class="p1">– Нет! Никакого привыкания быть не должно! На крысах не замечено. А вот, что касается причины многократного прилива сил, то скажу так: я смог подобрать ключик к обмену веществ млекопитающих. Моя субстанция на время сделает человека немного другим. В его теле будут проходить несколько иные процессы с неестественными скоростями.

– Так это, наверное, вредно? – спросил Гиджус, окончательно перестав интересоваться едой, переключив внимание на учёного.

– Пока я не могу сказать с полной уверенностью, но вот с крысами всё было нормально, – ответил Август.

– Зелье силы? – улыбнулся Циркуляров.

– Ну, другими словами, да, – Шемушев снова вытер пот со лба.

Циркуляров не любил громких заявлений, потому как сам был профессионалом в искусстве выдавать желаемое за действительное. И если бы за этого одиозного профессоришку не поручились те, кому Филипп доверял, разговор мог резко закончиться, и дальнейшая пьянка проходила бы в компании Гиджуса.

– И хорошо, – изменился в голосе хозяин бань, – допустим, найдём мы вам лабораторный материал. А его качество для вас принципиально?

– Нет, – помотал головой Август, – я готов на любые условия.

– А если хроническое что-то? – спросил генерал.

– Пусть так, я не против, – махнул рукой опальный учёный.

– Хорошо, – Циркуляров потёр ладони друг о друга. – Вас устроит двадцать процентов?

– Чего? – не понял вопроса Август.

– Вам двадцать, нам восемьдесят. Это я про доход с последующих продаж в случае успеха. Фирму, производство будущее организую я. А на вас патент оформим. Идёт?

Шемушев не ожидал, что всё решится так быстро и так непропорционально, но решил схватить синицу за хвост:

– Да-да, я согласен!

– Отлично! Толь, когда сможем согнать отребье?

Гиджус прищурил один глаз:

– Думаю, дня три-четыре займёт: пока отсортируют, пока на этап кинут. На Лесном Пятаке соберём их. Полсотни человек точно наберу.

– Извините, – решился на вопрос Шемушев. – А кого соберёте?

Гиджус прыснул:

– Как кого? Крыс в робах! У меня клеток много – у вас шприцов не хватит!

– Это будут заключённые? – переспросил Август Валерьевич.

– Это будут те, кого не жалко ни одной душе поверьте мне. Это будут отъявленные мерзавцы! – заверил генерал.

– Да, что касается шприцов, – решил уточнить Филипп.– Как нужно вводить вещество? Уколы? Можно просто с водой смешать и заставить выпить?

– Нет. Нужно, чтобы они его вдохнули. Так сразу будет два испытания в одном: действие через воздушно-капельную передачу и само по себе действие вещества.

– А как не вдохнуть такой газ или что там, тем, кто будет наблюдателем? Мы с вами в противогазах что ли будем? – не понял Гиджус.

– Противогазы не нужны. Вирус живёт вне специфических условий недолго. Плотно закрытой двери вполне хватит, чтобы задержать его. Да и в малых концентрациях он должен быть уничтожен иммунной системой…

– Вирус? – опередил друга Циркуляров. – Я думал, речь идёт о какой-то микстуре, какой-то химии.

– Границы между ними не такие явные, какими вы их себе представляете, – по выражениям лиц собеседников Шемушев понял, что сболтнул лишнего и сейчас пытался как можно быстрее сгладить возникшие углы. – Вирус, в данном случае, вообще не опасен. Он просто переносчик активного агента. Он просто таксист, который сам по себе умрёт в обычных условиях за пять минут. Нам ничего не будет угрожать, уверяю вас.

– Да? Ну, смотрите, не оплошайте только, – спокойно произнёс Циркуляров. – Ладно. Понятно. Тогда вы готовьте всё необходимое, мы со своей стороны тоже всё нужное сделаем. За вами приедут мои люди и отвезут к месту, со всем оборудованием, какое потребуется.

– Я вот, что ещё хотел… Можем ли мы немного сдвинуть сроки? Хотя бы через неделю, а то я не успею синтезировать нужный объём, – учтиво обратился Шемушев.

– Почему бы и нет, – Филипп посмотрел на генерала и тот кивнул ему, – через неделю, так через неделю. А сейчас, господа, приглашаю вас на второй заход, но уже в русскую парную! А? Готовы?

Август Валерьевич стеснительно улыбнулся:

– Да, конечно! Спасибо! Так давно не был в парилке!

­– Вот сейчас и исправим! – Циркуляров встал со стула, оставив «тунику» висеть на спинке.

***

Утром следующего дня Анатолий Семёнович Гиджус сделал несколько звонков своим заместителям и секретарю, дав понять, что ему предстоит командировка в конкретную область и конкретное исправительное учреждение. Этим местом должно было стать ИК-12 или, как её называли люди по обе стороны решёток, «Лесной Пятак». Зона в глуши, куда сможет добраться не каждый адвокат – своеобразный экспериментальный полигон пенитенциарной системы. Там правил суровый режим, установленный людьми в погонах в обход существующих кодексов. В «Пятаке» перемалывали самых агрессивных и непонятливых заключённых, отпетых бунтарей и убеждённых проповедников криминального образа жизни. Методы «перевоспитания», правда, сами оказывались далеки от понятия нормы гражданского общества. Это место в тюремном фольклоре стало синонимом боли и страданий. Ужасный, кошмарный «Лесной Пятак», по злой иронии судьбы, оказался крайне выгоден всем, кто не должен был допускать существования подобных гнойниковв исправительной системе. Сеть межличностных отношений людей, наделённых властью, являлась многоголовой гидрой, стоящей за таким положением дел. В похожую паутину знакомств и взаимовыгодного сотрудничества угодила информация о том, что по нескольким регионам пройдёт сбор наиболее неугодных, с точки зрения администрации, заключенных. Что этих «избранных» отправят ближайшими этапами в «Лесной пятак», для чего-то неизвестного и вряд ли хорошего. Перезвоны по запрещённым, спрятанным мобильным телефонам, нелегальная почта в пределах колоний и корыстная натура должностных лиц очень быстро позволили выяснить фамилии тех, на кого должен был пасть выбор администрации. С этого момента всё начало идти не так, как задумывал Гиджус, общаясь со своими подчинёнными, начальниками колоний, по сотовой связи. В ряде мест криминальные авторитеты подменяли себя другими заключёнными, идя на взятки, договорённости, наглость и хитрость. Таким образом, на «Лесной Пятак» ехала, дай Бог, треть тех, кого планировалось туда доставить. Остальные оказались «случайными пассажирами». Это были те, кто стал неугодным самому криминальному миру: должники, злостные нарушители системы воровских законов, наркозависимые, готовые продать душу и тело кому угодно ради дозы любимого ядовитого зелья. Но кроме прочих в этот этап угораздило попасть и просто однофамильцев авторитетов: деньги творили чудеса. Среди таких вот несчастных был и Никита Абрамов – студент, осуждённый за проникновение и преднамеренное убийство. Он