Вот все — от первого и до последнего вздоха, с тем, как у него сейчас перехватывало дыхание, как пересыхали губы, до какой отчаянной лихорадки ему не хотелось разжимать сейчас рук. Все это я сейчас знала, от осознания этого меня начало трясти, из-за этого же по щекам бежали слезы.

И нет, было невозможно перепутать, это не была слепая похоть, так не относились к трофеям. Я значила для него гораздо больше. Я и не хотела — но значила. И это была критическая искренность, я не могла вынести столько.

— Ненавижу, — тихо простонала я, потому что ощущать это все было невыносимо. Не от него. Не от того, кого я еще минуту назад именовала собственным врагом. Нельзя было признаваться даже в страсти — вот так. Просто по факту — брать и окунать в собственные чувства.

— Пусть так, — усмехнулся Вэлькор, и я ощутила вкус горечи, с которой он это сказал. — Но лучше ты узнаешь это сейчас и вот так, чем никогда…

Он сделал всего шаг от меня, но плотная темная пленка энергетического щита укутала меня, защищая от того магического вихря, скрывшего от меня тело моего мужа.

Надо же, защищал… от самого себя…

Вэлькор черным, бесформенным пока что облаком взмыл в небо над замком, уже по пути снова принимая облик черного энергетического дракона. Сегодня — больше, сильнее, чем даже в первый раз. На счёт резервов он явно не шутил.

Погоди, Вэлькор, я переживу этот день и можешь не сомневаться — мало тебе не покажется… Ты ответишь мне за все, по всему списку моих претензий. Это было легко держать в себе, когда у меня не было такого козыря, но сейчас… Грех было не воспользоваться.

И все-таки что меня беспокоило?

“Лучше ты узнаешь это сейчас и вот так, чем никогда…”

Никогда?

Он, что… Может проиграть? И… умереть?

Темный дракон в небесах уже врезался в Эвора, уже нарушил рисунок обратной пляски, уже переплелся с ним в боевом танце, оттесняя от Варштэйра.

Я не могла понять, кто из них побеждает в этот конкретный момент.

Но…

Только попробуй проиграть, Вэлькор Дернхельмский!



— Да когда же ты уже с-с-сдохнешь, Гастгрин?

— Встречный вопрос, Дэлрэй, — прохрипел Вэль телепатически и снова шибанул энергетическим взрывом, заставляя дракона отпрянуть, яростно взревев.

К концу четвертого часа Вэль смог оттеснить летучего ублюдка к горам Камархана, чтобы уж точно не задеть мечущуюся в небе Фэй.

Вообще-то за Драконьей Пляской Вэль как-нибудь бы наблюдал в спокойной обстановке. Ну за Драконьей Пляской Фэй, конечно. За этой маленькой (ну ладно, немаленькой, но с земли-то или с башни она всяко будет казаться не такой громадной) золотистой, окутанной огнем кометой, рисующей в небе над ним росчерк за росчерком рисунка ритуальной пляски. У этого обряда не было точной формулы, как понял Вэль — каждый дракон плел рисунок пляски по-своему. Но это была только мысль, даже обдумывать или глубже вникать в происходящее у Вэля времени не было.

Итак, к концу четвертого часа Вэль смог оттеснить Дэлрея к горному кряжу, чтобы не мешать Фэй в её ритуале. Вот только Дэлрей казался полным сил, в то время как запасы магии Вэля, как это не было печально, — еще не заканчивались, но уже ощущалось, что потихоньку исчерпываются. Он не рассчитывал, что придется сражаться с усилившимся врагом. И уже не одну черную молнию Вэль на голову Дэлрея обрушил, а синей твари хоть бы хны. Ну по крайней мере, так казалось. Вэль экономил магию, не прибегал к исследующим чарам.

Чем была хороша энергетическая форма, так это разнообразием возможных атак. Вэль мог обращать собственную сущность хоть в тучу из десяти тысяч игл — и скользить вдоль тела Дэлрея, вонзаясь каждой отдельной иголочкой между тесно прилегающими друг к дружке чешуйками. А мог просто черпнуть из собственного запаса горсть энергии и сплести его в заклятие, хоть в ту же молнию или во взрыв. И при этом урон Вэлькор получал только от магических атак. И от огненных залпов — но они прошибали защиту едва-едва, правда, для этого на защите приходилось фокусироваться.

Воздух теплел. Это ощущалось даже здесь, в небе над Камарханом, на склонах которого снега не таяли. У Фэй все получалось. Это добавляло ярости Дэлрею, он начал действовать более необдуманно. То есть он действительно хотел для Дернхельма последствий? Не хотел, чтобы Фэй помогала Вэлькору? Ай нет, она помогала Дернхельму, Вэль не забывай. Так, смотри-смотри, ублюдок повернулся к тебе стороной, с которой ты уже сбил чешую. Бей! Так, а теперь переводи дух. Пара секунд у тебя есть.

Хотелось оглянуться. Хотелось посмотреть — как там все сейчас. Когда Вэль смотрел на Дернхельм с башни, он видел седые от изморози макушки деревьев и даже не хотел представлять, как выглядит цветущая вишня с инеем на тонких лепестках. Наверное, для странствующего эстета — красиво, но для тех, кто торгует вишневыми винами и эфирными маслами, — самая страшная беда. Вэль только надеялся, что Фэй не ошибалась, что Обратную пляску действительно можно было развеять без последствий. Ну или хотя бы на минимуме.

Вообще, судя по тому, как остервенело на Вэлькора бросался Дэлрей, сколько магии он тратил на то, чтобы его атаки получали хоть какой-то результат, — да, Фэй не ошибалась. У белогривого идиота явно пригорало от того, что он тут несколько часов потратил на ритуал, а Фэй — та самая, которую у него увели из-под носа, не дали взять хотя бы раз, все эти усилия свела на нет.

Будто умная и понятливая дракониха могла поступить иначе. Это Дэлрей был очень странным выродком драконьего племени, следовавшим только своим интересам, вообще-то типичный дракон принимал ответственность своего положения, прилагавшуюся к его привилегиям. И нет, ни в коем случае дракон бы не оставил без своего вмешательства землю, попавшую под магию Обратной Пляски.

Твою ж…

Сущность Вэля окутало огнем. И нет, он от этого практически дистанцировался, но это стоило ему дорого. И по самым краешкам восприятиям забурлила боль.

Пережить огненный залп одного дракона он мог безболезненно, а одного дракона, впитавшего силу многих других…

И все-таки, когда же ты уже сдохнешь, Дэлрей?

Все, что есть, все силы, вся сущность — все обращено в оружие. И сам Вэль сейчас нечто иное. Лишние мысли из головы — вон. Только удар за ударом, заклятье за заклятьем. Только бой и ничего больше. Все остальное сейчас ужасно тянет силы и отвлекает.

В какой-то момент Дэлрей напрягся, и пламя, окутывавшее все драконье тело раскаленным облаком, вдруг перерождается в мириад шаровых молний.

Тварь.

Огонь обычный в огонь небесный, так, кажется, называется эта трансформация? Кстати, даже перед самой Пляской драконам была недоступна — уж очень много огненной энергии сжирала. Интересно, Дэлрей не в первый раз Обратную Пляску практиковал, что знал об этой открывающейся возможности?