– Вы энергичны, как и подобает американцу, – улыбнулсяПуаро.

Проводник поставил вещи на полку, и они перешли в соседнеекупе. Там в углу, попыхивая трубкой, читал журнал полковник Арбэтнот.

Пуаро объяснил цель их прихода. Полковник не стал возражать.Его багаж состоял из двух тяжелых кожаных чемоданов.

– Остальные вещи я отправил морем, – объяснил он.

Как большинство военных, полковник умел паковать вещи,поэтому осмотр багажа занял всего несколько минут. Пуаро заметил пакетик сершиками для трубок.

– Вы всегда употребляете такие ершики? – спросил он.

– Почти всегда. Если удается их достать.

– Понятно, – кивнул Пуаро.

Ершики были как две капли воды похожи на тот, что нашли вкупе убитого.

Когда они вышли в коридор, доктор Константин упомянул обэтом обстоятельстве.

– И все-таки, – пробормотал Пуаро, – мне не верится. Не тоту него характер, а если мы это признаем, значит, мы должны признать, что он неможет быть убийцей.

Дверь следующего купе была закрыта. Его занимала княгиняДрагомирова. Они постучались и в ответ услышали глубокое контральто княгини:

– Войдите.

Мсье Бук выступил в роли посредника. Вежливо и почтительноон объяснил цель их прихода.

Княгиня выслушала его молча: ее крохотное жабье личико былобесстрастно.

– Если это необходимо, господа, – сказала она спокойно,когда мсье Бук изложил просьбу Пуаро, – то не о чем и говорить. Ключи у моейгорничной. Она вам все покажет.

– Ваши ключи всегда у горничной, мадам? – спросил Пуаро.

– Разумеется, мсье.

– А если ночью на границе таможенники потребуют открыть одиниз чемоданов?

Старуха пожала плечами:

– Это вряд ли вероятно, но в таком случае проводник приведетмою горничную.

– Значит, вы ей абсолютно доверяете, мадам?

– Я уже говорила вам об этом, – спокойно сказала княгиня. –Я не держу у себя людей, которым не доверяю.

– Да, – сказал Пуаро задумчиво, – в наши дни преданность нетак уж часто встречается. Так что, пожалуй, лучше держать неказистую служанку,которой можно доверять, чем более шикарную горничную, элегантную парижанку, кпримеру.

Темные проницательные глаза княгини медленно поднялись нанего.

– На что вы намекаете, мсье Пуаро?

– Я, мадам? Ни на что.

– Да нет же. Вы считаете – не так ли? – что моими туалетамидолжна была бы заниматься элегантная француженка?

– Это было бы, пожалуй, более естественно, мадам.

Княгиня покачала головой:

– Шмидт мне предана. – Последнее слово она особоподчеркнула. – А преданность – бесценна.

Прибыла горничная с ключами. Княгиня по-немецки велела ейраспаковать чемоданы и помочь их осмотреть. Сама же вышла в коридор и сталасмотреть в окно на снег. Пуаро вышел вместе с княгиней, предоставив мсье Букуобыскать багаж.

Княгиня с грустной улыбкой поглядела на Пуаро:

– А вас, мсье, не интересует, что у меня в чемоданах?

Пуаро покачал головой:

– Это чистая формальность, мадам.

– Вы в этом уверены?

– В вашем случае – да.

– А ведь я знала и любила Соню Армстронг. Что вы об этомдумаете? Что я не стану пачкать рук убийством такого негодяя, как Кассетти?Может быть, вы и правы.

Минуту-две она молчала. Потом сказала:

– А знаете, как бы я поступила с таким человеком, будь на томоя воля? Я бы позвала моих слуг и приказала: «Засеките его до смерти ивыкиньте на свалку!» Так поступали в дни моей юности, мсье.

Пуаро и на это ничего не ответил.

– Вы молчите, мсье Пуаро. Интересно знать, что вы думаете? –с неожиданной горячностью сказала княгиня.

Пуаро посмотрел ей в глаза:

– Я думаю, мадам, что у вас сильная воля, чего никак нескажешь о ваших руках.

Она поглядела на свои тонкие, обтянутые черным шелком,унизанные кольцами пальцы, напоминающие когти.

– Это правда, руки у меня очень слабые. И я не знаю,радоваться этому или огорчаться. – И, резко повернувшись, ушла в купе, где еегорничная деловито запаковывала чемоданы.

Извинения мсье Бука княгиня оборвала на полуслове.

– Нет никакой необходимости извиняться, мсье, – сказала она.– Произошло убийство. Следовательно, эти меры необходимы. Только и всего.

– Вы очень любезны, мадам.

Они откланялись – княгиня в ответ слегка кивнула. Двери двухследующих купе были закрыты. Мсье Бук остановился и почесал в затылке.

– Вот черт, это грозит неприятностями. У них дипломатическиепаспорта: их багаж досмотру не подлежит.

– Таможенному досмотру – нет, но когда речь идет обубийстве…

– Знаю. И тем не менее я бы хотел избежать международныхосложнений…

– Не огорчайтесь, друг мой. Граф и графиня разумные люди ивсе поймут. Видели, как была любезна княгиня Драгомирова?

– Она настоящая аристократка. И хотя эти двое люди того жекруга, граф показался мне человеком не слишком покладистым. Он был очень недоволен,когда вы настояли на своем и допросили его жену. А обыск разозлит его ещебольше. Давайте, э-э… давайте обойдемся без них? Ведь в конце концов, какое онимогут иметь отношение к этому делу? Зачем мне навлекать на себя ненужныенеприятности?

– Не могу с вами согласиться, – сказал Пуаро. – Я уверен,что граф Андрени поступит разумно. Во всяком случае, давайте хотя быпопытаемся.

И прежде чем мсье Бук успел возразить, Пуаро громко постучалв дверь тринадцатого купе.

Изнутри крикнули: «Войдите!»

Граф сидел около двери и читал газету. Графиня свернуласьклубочком в углу напротив. Под головой у нее лежала подушка – казалось, онаспит.

– Извините, граф, – начал Пуаро. – Простите нас завторжение. Дело в том, что мы обыскиваем багаж всех пассажиров. В большинствеслучаев это простая – однако необходимая – формальность. Мсье Бук предполагает,что, как дипломат, вы вправе требовать, чтобы вас освободили от обыска.