Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наконец любопытство взяло верх над порядочностью. Докторша трясущимися руками вскрыла пакет и обнаружила увесистую пачку долларов, завернутую в целлофан, несколько старинных золотых монет и металлическую коробку с леденцами. Последние вызвали у нее нервный смешок.
— Лара Крофт, расхитительница гробниц, — пробормотала она.
Леденцы были бесцветные, размером с фасоль. Лариса не сразу узнала в них необработанные алмазы. Целая коробка! Алмазов из Африки!
— Сьерра-Леоне…
Эти два слова уже не звучали музыкой для ее ушей. Они грянули громом. Неудивительно, что Берта пытались убить. Теперь он и ее втягивает в свой опасный бизнес.
У докторши подкосились ноги. Она плюхнулась в кресло и почувствовала, как волосы шевелятся на ее голове. Этот сверток она завтра повезет в метро, потом выйдет из подземки на вокзал и будет бродить там кругами, ожидая Берта. А если вместо него к ней подойдет кто-то другой? А если после того, как она передаст Берту сверток, ее прикончат?
Страх нарисовал ей картинку, как Берт, завладев свертком, хладнокровно стреляет в нее и скрывается в толпе. Не зря же он назначил встречу в людном месте. Он все рассчитал. Он…
— Я никуда не пойду! — вырвалось у Ларисы.
Деньги, золото и алмазы к добру не приведут. Рано или поздно Берт явится за ними. И спросит, почему она не выполнила его просьбу. Потребует объяснений. Накажет за непослушание.
Что ей делать? Бежать из города? Но куда? В деревню к матери? Там ее найдут. В монастырь к отцу? Там ее не примут. Монастырь-то мужской…
— Что делать? — бормотала она, ломая руки. — Что делать?
О работе Лариса не думала. Она забыла обо всем, кроме убийства в пентхаусе и свертке, который мог стоить ей жизни. Идти на вокзал было так же страшно, как и не идти. Оба варианта ее пугали. Но третьего она не видела.
«Быть может, все гораздо проще, — успокаивала себя Лариса. — Дареная брошь — подделка. Доллары из свертка — фальшивые. Монеты только покрыты позолотой. А белые «фасолины» из коробки — обычные камешки. Берт ведет со мной игру, пускает пыль в глаза!»
День прошел в мучительных раздумьях. Лариса боялась собственной тени, вздрагивала от каждого шороха. Она была на грани истерики.
Ночь прошла без сна. А утром докторша, изможденная и бледная, не узнала себя в зеркале.
— Ну и видок…
* * *
Эдик той ночью тоже не спал, думал о ней. Лариса не открыла ему дверь, не отвечала на звонки. Может, ее уже нет в живых! Он строил предположения, ломал голову над ее поступками, анализировал ее поведение.
Он вообразил себя детективом, который обязан раскрыть хитрое преступление. Главный подозреваемый — Вернер! Это он вовлек Ларису в свои темные делишки, каким-то образом воздействовал на ее психику и довел до беды. Будь она в своем уме, не связалась бы с бандитом.
Эдик до утра ворочался с боку на бок, кряхтел и пил воду. Давно он так не переживал из-за женщины. В сущности, он не питал к Ларисе тех чувств, которые заставляли бы его подвергаться опасности ради нее. Им двигало любопытство.
Доктор приступил к работе в первую смену уставший, с головной болью. Ближе к одиннадцати им овладело лихорадочное беспокойство. Он придумывал предлог, чтобы отпроситься и уйти пораньше, но этого не понадобилось. В клинике внезапно отключился свет. Поломка была серьезной, и сотрудников распустили по домам.
Эдик вроде бы не собирался ехать к Ларисе, но каким-то образом оказался у ее дома в Отрадном. Он посмотрел на ее окна, потом примостился на лавочке за кустом сирени, откуда был виден ее подъезд. Если бы у него спросили, зачем он это делает, доктор бы ответил, что Лариса ему все-таки не чужая.
Он наблюдал за молоденькими мамашами с колясками, за возней голубей, которым бабуля в панаме бросала крошки, и боролся со сном. День выдался теплый, солнечный, Эдика разморило. Он чуть не прозевал самое интересное. Его будто кто в бок толкнул, когда из подъезда вышла Лариса и зашагала к метро. Живая и невредимая.
Он отправился следом, стараясь держаться в отдалении. Лариса часто озиралась, как будто чувствовала слежку. Он не зря надел темные очки и бейсболку. Обычно Эдик ходил без головного убора, и Ларисе это было известно.
В подземке он обратил внимание на пакет в ее руках. Вместо дамской сумочки — какой-то пакет! Лариса продолжала оглядываться по сторонам, и ему пришлось прятаться между пассажирами. Из туннеля вынырнул поезд, люди двинулись к краю платформы. Доктор пропустил всех вперед и вскочил в вагон последним.
Лариса была напряжена, ее снедала тревога. Еще бы! Наверняка бандит, с которым она спуталась, сделал ее своей сообщницей.
Эдик воображал себя сыщиком, преследующим преступницу. Ему понравилась эта роль. Азарт, который он испытывал, приятно щекотал нервы. Не то что часами ковыряться в чьих-то зубах, ставить пломбы и коронки.
На «Менделеевской» Лариса перешла на кольцевую. Эдик шагал за ней, физически ощущая ее страх. Ему передалась паника, которую она не могла скрыть. Они сели в поезд и проехали одну остановку. На следующей Лариса заколебалась, выходить или ехать дальше. Она приняла решение, когда Эдик уже расслабился, и поспешно выскочила из вагона. Он чуть не потерял ее.
На площади трех вокзалов он предположил, что Лариса куда-то уезжает или кого-то встречает. Второе более вероятно, ведь у нее нет с собой ни дорожной сумки, ни чемодана.
Она привела его к Казанскому вокзалу, замедлила шаг, остановилась, потом двинулась к центральному входу. Создавалось впечатление, что она не знает, куда идти дальше. Эдик тенью скользил за ней.
Лариса вошла внутрь вокзала, побродила там. Ее страх нарастал, заражая Эдика. Он напрягся и не спускал с нее глаз.
Туда и сюда сновали люди, дети капризничали, дикторша неразборчиво объявляла о прибытии и отправлении поездов. Но Ларису, похоже, это не интересовало. Она не смотрела ни на табло, ни на часы. Она кого-то ждала и боялась.
Эдик остановился у лотка с прессой и сделал вид, что выбирает газету. Время шло, а Лариса продолжала ждать. Она бесцельно прошлась по залу, вернулась на свое место. На ее лице застыла растерянность. В любой момент она могла дать стрекача.
Доктор приготовился ко всему. Он не очень хорошо бегал, но Ларису как-нибудь догонит. Она же не спринтер.
Вокзальные часы показывали начало первого. Лариса все сильнее волновалась. Она кусала губы и перекладывала пакет из руки в руку.
Эдик перебирал газеты и журналы, раздражая продавщицу.
Наконец Лариса не выдержала и направилась к выходу. Эдик так ничего и не купил. Продавщица возмущенно зыркнула ему в спину, но смолчала.
На улице к Ларисе подбежал мальчишка лет десяти и что-то сказал ей. Она двинулась к стоянке такси. По дороге какой-то мужчина в темной спортивной куртке с капюшоном взял ее под руку и увлек за собой.