Чаепитие продолжилось. Разговор стал более оживлённым. Даже весёлым благодаря лёгкому нраву Феликса. Они обсуждали всевозможные новшества, поговорили о том, что теперь идёт в театрах, и младший Юсупов с жаром уговаривал их пойти тем же составом в самое ближайшее время на одну из модных пьес. Но Николай, как показалось Лизе, остался равнодушным к этой затее. Он заявил, что все лучшие постановки – исключительно в Париже, после чего принялся расспрашивать Алексея о том, где он учился и какие страны успел посетить.

Бельской же несколько раз удалось встрять в беседу, чтобы упомянуть подруг и уточнить некоторые детали минувшего года. То, что она успела понять из ответных реплик, её глубоко поразило.

Начиная с осени, братья Юсуповы пребывали в разъездах. С Оленькой они общались совсем мало и, разумеется, ничего не слышали ни о каком немце по фамилии Нойман. У Лизы вообще сложилось неутешительное впечатление: из-за собственных внутрисемейных забот у Юсуповых почти не оставалось времени на Ольгу. Похоже, Зинаида Николаевна и вправду брала с собой племянницу на балы несколько раз, чтобы развеяться. Однако, если речь и шла о некой крупной политической игре с участием посла, братья о том не знали. Или же делали вид. Потому они крайне удивились, когда Эскис вскользь упомянул, как немецкий амбассадор безутешно оплакивал Ольгу Николаевну на её похоронах.

О Татьяне, Наталье или самой Лизе и вовсе говорить не приходилось. Про них Юсуповы не вспомнили бы, не объявись Бельская на их пороге.

Но вот чай закончился. Николай флиртовал с Лизой всё меньше, а на часы поглядывал всё чаще. Он несколько раз поправлял галстук, да и вообще вдруг принял слегка взволнованный вид. А едва часы показали половину восьмого, сказал, что ему пора откланяться.

– Прошу меня простить, но мне нужно уладить одно незначительное дело. – Он поцеловал руку Лизы на прощание и улыбнулся, но теперь улыбка вышла натянутой. – Вынужден вас покинуть.

– И что же это за дело, позволь узнать? – Феликс встал с таким видом, будто был готов в любую минуту броситься брату в ноги и удерживать его силой, если потребуется.

– Мелочь, – Николай отмахнулся. – Отдам небольшой карточный долг и буду свободен. Мне это покоя не даёт. Хочу поскорее разделаться. – Он положил руку на плечо Феликса и сжал пальцы. – Всё хорошо. Ничего не случится. Я для тебя оставил записку. Приходи сегодня на ужин в «Контан». Там поговорим.

Кажется, последние слова Николая немного успокоили Феликса. Более того, младший граф словно бы выдохнул, а черты лица его разгладились и вновь приобрели беззаботное выражение.

Николя попрощался с гостями и пошёл к себе в комнату, чтобы собраться в дорогу, а Феликс с гостеприимным благодушием проводил Лизу и Алексея. Он просил их приехать как-нибудь снова и обязательно сходить вместе в театр в Петербурге, не дожидаясь возможности поехать в Париж.

Внезапная нервозность Николая и оживлённая радость Феликса окончательно смутили Бельскую. Теперь она и вовсе не представляла, что и думать об этом семействе. Но одного взгляда на Эскиса хватило, чтобы понять – её друг сделал собственные выводы, которые Лизу вряд ли обрадуют.

Глава 11

Мутноватая гладь Мойки покрылась на ветру рябью, что придало ей сходство с дряблой старушечьей кожей. Вечер оставался мягким и достаточно тёплым, но Бельская всё равно неуютно поёжилась, когда очередной порыв пробрал до костей. После дворцовой гостиной воздух показался особенно свежим.

Девушка поморщилась и потёрла ноющий висок. Головная боль разливалась раздражающими волнами. Кажется, она слишком разволновалась на этой встрече с Юсуповыми. В конце концов, всё прошло достаточно гладко. Ничего плохого не случилось.

Она украдкой глянула на Эскиса, но молодой врач хмуро смотрел прямо перед собой, занятый собственными безрадостными мыслями.

Их экипаж ожидал чуть в стороне от княжеского дворца у набережной. После выхода из парадных дверей они неспешно двинулись к нему.

Лиза не выдержала первой:

– Алексей Константинович, с вами всё хорошо? – негромко спросила она. – Вы сам не свой.

– Прогуляемся немного? – вместо ответа вдруг предложил Эскис. – Я бы хотел поделиться с вами некоторыми наблюдениями, если вы не против. Обещаю, что это не займёт много времени, а после я сразу отвезу вас в Смольный.

– Извольте, – коротко согласилась Лиза.

Ей и самой не терпелось услышать, к каким выводам пришёл её друг.

Когда они поравнялись с экипажем, Алексей попросил возницу подождать ещё немного. Затем он предложил Бельской локоть.

После секундного колебания девушка взяла мужчину под руку, и они медленно пошли вдоль закованной в камень набережной.

Время близилось к восьми. Народу в этот час вокруг было предостаточно. Но люди спешили по своим делам. На них с Алексеем никто не обращал внимания. Да и кому интересна очередная пара, которой вдруг вздумалось пройтись перед ужином?

Запах речного ила мешался в прохладном воздухе с ароматами большого города в одну неделимую мозаику. Лизе нравилось в ней всё. Даже крепкий лошадиный дух и нотки табачного дыма. Внезапно она поймала себя на том, что находит этот вечер не таким уж и дурным, как ей показалось. Но, возможно, всему виной был Алексей Константинович. Рядом с ним девушка чувствовала себя спокойнее, о чём решила непременно сообщить.

– Спасибо вам большое, что составили мне компанию, – начала она. – Сама я бы на этот визит никогда не решилась. Да и одной в обществе братьев мне было бы неуютно, признаюсь честно.

– Не стоит благодарностей, Елизавета Фёдоровна, – ответил врач, и хмурая морщинка меж его бровями разгладилась, когда он добавил: – Я бы вас одну всё равно не отпустил.

Его слова вызвали приятный, волнующий трепет. Он расцвёл где-то в животе и распространился по телу, вызывая лёгкое покалывание в кончиках пальцев. А ещё прилив крови к щекам, поэтому Лиза поспешно отвернулась, лишь бы Эскис не заметил её глупого девичьего румянца.

Она сделала вид, что заинтересовалась проплывавшей по реке баржей.

Но Алексей не обратил на это внимания. Когда они немного удалились от дворца, он замедлил шаг и тихо поинтересовался:

– Скажите, вам не показалось странным то, как вёл себя Николай?

Лиза в задумчивости закусила губу на мгновение.

– Он будто беспокоился. На часы поглядывал. И одет был нарядно, – припомнила она.

– Куда наряднее, чем предполагало домашнее чаепитие с приятелями, – добавил Алексей. – И намного элегантнее, чем того требует визит к знакомым, чтобы выплатить им карточный долг.

Бельская повернулась к нему, чтобы одарить вопрошающим взглядом.

Алексей выразительно приподнял брови.

– Николай Феликсович принарядился, а Феликс Феликсович это заметил и занервничал, словно бы