— Мог ли это быть выстрел из пистолета? — спросил Селби.

— Вполне мог, коллега, хотя я ни в коем случае не могу выступатькак эксперт. В такого рода делах я мало что смыслю. В то время я вообще надэтим не задумывался.

— А что заставило вас задуматься?

— Я бы сформулировал вопрос иначе, — предложил Карр. —Скажем, последующие события продемонстрировали, что в некий момент прозвучалвыстрел, но конечно… — адвокат замолчал и красноречиво пожал плечами.

— Не просил ли вас впоследствии Мелвин пройти наверх ипомочь человеку, который якобы получил ранение?

— Впоследствии, — улыбнулся Карр, — мой дорогой мистерСелби, я прошел наверх вместе с мистером Мелвином и мистером Гренби. Яобнаружил там лежавшего на кровати мужчину, который сказал, что случайно ранилсебя выстрелом. Однако самой раны я не видел.

Мелвин попросил меня помочь бедняге дойти до его машины, чтоя и сделал.

— Вы знакомы с этим мужчиной? Кто он?

— Вы хотите знать, встречал ли я его или известно ли мне егоимя?

— И то и другое.

— Я видел его раньше. Я полагаю, он был из числаприглашенных. Но я не знаю, как его зовут.

— Почему вы не заявили в полицию?

— На мой взгляд, в этом не было никакой необходимости.

— Почему вы ничего не сказали, когда видели меня у домаМелвинов?

Карр лишь загадочно улыбнулся и промолчал.

— Когда вы сказали, что видели этого человека раньше, выимели в виду вечеринку?

— Да.

— А до этого? — наседал Селби.

— Послушайте, джентльмены, — недовольно ответил адвокат. —Мне кажется, вы злоупотребляете своим служебным положением. Иначе я никак немогу понять тон и содержание ваших вопросов. Боюсь, что, отвечая на них, япредам интересы одного из моих клиентов.

— Но ведь был выстрел, — сердито заметил Брэндон, — которымЕва Даусон ранила себя или кто-то ранил ее. Мелвин обратился к вам с просьбойзамять возможный скандал. Вы подсунули марионетку…

— Шериф, шериф! — спокойно парировал Карр выпады Брэндона. —Вы делаете довольно экстравагантные заявления! Между прочим, бездоказательные.

— Я вас спрашиваю: в действительности все произошло так, какя говорю?

— Мне даже смешно реагировать на ваши обвинения. Я бы хотелеще заметить в скобках, что удивлен вашей позицией, в особенности в свете моихпопыток сотрудничать с вами. Мне было бы гораздо спокойнее держаться подальшеот вашего учреждения и не предпринимать всевозможных шагов по выяснениюпроисхождения орудия, ставшего причиной смерти несчастной. Короче говоря,джентльмены, я пришел к вам с оливковой ветвью, а вы вырвали ее из моей руки ипринялись хлестать меня ею. Теперь, с вашего разрешения, я думаю, мне порапокинуть вас.

— Минутку, — повысил голос Брэндон, — мы еще не закончили!

Карр обернулся, и ледяная улыбка застыла на его губах:

— Мы закончили, шериф. Ввиду того что вы заняли агрессивную,враждебную и недружественную позицию, я не намерен больше продолжать беседу иподвергаться оскорблениям. Вы, разумеется, вправе вызвать меня повесткой длясвидетельствования перед Большим жюри — но это все, что вы можете сделать. Еслиу вас имеются ко мне еще вопросы, задавайте их перед присяжными. Всегохорошего, джентльмены.

Шериф Брэндон секунд десять сидел неподвижно, уставившись надверь, через которую вышел Карр, потом бросил в сердцах:

— Дуг, от этого человека меня судороги берут. Он очень умени очень опасен, и, кроме того, он притягивает к себе как магнит. Этот Каррбуквально гипнотизирует меня, как удав кролика.

— Он определенно знает, какие в игре козыри, — подхватилокружной прокурор, — и всегда у него на руках их целая куча.

— Как бы я хотел, черт возьми, сорвать с него эту маскуизысканной вежливости. А еще больше мне хочется дать ему в морду. Хотя бы разэта сволочь не нашлась, что ответить! Хотя бы раз смутилась!

— Вежливость у него в крови, — заметил Селби. — Он можетбыть язвительным, может быть любезным или сердитым. Но он всегда держит себя вруках. На этот раз он попал на тонкий лед и отдает себе в этом отчет.

— У меня такое чувство, что он считает меня идиотом, он всевремя меня подначивает, — возмутился Брэндон.

— Не исключено, — медленно проговорил Селби. — Карр —хороший актер. И, как всякому актеру, ему нужна публика. Он внимательно следитза ее реакцией. Это тебе наплевать на зрителей. Ты озабочен лишь своимсобственным поведением. И тебе нравятся люди, поступающие, как ты. Я ценю вКарре его актерское дарование, но это не помешает мне обрезать ему крылья.

— Обрезать крылья! — взорвался Брэндон.

— Да я охотно свернул бы ему шею!

— Может и свернем, Рекс… если нам повезет. Давай-ка вызовемБоба Терри, твоего спеца по дактилоскопии.

Пусть он осмотрит нож.

— Зачем? — удивленно спросил Брэндон. — Черт!

Конечно, на нем остались пальчики Карра. Хотя, нет, постой!Он отдал тебе его в упаковке. Но даже если ты и найдешь на нем его отпечатки,то это ничего не даст, поскольку он, скорее всего, прикасался к нему, находясьв Хайдейле. В любом случае он всегда может заявить, что брал в руки нож.

— Отпечатки пальцев Карра меня не интересуют.

— А чьи?

— Я не хотел бы называть имени, пока не выясню, что прав, —ответил прокурор.

— Ну хорошо, посмотрим, что есть на этом ноже, — заявилБрэндон, вставая с кресла. — Пойду позову Боба Терри.

Он протянул было руку к ножу, но Селби схватил его зазапястье.

— Не тронь, Рекс!

Брэндон посмотрел на него, словно Селби сошел с ума:

— В чем дело?!

— Прежде проверим нож, — пояснил окружной прокурор.

— Но ты же, Дуг, к нему прикасался.

— Я был вынужден, иначе у Карра возникли бы подозрения.

Брэндон подошел к боковой двери и позвал:

— Эй, Боб, зайди ко мне на минутку со своим инструментом.

Боб Терри, заместитель шерифа, который исключительноблагодаря своему трудолюбию самостоятельно освоил процедуры снятия,исследования и классификации отпечатков пальцев, вошел в комнату.

Шериф Брэндон указал пальцем на нож, лежавший на столе, ипредупредил:

— Поосторожнее с ним, Боб. Посмотри, что там есть по твоемупрофилю.