной бохо-сумкой. Так же, как и Грэм, она резко замерла, но издала негромкий вскрик. У Элли возникло ощущение, что юноша чуть ли не убегает, а девушка его преследует.

«Он что, задание для поступления в клуб не выполнил?» – Элли исподлобья бросила короткий взгляд на Фанд.

«Или они просто вместе куда-то идут и очень спешат», – раздался внутри гаденький голос, отчего-то напоминающий противную интонацию Деборы Баркли. Элли отвернулась к плечу директора, не желая, чтобы ее видели такой.

– Нужна помощь? – спокойно уточнил Грэм.

– Нет, мастер Драммонд, – ответил директор и, никак не отреагировав на Фанд, провел Элли дальше, оказавшись во владениях банши. Сдавая Элли на попечение Меган, мастер Баркли кратко обрисовал той ситуацию и, уже выходя, обратился к девушке:

– Я вас подожду снаружи и немного провожу.

Элли уже не нашла силы покачать головой и что-то ответить. Директор вышел. В присутствии начальства банши, похоже, сдерживалась, но, когда осталась с девушкой наедине, первым делом шумно ее обнюхала.

«Лишь бы она не начала меня оплакивать!» – с мольбой подумала девушка.

– Это не магия, – вынесла вердикт фейри. – Это был смертный.

Элли подумала, что с ее лица сотрут кровь и дадут какое-нибудь обезболивающее для начала… больше всего она боялась, что у нее сломан нос и прежняя внешность, какой бы она ни была скромной, будет потеряна безвозвратно. Но целительница поступила иначе.

Медленно раскачиваясь и тихо завывая, банши приложила тонкие узловатые пальцы к лицу девушки, слабо поглаживая и обводя контуры. Прикосновения становились ощутимее, Элли попыталась отшатнуться, но пальцы Меган будто срослись с ее кожей. Через минуту девушке уже казалось, что кончики пальцев проникли в мышцы, но к этому моменту Элли впала в приятное созерцательное состояние. Ей стало тепло и спокойно, похожее ощущение легкой прострации бывало у нее в горячей ванне.

Элли не видела этого, но сначала с лица девушки исчезла подсыхающая кровь. Она просто впиталась в кончики пальцев банши. Потом пришла очередь боли, и она была также впитана темной фейри как абсолютно материальная субстанция. Последними исчезли ссадины и синяки. Меган издала протяжный всхлип и оторвала пальцы от лица девушки со звуком присосок.

– Все, – сказала она.

Элли осторожно ощупала лоб, щеки и нос. Боли не было. Ей захотелось посмотреть в зеркало, но в медпункте оно отсутствовало.

– Я вам очень благодарна…

Бессмертная смотрела на нее исподлобья.

– Это сделал человек под мороком. И это тот же враг. Когда вы были здесь прошлый раз, то пахли так же.

– Это мужчина или женщина?

– Светлые иллюзии стирают такие грани.

Элли промолчала. У нее было два претендента на роль недоброжелателя, и выяснение пола очень бы ей помогло.

– Идите. – Банши отвернулась, но почти сразу глухо продолжила: – У вас есть силы бороться. Почему вы не защищаетесь?

Элли не ощущала в себе никаких сил, а только беспомощность перед неизвестностью.

Молча она вышла из медпункта, решив, что расскажет Бри и Агни о нападении и пропаже куклы без лишних подробностей. Директор, как и обещал, ждал ее у окна и, окинув доброжелательным взглядом, снова слегка улыбнулся.

– Теперь у вас есть силы рассказать мне все более подробно. Что у вас за дело? – Мастер Баркли взял Элинор за руку и неспешно повел к выходу.

«Клуб! – осенило Элли. – У меня совсем не осталось времени». – Она секунду помолчала, собираясь с духом.

– Вы же знаете, что в клубы миракля принимают, давая выполнять всякие сложные задания?

– Конечно, – слегка мечтательно улыбнулся директор Баркли. – Помню, когда я поступал, мне велели перелезть из окна библиотеки в окно столовой, а это все-таки второй этаж старого здания, не современная постройка. И я бы не справился без помощи двух моих сестер, которые тогда страховали меня, – Катрионы и Каландры.

– Вы трикветр? – Элли была приятно поражена.

– Да, – подтвердил директор. – Сестры и братья, единожды посвященные высшим жречеством, обретают нерушимую связь. Они могут разлучаться, но всегда будут чувствовать друг друга и помогать даже на расстоянии. Если кто-то из трикветра погибает, для других это… – директор замолчал, словно подбирая слова, – все равно что потерять одно из чувств, ослепнуть или оглохнуть. Разбитый трикветр – это действительно страшно. Его связывает больше, чем земная человеческая дружба. Люди, которые его создают, дополняют друг друга на астральном и ментальном уровнях. Полный цикл ритуалов совершают в течение семи лет, их можно прервать в любой момент. Даже сомнения одного из трех может быть достаточно для разрыва связи.

– Трикветр создают обязательно в школе? – Элли действительно хотела разобраться. – А если твоих людей в этом месте просто нет?

– Не обязательно в школе, – согласился мастер Персиваль. – И не всегда в юности. Но чаще – да, ведь именно в этом возрасте чувства наиболее остры и искренность еще не замутилась поиском выгоды.

– И все ведьмы имеют трикветр?

– Нет, даже меньшинство. Это большой долг и ответственность.

– А если кто-то не погибает, а… ну… пропадает без вести? – заинтересовалась Элли.

– Двое других все равно будут его чувствовать, словно он или она просто далеко уехал, ощущать его боль и радость и все равно помогать, даже