– Значит, я первый. Должен же кто-то тебе глаза открыть.

Гена озадаченно потирал затылок, хмурился. Морозная ночь приникла к окнам, шуршала по стеклу снегом, наблюдала за происходящим в комнате.

Шаман вставал, подносил ему мешочек с порошком и говорил:

– Пора, Гена. Время не ждет…

В сознании у парня все перепуталось. Видимо, ингредиенты порошка накапливались в крови и производили странный эффект. Гене казалось, что стен не существует и он легко перемещается в пространстве, – из квартиры прямо в траншею, где валяются убитые солдаты и гремят взрывы. Почему именно туда, ему предстояло понять.

Шаман неизменно сопровождал его, меднолицый, седовласый и невозмутимый, как статуя.

– Что я тут забыл? – недоумевал Гена, стараясь не смотреть на трупы. – Ты намекал на какую-то встречу. Когда она должна состояться?

– Жди, – просто отвечал индеец. – Ты все вспомнишь.

– Ты говорил, у меня миссия? Я должен ее исполнить?

– Ты ее провалил не по своей вине…

– У меня есть шанс исправить ошибку?

– Это не ошибка. Это – рок.

Гена обратил внимание на свою одежду. На нем был офицерский мундир начала прошлого века, пропахший потом и пороховым дымом.

– Я что, служу в царской армии? – поразился он.

– Похоже, так, – растягивал губы в улыбке шаман. – Не нравится? Не переживай, скоро твоя служба закончится.

– Надеюсь, этот ужас не затянется надолго?!

– Я говорил о службе, а не об ужасе, – издевался индеец.

Кажется, в сознании Гены кое-что начало проясняться. Он здесь с особым заданием. Но каким?

– Как называется эта местность? – пристал он к шаману.

– Мы в Порт-Артуре, приятель. Через час будет штурм. Готовься…

– Может, лучше убраться подальше? Я не умею стрелять, и оружия у меня нет.

Индеец указал на присыпанные землей винтовки, лежащие на дне траншеи.

– Бери любую.

– Нет! – попятился Гена. – Я не хочу! Какой штурм? К чему мне готовиться?

– Японцы намерены выбить вас отсюда, – уверенно заявил шаман. – С минуты на минуту начнется обстрел.

– Тем более! Надо уходить!

– Драпать, что ли? Да ты ведь только пришел…

Парня охватило смятение. Японцы, обстрел… это казалось ему диким, неправдоподобным. При чем тут Порт-Артур, давно забытая война? Он живет в другое время, в других условиях… Зачем ему переживать этот кошмар?

Индеец уловил его мысли и погрозил крючковатым пальцем.

– Если не выдержишь, убежишь, грош тебе цена. Ворота вот-вот откроются…

Гена вдруг заметил, что ветер стих, канонада смолкла и каменистую равнину окутала зловещая тишина. Горы на горизонте скрылись в тумане. Рядом в траншее, кроме него, никого живого не было. Одни трупы. Шаман тоже исчез.

– Эй! Ты где? – испугался парень. – Вернись! Сейчас же! Мы так не договаривались! Ты что, решил свалить, а меня бросить под танки?

Он в страхе озирался по сторонам, потом рискнул вылезти на бруствер, и сразу же в воздухе просвистела пуля, с глухим звуком впилась в мешок с песком, где и застряла. Фью-у… чпок!.. Гена свалился на земляное дно раньше, чем успел подумать об этом. Животный инстинкт оказался быстрее человеческого ума.

– Какие ворота? – пробормотал он, лежа в грязи и вспоминая последние слова индейца. – Куда он подевался, шельма?

«Вставай, чего разлегся?! – раздалось у него в голове. – Забыл, зачем ты здесь?»

Неведомая сила заставила Гену подняться на ноги и, невзирая на опасность, выглянуть в окошко между мешками, приспособленное для стрельбы.

Пространство перед траншеей было затянуто дымкой. В этой сизой мгле смутно проступали контуры человека. Он шел, не пригибаясь и будто бы не боясь пуль… Ему оставалось сделать несколько шагов до бруствера, за которым прятался Гена, как разразился оглушительный грохот. Земля содрогнулась, вспучилась и выбухнула в разных местах фонтанами комьев, камней, огненных искр и смертоносных осколков.

Гену подбросило вверх, в голове вспыхнула молния, он упал плашмя на грудь и уткнулся носом в стоптанную подошву солдатского сапога. Это был сапог покойника…

Ренат заново переживал разговор с Аллой в ее машине. Это был не умственный анализ, а интуитивное постижение. Мысленно возвращаясь в прошлый инцидент, легче понять скрытое.

– Хромой предложил вам обокрасть собственного мужа? – переспросил он.

– Нет… то есть да… наверное… – промямлила Алла. – Я так нервничала, что едва соображала, о чем идет речь… Его взгляд… он меня буквально гипнотизировал!.. Я была в трансе, клянусь… Иначе бы не стала слушать этого подонка!

– Что же вы должны передать ему?

Блондинка зябко повела плечами и опустила глаза.

– Вы никому не скажете? Обещайте!

– Я обещаю, что буду действовать по обстоятельствам, но исключительно в вашу пользу, – заявил Ренат.

Алла молчала, кусая губы. Ее сотрясала дрожь, хотя она была тепло одета. Куртка, шерстяной шарф, свитер. Светлые волосы с серебристым отливом рассыпались по ее плечам, на лице выступили красные пятна. Девушка была близка к истерике. Одно кривое слово, и она потеряет контроль над собой.

Рената ее внешность отталкивала, а не привлекала. На ней остался мрачный след хромого собеседника. Проведенное с ним время вредоносно подействовало на Аллу. Она внутренне съежилась, заледенела. И растопить этот лед оказалось нелегкой задачей.

Машины, одна за другой, разъехались с парковки, и блондинка беспокойно заметила:

– Мы остались одни. На виду!

– Думаете, Хромой следит за вами?

Аллу передернуло. Она допускала такую мысль, но сама не осмелилась ее высказать.

– Это страшный человек…

До нее стало доходить, с кем она встречалась в кафе, и по ее телу пошли мурашки.

– Он так похож на Гену, – сказала она. – Просто один к одному! Если бы я рассмотрела его лицо… Но я видела только капюшон и слышала голос. Вкрадчивый, неприятный…

– Что вы должны ему передать?

– Он запретил мне говорить об этом. Пригрозил всякими бедами. Я боюсь! Хотя… я уже глубоко несчастна. Может ли быть хуже?

Ренат подумал, что отправься он сегодня следом за Кирой, а не за Аллой, то упустил бы что-то важное. Некий поворотный момент. И все дальнейшее развивалось бы в совершенно ином ключе.

– Я пессимист, – признался он. – Полагаю, вы еще не испили свою чашу. Доверьтесь мне, иначе будете иметь дело с Хромым. Он от вас не отстанет!