В кабинете были те же черные стены, черный пол, мебель темного дерева. На столе – стопка бумаг, по обе стороны стола – шкафы, набитые книгами. Рядом со столом два мягких кресла для посетителей, за столом большое учительское.

– Присаживайтесь, Савелье. – Магистр сел за стол, а мне указал на кресла.

Разговаривать совершенно не хотелось. Было желание отсрочить встречу с Витором, а в результате я нарвалась на разговор с Айнехом. Кабинет в конце зала, в коридорах Академии пусто, кричи не кричи, все равно никто не услышит. Ладно хоть записку оставила, если что, заберут мой хладный труп, не оставят врагам на поругание.

Что я несу? Какое поругание? Нервы шалят.

– Адептка Савелье, с вами все в порядке? – учтиво поинтересовался магистр, видя мое замешательство (отчего-то у меня все эмоции на лице написаны).

Я кивнула, села в кресло и почувствовала себя неуютно. Мне было тесно, точно кресло сжимало меня, собираясь раздавить. Валерьянки бы мне, да побольше.

– Признаться, не ожидал увидеть вас в столь ранний час. – Магистр расслабленно откинулся на спинку своего широкого кресла.

Что мне ему сказать? Что я всячески избегаю своего «жениха»? Это не подходит, а больше ничего в голову не лезет, учитывая предупреждение «Айнеху не вздумай врать».

– Я… Просто решила заглянуть в зал, а там вы.

Вроде не соврала. Я ведь правда не ожидала увидеть его.

Магистр минуту помолчал и сменил тему:

– Я увидел заинтересованность на вашем лице, что довольно странно. Мечи вас интересовали меньше всего.

Так они меня и не интересуют. Лязг металла меня никогда не привлекал.

– Меня заинтересовал не меч, а ваша техника боя.

Рискованный ход, ведь за время учебы Ирэне наверняка неоднократно видела магистра в деле. Но зато честно.

Дедушка, спасибо ему, против воли родителей отдал меня на карате. Сэнсэи двигались так, что мы все замирали в немом восторге. Но они померкли на фоне магистра. В карате движения резкие, отрывистые, а у него плавные, грациозные – в общем, это надо самому увидеть и сравнить, словами не опишешь.

– Техника боя? – переспросил магистр.

Я заторможенно кивнула.

– Адептка Савелье, – насмешливым голосом начал магистр, – а чем вы занимались все то время, что учились здесь?

Так я и знала. Ну кто тебя, Лиса, за язык тянул? Наболтала глупостей, теперь выкручивайся.

– А я не видела ваши индивидуальные тренировки.

Очень надеюсь, что Ирэне их действительно не видела, а вообще, пора бы уже культурно удалиться с глаз долой. В моих ответах много нестыковок, магистр запросто может меня подловить.

Магистр смотрел на меня изучающим взглядом, от которого мурашки бегали по коже. Словно в самую душу заглядывал, выискивал что-то, цеплялся за ниточку, а та в последний момент ускользала. А если не ускользнет? Этого допускать нельзя, срочно, срочно выпутывайся, Лиса!

– Магистр, вы… вчера сказали, что это кольцо подвластно не только Витору. Может, вы знаете, кому еще?

Взгляд магистра стал более цепким. Я поспешила отвести глаза, все-таки они – зеркало души. Вдруг увидит что.

– Предполагаю. Разумней, однако, спросить об этом своего жениха.

Напрасный труд. В лучшем случае он хлопнет дверью и уйдет, но ответа не даст.

– Да, пожалуй, вы правы. Так я пойду? – Я с надеждой посмотрела на дверь.

Магистр напомнил:

– Если мне не изменяет память, а она мне не изменяет, вы обещали ответить на все мои вопросы.

И чего ж вам память-то не изменила? Ну, хоть разок бы, для приличия, налево сходила! Ох уж это обещание!.. Конечно, я сама виновата – поддалась эмоциям.

Сейчас как спросит что-нибудь эдакое, чтобы точно не отвертелась, и все! Тайна века раскрыта, а на чужой земле холмик с моим именем. Ну вот, опять воображение разыгралось…

А меня осенило: что, если обернуть этот разговор себе на пользу? От вопросов все равно не отвертеться, так хоть выгоду какую поимею…

– Я помню, только предлагаю сделку.

Магистр вопросительно поднял брови.

– Я отвечаю на ваши вопросы, а вы на один… нет, на два моих, но сопутствующих и уточняющих вопросов задавать не будете, идет?

Айнех утвердительно хмыкнул, а я заволновалась: почему он так быстро согласился, да еще важности и самодовольства на себя напустил? Ждал чего-то подобного? Хотя я не удивлюсь, если он предвидел такой вариант. Как-то же он с легкостью мысли «угадывает». Вчера вечером вон как все развернул.

И чего он молчит? Чего ждет?

Стоило об этом подумать, как магистр спросил:

– Я внимательно слушаю рассказ о том, в связи с чем вчера пострадала ваша губа.

А я ведь предчувствовала, что этот вопрос будет задан. Зачем магистру знать? Чтобы официально сделать выговор Витору за неподобающее поведение? Вряд ли. Здесь не институт благородных девиц, из-за разбитой губы нагоняй не устраивают. Тогда в чем причина?

– Мы немного повздорили с Витором, я упала, разбила губу.

Не соврала ни капли. Упала ведь я сама.

– Сами упали?

Я кивнула.

– И не заметили, что губа разбита?

Нет, магистр, я, хоть убейте, не понимаю, ради чего вам нужны ответы на эти вопросы.

– Не заметила, эмоции захлестнули.

Все честно. Помимо адской боли были и эмоции.

– Эмоции? Допустим. Тогда как вы оказались в преподавательском коридоре?

– Я задумалась и не увидела, куда иду.

И это тоже правда.

– Хорошо, а как вы объясните излишне нервозное состояние мистера Лассена?

Как? Он псих. Вот и все объяснение.

– Повздорили же.

Вообще бесился он исключительно из-за шкатулки. Из-за нее и ссора вышла, следовательно, я не соврала.

– Почему вы не желали принимать шкатулку?

Допрос, самый настоящий допрос. Потому что не нужны мне от постороннего человека такие подарки. Неизвестно, что у него на уме. Подстроит какую-нибудь гадость, а потом скажет что-то типа «не бери в руки то, чьих свойств не знаешь».

– Считаю, что для таких подарков нужен весомый повод.

Магистр хмыкнул:

– Чтобы порадовать любимую девушку, поводы не требуются.

Может, и не требуются. Одна неувязочка: я не его любимая девушка. С «любимыми» себя так не ведут. Отсюда вывод: мне его подношения с подтекстом «я на тебя трачусь – значит, ты моя» не нужны.

– Это все, что вы хотели узнать?

Магистр подался вперед и самым серьезным тоном спросил: