и не спешить, чтоб их не заметили, а остановиться заранее. Если удастся остаться незамеченными, Эскис обещал щедро приплатить. Это оживило и даже подзадорило возницу. Он действительно не слишком отставал, однако же правил лошадкой так, чтобы на преследование их поездка нисколько не походила.

По пути Лиза осторожно выглядывала из-за шторки на двери, чтобы понять, где именно они едут. Центр Петербурга она знала достаточно хорошо, чтобы сориентироваться.

По иронии, они пересекли Поцелуев мост, миновали набережную Крюкова канала и проехали над величественной Невой по Николаевскому мосту. Оказавшись на Васильевском острове, возница взял правее, на Университетскую набережную, но как следует полюбоваться видами на реку Лизе не удалось, потому что очень скоро экипаж свернул налево и поехал вдоль длинного розового дома.

– Кадетский корпус? – шёпотом уточнила Бельская.

Эскис медленно кивнул. Он по-прежнему имел крайне суровый вид, от которого Лизе делалось ужасно не по себе. Совсем как наедине с отцом, когда тот пребывал в дурном настроении. В такие минуты ей неизбежно хотелось исчезнуть, лишь бы не привлекать его внимания.

– Быть может, он проигрался кому-то из знакомых офицеров? – подумал вслух Алексей. – Где Николай служил?

Лиза неуютно заёрзала на потёртом сиденье.

– Он не служил, – девушка наморщила лоб. – Он учился в Петербургском университете на юридическом факультете, а от военной карьеры вовсе отказался. Армейская жизнь его никогда не прельщала.

Будто в подтверждение её слов, экипаж поехал дальше до самого Тучкова моста, даже не притормозив. Здесь протянулись два рельсовых пути конки, а ещё новенькая трамвайная линия, поэтому движение снова немного замедлилось. Лиза даже забеспокоилась, что они могут потерять Николая из виду. Но, к счастью, их возница оказался достаточно смышлёным и внимательным. Они миновали Малую Неву и поехали вдоль по Ждановской набережной.

Бельская снова начала нервничать, когда они углубились в переулки Петроградского острова. В экипаже будто сделалось темнее, и Лиза нервически стиснула букетик маргариток, который покоился на её коленях.

Сердце стучало в страхе. Руки вспотели и, кажется, немного дрожали.

Эскис накрыл её ладони своей, успокаивая. Всю дорогу он почти не смотрел на неё, а больше глядел по сторонам и хмурился.

– Он едет в северную часть города, – в недоумении зашептала Лиза. – Что можно там делать? Навещать на квартире карточного шулера?

– Или любовницу, – кисло усмехнулся мужчина. – Будет неловко, если это действительно так.

Бельская выразительно поджала губы, но промолчала. Рук она не высвободила. Всё происходящее слишком сильно будоражило кровь, и рядом с Алексеем Константиновичем она ощущала себя в безопасности, несмотря на тот совершенно спонтанный поцелуй.

Об этом она поговорит с ним позже. И непременно попросит забыть о случившемся. А пока у них есть другие заботы.

Но вопреки всем догадкам экипаж проехал остров наискосок и выбрался на ещё один мост. Эту часть города Лиза не знала вовсе.

– Крестовский остров, – пояснил Алексей. В его голосе звучало сомнение. – Здесь одни дачи и деревни, а с другой стороны острова – яхт-клуб. Но в столь поздний час там делать нечего.

– Получается, мы выехали из города? – Глаза Бельской широко распахнулись.

– Получается, что так. – Эскис отпустил её руки, отчего девушка ощутила себя ужасно неуютно. – Не беспокойтесь. Мы в любую минуту повернём назад. – Он пересел на противоположное сиденье, приоткрыл узкое стеклянное окошко за спиной возницы и негромко спросил: – Голубчик, не знаешь, в какую сторону мы едем?

– Похоже, что к даче князя Белосельского, барин, – ответил кучер. – Тут иных домов и нету-с.

– Кто такой князь Белосельский? – горячо зашептала Лиза.

Эскис закрыл окошко и возвратился к ней, чтобы негромко ответить:

– Сын генерала Белосельского-Белозёрского и племянник генерала Скобелева. Его считают крупнейшим землевладельцем в Российской империи.

– Тоже военный?

– Полковник в лейб-гвардии. – Алексей выглянул за шторку, чтобы убедиться, что они действительно едут к его имению. – Конный полк.

Лиза тихо застонала и сползла по сиденью вниз, ощутив приступ головокружения. Жаркая волна поднялась от шеи и накрыла голову, заставив её зажмуриться. Только её напугала вовсе не необходимость предстать случайно перед богатым князем, а нечто совершенно иное. Внезапная догадка, которая едва не лишила её чувств.

– Что с вами? Вам нехорошо? – донёсся откуда-то издалека встревоженный голос Алексея.

Эскис велел вознице остановиться. Затем отыскал в сюртуке пузырёк с нюхательной солью и дал девушке хорошенько вдохнуть.

Лиза со стоном отвела его руку. Открыла воспалённые глаза, полные отчаяния. И тотчас вцепилась в запястье мужчины мёртвой хваткой утопающего человека. Она даже не заметила, что маргаритки давно упали на пол и сейчас сиротливо валялись между сиденьями.

– Конный полк! Мантейфель! Марина! – взволнованно и совершенно бессвязно выпалила она, после чего, видя замешательство на лице Алексея, всё же собралась с мыслями и объяснила: – Оленька говорила мне, что эта Марина Гейден, с которой у Николя случился скандальный адюльтер, вышла замуж за графа Мантейфеля. Он, будучи офицером, глубоко оскорбился. Ольга тогда ужасно переживала. Но я происходящему мало значения придала, думала, это очередная блажь Николя, которая непременно минует. Но сейчас всё понимаю.

Эскис покачал головой.

– Разъясните же и мне, что именно вас столь сильно взволновало в этой истории?

Алексей всё это время держал Лизу за запястье, и она догадалась, что милый доктор заботливо проверял её пульс, пока она тараторила точно сумасшедшая.

– Этот Мантейфель – офицер конногвардейского полка. – Лиза была готова плакать от отчаяния. – Супружеская неверность Марины не просто задела его честь. Она затронула честь всего полка. А такие вопросы не решаются двумя людьми между собой, понимаете?

– Примерно.

– Если гвардейский офицер обратился в суд чести полка и они вынесли положительное решение, которое было передано императору, а государь дал своё разрешение, то дело не в светском скандале. И уж точно не в карточном долге или любовнице. – Девушка закусила губу и почувствовала во рту солоноватый привкус. – Это дуэль.

– Дуэль, – эхом повторил Эскис, соглашаясь со словами Лизы.

– Господи помилуй! Алексей Константинович! – Девушка снова потрясла его за руку. – Мы должны что-то сделать! Должны остановить Николая! Он ведь один поехал, а значит, никого не предупредил. Даже Феликса. И уж точно не уведомил матушку. Бедная Зинаида Николаевна! Эта новость убьёт её! Пожалуйста! Умоляю вас! – Она понимала, что ведёт себя неподобающе, но всё же не могла успокоиться. – Я осознаю, что если император разрешил дуэль, то дело серьёзное. Но всегда же можно что-то сделать, ведь так?

Эскис молчал, глядя на неё в глубочайшей задумчивости.

– Николя – не офицер. У него нет шансов. Умоляю вас, – простонала Лиза со слезами в голосе и затем без всякой надежды добавила: – Pour moi[30].

Она и сама не