— Вить из них веревки, — кивнула Соня. — Только я не знаю никакого Вернера.

— Знаешь, но помалкиваешь. Интриганка!

— А ты глупыш, — ласково прошептала Соня и коснулась своим горячим ртом его губ. — До сих пор ничего не понял…

Он хотел продлить поцелуй, но девушка ловко вывернулась и вскочила с постели. На ее спине мелькнуло некое подобие крыльев — всего на миг.

«У меня в глазах рябит, — заключил Ренат. — Я еще не полностью оправился от болезни».

Нагая Соня, облитая лунным светом, затмила бы своей красотой кого угодно. Сегодня она превзошла все эротические фантазии Рената.

— Где тебя научили искусству любви?

— Ты не поверишь, но… это только начало, дорогой. Тебе предстоит познать ласки, которые недоступны простым смертным…

Соня справлялась со своей ролью роковой обольстительницы, страстной и жестокой, как Клеопатра. Пока что она не потребовала смерти Рената, ограничившись Зоей. Однако что будет завтра — неизвестно.

— Ты же не захочешь, чтобы я выбросился с восьмого этажа? — пошутил он.

— Этого я гарантировать не могу…

— Ты чудовище!

Соню совершенно не обидели его слова, скорее, позабавили.

— Я кобра, которая может ужалить, — со смехом молвила она, грациозно выгибаясь. — Мой яд опьяняет, прежде чем убить. Так что не волнуйся, больно не будет.

— Я прошу пощады!

Она состроила брезгливую мину.

— Не разочаровывай меня, иначе…

— Я готов умереть от твоего яда. Но Зоя тут ни при чем. Я прошу пощады для нее.

Ренат чувствовал себя героем старомодной драмы, актером черно-белого кино. Он подыгрывал Соне, чтобы привязать ее к себе. Видимо, она обожает киношные страсти. У нее амплуа женщины-вамп. Иногда она так убедительна, что между ее губ показываются призрачные клыки.

— Ты убьешь Зою! — капризно протянула она. — Ты обещал!

— Как я это сделаю?

— Способов много. Сбей ее машиной. Зарежь кухонным ножом. Или задуши. У тебя есть крепкая веревка?

— Альпинистский шнур, — кивнул Ренат. — Когда-то в далекой юности я лазал по скалам. Свалился, сломал ногу и потерял интерес к экстремальным развлечениям.

— Шнур подойдет, — одобрила Соня.

Она медленно двигалась, словно танцевала причудливый танец. Ее тело светилось и блестело в темноте, как голубая жемчужина. Изгибы, полупоклоны, лебединые взмахи рук. Волосы то окутывали Соню мягким плащом, то рассыпались в воздухе мерцающими прядями…

У Рената захватило дух от этого зрелища. Убийство Зои уже не казалось ему ужасным и невозможным. Если это необходимая жертва, то…

«Опомнись, — напрасно взывал рассудок. — Тебя толкают на скользкий путь. Не поддавайся чарам опасной красотки!»

Когда торжествует желание, ум бессилен. Хотя любовный марафон, казалось бы, истощил Рената, он вновь загорелся. Тлеющий костер получил порцию поленьев. Его неудержимо потянуло к Соне.

— Я тебе солгал, — заявил он, садясь на постели. — Альпиниста из меня не вышло, но от адреналина я отказаться не мог. Моими любимыми фильмами стали ужастики. В детстве комната ужасов в парке заменяла мне американские горки. Когда я вырос, мне захотелось более острых ощущений…

— Страх будит твою чувственность?

— Я не признавался себе в этом…

— Как весело! — оживилась Соня. — Значит, ты сможешь отрубить Зое голову! Чик!.. И обезглавленное тело оседает на землю, фонтаном бьет густая артериальная кровь…

Она увлеклась, расписывая жуткие подробности и наблюдая за реакцией любовника. Тот опешил. Соня со смехом предложила устроить комнату ужасов прямо здесь.

— Для этого у нас есть все, что нужно, милый. Ночь, луна, прекрасная женщина и влюбленный мужчина. Отличный материал для кошмара!

Ее зрачки расширились, заполонили радужку и дьявольски заблестели. Она льнула к Ренату, оплетая его невидимой колдовской паутиной. Ее губы шевелились, бормоча тарабарские заклинания. В какой-то момент ее шея раздулась, словно капюшон кобры, а тело удлинилось, покрылось чешуей и начало извиваться кольцами…

Ренат зажмурился, а когда открыл глаза, Сони в комнате не было. Под потолком металась летучая мышь с перепончатыми крыльями. Он вскочил, подбежал к окну и распахнул его. Мышь только этого и ждала. Она устремилась в прохладную темноту и исчезла. По спальне гулял сквозняк, с улицы доносился запах дыма и женский хохот.

Ренат выглянул в окно. Этажом ниже на балконе курили две дамы, которых мучила бессонница. Они смеялись и показывали куда-то вверх, в черное звездное небо.

Он прикрыл створку, лег на кровать и натянул на себя одеяло. Его знобило. Неужели Соня — повторяющийся болезненный сон?

— Вот и хорошо… — возбужденно шептал он. — По крайней мере, мне не нужно убивать Зою. Мои клятвы и обещания не более чем блеф. Проклятый Вернер! Он отравил мое сознание чертовыми курениями!

Его бросило в жар, в пот, в горячечную дрожь. Он хватался за призрак Сони, чтобы удержать ее хотя бы в воображении. Потом сбросил одеяло и голый принялся осматривать комнату. На полу лепестками тропических цветов валялась одежда странной гостьи. Брючки, яркий пиджачок и нижнее белье — тонкое, с кружевами.

— Соня! — позвал он. — Соня! Ты где?

Не могла же она в самом деле выпорхнуть летучей мышью в окно? Или уйти из квартиры в чем мать родила?

В прихожей Ренат обнаружил ее сумочку, взял в руки, пощупал, открыл и высыпал содержимое на подзеркальник. Колода карт, мешочек с сушеными травами, флакончик с прозрачной жидкостью и баночка с кремом. Ни кошелька, ни косметички, ни ключей, ни мобильника…

— Интересно!

Он повертел в пальцах флакончик, понюхал пробку. Не пахнет. Зато крем оказался отвратительного зеленого цвета и ужасно вонючий. Ренат скривился, закрыл крышку и побросал все обратно в сумочку. Аккуратно повесил ее на крючок, зашел в ванную и подставил голову под струю холодной воды. Вытерся и поплелся спать. Казалось, еще немного — и он не выдержит, чокнется…

Лариса перерыла свои шкафы и нашла подозрительный сверток. Она достала его с полки и долго разглядывала, пытаясь угадать, что внутри черного пакета, обмотанного скотчем. Это и есть то самое «кое-что», которое она должна принести завтра на вокзал?..

Видимо, Берт воспользовался ее квартирой как камерой хранения. Он не счел нужным ставить хозяйку в известность об этом, пока его не припекло.

— Ну и сволочь!

Лариса боролась с искушением разрезать скотч и убедиться, что Берт не прячет в ее квартире ничего криминального.