думают, болезнь поразила деревню из-за того, что жители пренебрегли памятью предков, – пояснил Андрэ. – Так как ничего другого сделать не могут, люди пытаются действовать в соответствии с традициями!

Прежде чем приступить к новой процедуре, Тахир спросил:

– Что делать с клиническим материалом? Я «напрягу связи», как вы и просили, однако необходимы доказательства – замкнутый круг получается!

– Ну, связи ведь есть не только у вас, – проговорила я, кусая губы.

– Что вы имеете в виду?

– Есть один человечек – думаю, она согласится помочь… Вы захватили марлевые повязки?

Он кивнул.

– Надо раздать их всем без исключения, чтобы попытаться снизить возможность заражения!

* * *

Ив в последний раз взглянул на себя в зеркало. Эти двое суток даром не прошли: круги под глазами, какие-то морщины в уголках рта. Не то чтобы он сильно заботился о собственной внешности… хотя, конечно, утверждать обратное – значит грешить против истины. Зачесав влажные волосы назад, он провел рукой по гладко выбритому подбородку.

В комнате раздался телефонный звонок.

– Алло? – сказал Ив в трубку, предполагая, что звонят, скорее всего, либо Селин, либо Тахир Догра, до которого он так и не сумел дозвониться и попросил больничную медсестру передать информацию. Однако голос на другом конце провода звучал незнакомо.

– Месье Сегье? Это Артюр Лоншар.

– Простите?

– Вы меня не знаете. Я работал в лаборатории, которую недавно разгромили. Вы оставляли свою визитку девочкам…

– Ах да, разумеется! Вы сказали, что работали… значит, уже не работаете в лаборатории?

– Это не телефонный разговор. Я сейчас нахожусь напротив вашего дома…

– Так что ж вы сразу-то не сказали! – перебил Ив. – Поднимайтесь. Шестой этаж, квартира двадцать два.

Через пять минут Артюр Лоншар входил в двери Ива. Это оказался высокий худой мужчина лет пятидесяти пяти, седой, с большими залысинами по обеим сторонам высокого лба. Держался он прямо, но несколько скованно, что сразу бросалось в глаза. Войдя в холл, гость огляделся, словно боясь обнаружить в помещении посторонних. Так же он поступил и в гостиной, куда проводил его хозяин.

– Вы чего-то опасаетесь? – осторожно поинтересовался Ив.

– Верно, – подтвердил Лоншар. – И вам, полагаю, тоже стоит опасаться: те, кто, ничтоже сумняшеся, вломился в лабораторию уважаемого научного учреждения, не остановятся ни перед чем!

– Значит, вы их знаете?

– Боже упаси! – развел руками Лоншар, усаживаясь в кресло. – Но я… Ладно, давайте по порядку. Некоторое время назад ко мне обратилась некая Амели Дегрэ с просьбой провести анализ клинического материала, добытого где-то на Мадагаскаре. Я сказал ей, что для транспортировки биоматериала требуется специальная разрешительная документация, но женщина ответила, чтобы я по этому поводу не беспокоился. А чего мне волноваться? Мое дело – получить и проанализировать, а кто и как добывает и доставляет… Короче, я успел забыть о разговоре, но потом пришел мужчина, сказав, что он от Амели Дегрэ, с которой мы договаривались о проведении лабораторных исследований. Он передал мне специальный контейнер и сопроводительное письмо. В письме мадемуазель Дегрэ подтверждала свою просьбу, а также предлагала отправить результаты по ее электронному адресу…

– Простите, а как насчет оплаты? – перебил Ив.

– Понимаете, мы хоть и работаем на базе института, тем не менее вполне независимая контора. Это значит, что мы имеем право принимать частные заказы. В подобных случаях платежи осуществляются любым удобным клиенту способом. Мадемуазель Дегрэ предпочла предварительную оплату – мы обсуждали ее в переписке.

– А вас не удивило, что частное лицо обращается с подобной просьбой?

– Наша лаборатория специализируется на менингите и гепатите, хотя, конечно, мы проводим и другие исследования. Так что нет, меня не удивило обращение вашей знакомой.

– Что было дальше?

– Дальше я провел все лабораторные анализы крови, мочи на посев, а также исследование спинномозговой жидкости. Результаты, как и договаривались, я отправил мадемуазель Дегрэ по электронной почте. Правда, меня удивило, что она не прореагировала на мое послание.

– Даже «спасибо» не сказала?

– В том-то и дело. Мадемуазель Дегрэ не объяснила, откуда у нее эти пробы и зачем ей требуется моя помощь, но я подумал, что дело важное, поэтому сам написал ей еще одно письмо с просьбой подтвердить получение. Безрезультатно.

– А почему мы не встретились, когда я с… коллегой приходил в лабораторию? – поинтересовался Ив. – У вас был выходной?

– Видите ли, я решил, что безопаснее уйти самому.

– Безопаснее? Вам угрожали?

– Мне звонили.

– Кто?

– Он не представился. Человек, с которым я беседовал (если, конечно, можно назвать «беседой» его ультимативную речь), говорил с иностранным акцентом. Он сказал, что речь о национальной безопасности и что он придет за результатами анализов. Я сообщил ему, что уже выслал результаты мадемуазель Дегрэ.

– Он приходил?

– Нет, но уже на следующий день кто-то вломился в лабораторию. Вывезли все, даже пустые колбы и пробирки, но главное – рабочие компьютеры и ноутбуки. Документация также пропала. Что интересно, сигнализация не сработала, так как оказалась выключена. На вахте сидит охранник, но он утверждает, что ничего не видел и не слышал.

– Простите, ваш собеседник по телефону упомянул «национальную безопасность» – он не уточнил, о безопасности какой страны речь?

– Нет. Но я не вчера родился и отлично понимаю, что означают подобные заявления! Бодаться с государством… с любым государством, с его машиной – ну, вы понимаете – отнюдь не входит в мои планы. Я – человек мирный и далекий от политики… Кроме того, я давно подумываю о переезде в более спокойное место. У моей матушки есть домик в Южной Франции, и я скопил достаточно денег, выгодно играя на бирже… Так что, пожалуй, займусь сельским хозяйством.

Ясно, он просто сбегает!

– А почему вы все-таки решили меня разыскать? – спросил Ив.

– Девочки сообщили мне, что двое, мужчина и женщина, интересовались результатами лабораторных исследований. Честно говоря, я подумал, что женщина – это мадемуазель Дегрэ… Хотелось думать, что с ней все в порядке, потому что тот звонок выбил меня из колеи и заставил предполагать самое худшее!

– Неужели ничего не осталось? Хоть каких-нибудь бумаг…

– За этим я, собственно, и пришел, – перебил Лоншар и полез в карман. – Только вот бумага, месье, в наше время – не самый удачный носитель информации. Все данные я храню в компьютере, а потом стираю за ненадобностью, но… Вот, возьмите. – И он протянул Иву черную флешку.

– Вы… успели скопировать данные?

Лоншар кивнул:

– Мне показалось, что этот случай – особенный, поэтому я и решил сделать то, чего обычно не делаю. После звонка неизвестного я понял, что поступил правильно.

– А с чего вдруг ситуация показалась вам такой особенной, ведь лабораторию тогда еще не