— Когда вы хотите с ними разговаривать? — спросил старшийбрат.

— Прямо сейчас, — ответил Дронго, — если можно, я хотел быпоговорить с вашей супругой немедленно. Только так, чтобы она была уверена втом, что вы не услышите наш разговор.

— Может, мне вообще проводить вас в ее спальню? — разозлилсяхозяин дома. — У меня нет другой дачи — если хотите разговаривать, можетеговорить здесь. Или в моем кабинете. Я не знаю, где вы будете разговаривать, ноне хочу оставлять вас одних!

— Тогда объясните почему? Только не говорите, что выревнуете. Мы с ней даже незнакомы. А вот я могу рассказать вам многоинтересного. Например, вчера, когда я вместе с сотрудником прокуратуры подходилк вашей даче, мы слышали, как вы кричали на свою жену, что она во всемвиновата. Это было сразу после убийства Парвиза.

Рагим Самедов посмотрел на своего брата бешеным взглядом и,покачав головой, посоветовал:

— В следующий раз кричите громче! Я думаю, что, если бы ненаш гость, у тебя, Анвер, были бы большие неприятности. Неужели нельзя былодогадаться, что к вам могут зайти люди, и не орать так громко, чтобы вас былослышно на соседней даче.

— Мы не орали, — обиделся старший брат, — я громко объяснялГюзель, что нужно было сохранять большую дистанцию между ней и Парвизом. Тыведь знаешь, что она училась на филологическом и у них были свои кумиры. Ятолько потом узнал, что у них два раза выступал Парвиз. Им некого былоприглашать, вот они и звали подобных прохиндеев. Поэтому наш уровеньобразования падает…

— Пойди работать в Министерство просвещения, — злопосоветовал брат, — там будешь рассказывать эти истории!

— Гюзель его знала, еще когда училась в университете. Ну ион тогда обращал внимание на симпатичную студентку. Потом она вышла замуж. Онбыл в Москве. А когда вернулся, узнал в моей жене свою бывшую студентку. Такона мне рассказывала.

— Хорошо еще, что она с ним раньше не встречалась, —пробормотал Рагим. — Он был негодяй, нам ничего не рассказывал — делал вид, чтос ней незнаком.

— Я поэтому так нервничал вчера и кричал, — объяснил старшийбрат. — Очень сильно нервничал из-за нее.

— Мне нужно с ней срочно переговорить, — напомнил Дронго.

— Она поднялась в спальню, — сказал Анвер. — Я лучшеподнимусь наверх и позову ее к нам.

Когда он вышел, Дронго выжидающе взглянул на Рагима.

— Он очень переживает, — объяснил младший брат, — вы должныего понять. После первого развода он чувствовал себя очень плохо — емуказалось, что он опозорил нашу семью. Несколько лет он был мрачным, замкнутым.А потом решил жениться. Родители советовали взять совсем молодую девушку изстуденток. Он согласился. Откуда ему было знать, что его будущая жена знаетнашего легкомысленного двоюродного брата. Если бы знал, может, и не женился.

— Они встречались?

— Ну что вы? — Рагим усмехнулся. — Разве в нашем городетакое возможно? Неужели вы думаете, что мы могли выбрать в невесты нашемустаршему брату не девственницу? Это был бы неслыханный скандал. Она была совсеммолодой девушкой. А когда вернулся из Москвы Парвиз, она рассказала мужу, чтоэтот известный журналист однажды назначил ей свидание, но она не пришла,испугавшись его настойчивости.

— Нужно было не пускать его на свои дачи.

— Мы и не пускали. На соседней даче он был временно —ухаживал за больной матерью. Поэтому мы ничего не говорили, терпели его присутствие.

— Поэтому вы тайком привезли брата на дачу, чтобы он могпроследить за своей женой? — понял Дронго.

— Не совсем так, но это была одна из причин. Другой были вы.Моя жена говорила, что вы обещали днем приехать.

— Может, не стоит прятать своих женщин под замок, если вытак опасаетесь за их нравственность?

— Мы не опасаемся. Но мужчины должны защищать свою семью,честь своих женщин.

— Мужчины должны любить свою семью, — возразил Дронго. —Впрочем, наверно, вы правы.

По лестнице спускались Анвер и его молодая жена. Она была вчерном шелковом платье, перетянутом тонким пояском. Спустившись вниз, онапрошла к столу и села напротив мужчин, кивнув им в знак приветствия. Было ясно,что между супругами только что снова состоялся неприятный разговор.

— Это эксперт, который занимается расследованием убийстваПарвиза, — строго пояснил Рагим.

Анвер, спустившийся вниз, не стал садиться. Он стоял, шумнодыша и глядя на жену с некоторой опаской.

— Добрый вечер, — приветливо сказал Дронго. В ответ — лишьпрезрительный кивок. Он понял, что ему будет тяжело с этой молодой наглойженщиной.

Рагим поднялся из-за стола и предложил старшему брату:

— Давай выйдем, пройдемся вокруг дома.

— Оставим их одних? — не поверил своим ушам Анвер.

— Да, — подтвердил Рагим, — так будет лучше.

Они вышли из гостиной. Гюзель с некоторой тревогой,смешанной с любопытством, проводила их взглядом. После чего посмотрела наДронго и осторожно спросила:

— Кто вы такой? Что вы делаете в моем доме? Из-за вас моймуж и его брат вышли из дома? Что вы им говорили про меня?

— Ничего не говорил. Хотя бы потому, что я видел вас первыйраз в жизни вчера вечером.

— Тогда почему они вышли?

— Хотят, чтобы мы поговорили наедине.

— Не ожидала с их стороны такой деликатности, — фыркнулаона. — Мне они казались более грубыми.

— Вчера между вами и мужем произошел скандал…

— Это он вам сказал?

— Нет, я сам слышал, когда подходил к вашему дому.

— Подслушивать некрасиво, — наморщила она свой красивый лоб.

— Я не подслушивал. Трудно было не услышать ваших криков.Муж обвинял вас в том, что именно вы были виновницей вчерашнего убийства.

— Вы это тоже слышали? Он настоящий кретин! Люди стараютсяне выдавать своих секретов, а он кричит на весь поселок.

— Вы были знакомы с Парвизом до того, как познакомились сосвоим мужем?

— Конечно, была. У нас он считался кумиром молодежи. Нарусском секторе были свои кумиры, а у нас свои. Я помню, как он к нам приезжал.Я училась тогда на первом курсе, и он сразу обратил на меня внимание. Угощал вкафе, назначил свидание. Но я, конечно, не пошла — трусихой была страшной. Самане знаю, зачем вам все говорю. Хотя, наверно, муж сам расскажет. Если вамудалось их отсюда выставить, значит, можете заставить их все вам рассказать. Яс ним, конечно, не встречалась. А через шесть лет мы с ним увиделись в домеАнвера. Он меня сразу узнал. И я его узнала. Вот, собственно, и все.