Надо сказать, что С. М. Буденный умел разговаривать с бойцами и командирами. Конечно, занятий, учений или штабных игр с личным составом он сам не проводил. Но ему этого в вину никто не ставил.»

Куда уж Буденному, командовавшему в войну армией, до учений и штабных игр?! Это ведь не дивизии Пилсудского и Деникина разбивать! Это военную науку надо знать! Понимать надо — штабная игра! Не война какая-нибудь.

И про Ворошилова:

«…как знаток военного дела, он, конечно, был слаб, так как, кроме участия в гражданской войне, он никакой практической и теоретической базы в области военной науки и военного искусства не имел, поэтому в руководстве Наркоматом обороны, в деле строительства вооруженных сил, в области военных наук он должен был прежде всего опираться на своих ближайших помощников, таких крупных военных деятелей, как М. Н. Тухачевский, А. И. Егоров. С. С. Каменев. В. К. Триандафиллов, И. Э. Якир, И. И. Уборевич, и других крупнейших знатоков военного дела.»

Сталин оперативно-стратегическим искусством не владел, Буденный даже штабных игр не умел проводить, а Ворошилов вообще никакой базы в области военной науки не имел, зато — Уборевич, Тухачевский!

Уборевич и Тухачевский у Жукова в мемуарах не просто для цензора-редактора вставлены. Там написано так о них, что чувствуется — страсть. Почитание. Любовь…

* * *

Но я едва не забыл еще нечто про Ворошилова. Как раз сегодня попалось мне выступление Е. Ю. Спицына на «Радио Аврора», где Спицын рассказывает о снятии Климента Ефремовича с поста наркома Обороны. Два наших гуру у левоориентированной публики, Спицын и Исаев. Похожи друг на друга тем, что периодически, когда задевается их «профессиональное достоинство», срываются на лексикон, характерный для базарных торговок, с обильным употреблением слов и выражений непечатного характера. С них сразу слетает «культурный слой» профессиональных историков, если ткнуть их носом в ту чушь, которую они несут.

Так вот, впервые эту чушь про снятие Ворошилова запустил именно Жора-Победоносец в своих «Воспоминаниях и размышлениях», во всяком случае, я не нашел более ранних источников. Вернулся, значит, Жуков-комкор после битвы с японцами на Халхин-Голе и немедленно героя пожелал лицезреть лично Сталин, при лицезрении он с героем начал советоваться насчет того, как дальше оборону страны крепить. Советоваться больше не с кем было, как вы сами понимаете, потому что кругом одни дураки, практической и теоретической базы в военном деле не имеющие, да и сам Сталин в оперативно-стратегическом искусстве мало что смыслил:

«— К сожалению, в войне с Финляндией многие наши соединения и армии показали себя в первый период плохо. В неудовлетворительном состоянии армии во многом виноват бывший нарком обороны Ворошилов, который длительное время возглавлял вооруженные силы. Он не обеспечил должной подготовки армии и его пришлось заменить. Тимошенко лучше знает военное дело.»

Вот так вот. Вызвал к себе для совета глава Партии и Правительства командира корпуса и ему, да еще в присутствии Калинина, Председателя Президиума ВС СССР, как у Жукова описано, выложил про Ворошилова, теперь уже заместителя Предсовнаркома, своего заместителя, члена Политбюро всю правду-матку и резанул: сволочь неграмотная, завалил подготовку армии.

Вот это всё по нашей историографии и гуляет. Профессионалы Спицын и Исаев ничего в этом подозрительного не видят. О том, как Ворошилова «сняли» с повышением и награждением мы уже писали. Но у Жукова, кажется, к тому времени, когда он это писал, были уже серьезные проблемы с алкоголем, как и у Спицына, судя по всему, начинался распад личности, поэтому он не соображал, какую чушь изложил. Кто такой командир корпуса, чтобы с ним Сталин обсуждал наркома Обороны? Со своим персональным шофером Иосиф Виссарионович, случайно, насчет кандидатов в члены Политбюро не советовался?

И как только Жуков, послужив после Халхин-Гола в Киевском особом округе, попал на должность начальника Генштаба, так для Семена Константиновича Тимошенко сразу наступило облегчение по службе. Появился подчиненный, с которым можно к Сталину на доклады ходить, а то сам Тимошенко недалеко от Буденного насчет базы, Сталин спросит что-нибудь, нарком путается и запинается, а вот Жора Константинович — четко, грамотно, по-деловому. «Бог войны» же…

* * *

…И «бог любви» тоже. Эрот. Или Купидон. Не хватает только крылышек за спиной в прорезях маршальского мундира и арбалета со стрелами.

Существует такой исторический анекдот, как Сталину доложили о том, что некий генерал на фронте завел себе молодую любовницу и на вопрос, что делать с этим, Иосиф Виссарионович ответил: ничего, завидовать будем. И этот анекдот с удовольствием пересказывают наши сталинизды.

Чему завидовать? Генеральскому стояку (извиняюсь за это слово)?! За кого эти сочинители подобных анекдотов принимают Сталина?

На самом деле, институт, если так можно это назвать, ППЖ — походно-полевых жен — позорное явление, грязное пятно на нашей армии, вина за которое прямо лежит на таких выкормышах уборевичей-тухачевских, как Жуков. Характерно, что именно те командиры, которые особенно высоко оценивали при Хрущеве и Брежневе жертв репрессий 30-х годов, особенно сильно и отличались на этом «втором фронте». Школа.

На Военном Совете при наркоме Обороны СССР 1–4 июня 1937 года, после вскрытия органами НКВД заговора военных, всплыло многое, в том числе и факты морального разложения самих Тухачевского и Уборевича. Про Тухачевского Ворошилов прямо сказал, что у того в каждом городе было по жене, а про Уборевича — мразь такая, что даже слов нет. Хорошую школу прошел будущий маршал Жуков у Уборевича в Белорусском военном округе. Поэтому он о нем и написал с таким восторженным придыханием.

Сам Жуков, служа в округе Уборевича, жил на две семьи. С любовницей, связь с которой тянулась с Гражданской войны, медсестрой, и с женой-учительницей, с которой уже в Минске познакомился. А чего такого здесь для командира-коммуниста, правда? Сердцу ведь не прикажешь. Тем более, что командующий округом не осуждает.

А уже на фронте, во время Великой Отечественной, появилась у нашего Марса-Купидона новая пассия — фельдшерица Лидочка Захарова. Обслуживала маршала в боевых походах. Моталась с ним по фронтам героически сражаясь с фашизмом за что наполучала на героический бюст боевых орденов. Наверно, еще и выламывалась: «Что-то у меня голова сегодня болит, даже на гимнастерку никакого ордена надеть у меня нет».

После войны маршалу пришлось даже объясняться по поводу этих орденов. Это когда Сталин, действительно, узнал о том, чему в анекдоте завидовал.

Мол, это не я ее награждал, хоть она и в моей свите была, это командование фронтов, куда я представителем Ставки выезжал,