– И сорок золотых, а также кредит в нашем посольстве в Вастилиане вы ему не обещали.

– Нет, это наглая ложь!

– Что ж, проверим ваши показания. Приступайте.

Двое подручных схватили маркиза, выволокли из-за стола и, сорвав с него кафтан и рубашку, поволокли к дыбе.

– Вы не имеете права! – маркиз попробовал вырваться из рук державших его мужчин, но те, привычные к подобному поведению своих жертв, быстро опрокинули его на ложе, продели его руки в кожаные петли и затянули. То же самое проделали и с ногами. После чего один из них взялся за колесо и чуть повернул, лишь обозначая, что ждет Дельтея, от чего он тут же запричитал. – Нет, прошу вас, не надо, я скажу, скажу…

Дознаватель сделал знак рукой, и подручный замер на месте, словно это не человек, а статуя. Выполнявший функцию секретаря презрительно скривился, глядя на намокшие штаны допрашиваемого маркиза, но маска надежно скрывала его лицо.

– Ну же, я вас слушаю.

– Я нанял Кайвина, чтобы убить эту девчонку!

– Сколько вы ему пообещали?

– Сорок золотых сразу по выполнении задания, проезд до границы с Вастилианой и возможность получить кредит в посольстве, если ему понадобится.

– Что ж так мало-то? – усмехнулся дознаватель. – Щедрее надо быть.

– Я не был уверен, что граф будет согласен заплатить большую сумму.

– Он прямо назвал вам указанную сумму?

– Нет, о деньгах речи не шло.

– То есть сорок золотых – это ваша личная инициатива.

– Да.

– А что должно было перепасть вам?

– Должность в министерстве, и земли на спорных территориях.

Дознаватель задумался. В углу скрипел пером секретарь, подготавливая вторую копию протокола допроса. Разумеется, вопросы к маркизу были, вот только возникала опасность, что он сейчас подтвердит все из страха перед пыткой. Значит, надо пообщаться с графом. Для начала нанести визит вежливости. А там, глядишь, еще какие-то обстоятельства вскроются, после которых можно будет просить у ее величества дозволения на более обстоятельную беседу.

Наконец секретарь закончил свою работу. Дельтея отвязали и вновь усадили за стол. Только это был уже не гордый маркиз, а ссутулившийся мужчина, по лицу которого тек холодный пот. Не глядя, маркиз поставил свою подпись на обоих листах. Дознаватель собрал бумаги и молча вышел из камеры. Игнасио Алонсо Дельтей в любом случае подписал свой смертный приговор, оставался последний заинтересованный в этом деле. И именно с ним у дознания могло возникнуть больше всего проблем.

Филипп лежал на прикрученной к стене и полу широкой доске, призванной заменить кровать. Под голову он, по походной привычке, сунул сапоги, накрыв их жидкой подушкой. Камеру мужчина успел изучить за первые десять минут своего в ней пребывания. Собственно, изучать было нечего. Та самая доска, прикрытая тонким матрасом, какое-то тряпье, набитое опилками, призванное заменить полушку, тонкая тряпка, гордо именовавшаяся одеялом, скорее всего подкинутая высокопоставленному пленнику из-за его положения. Небольшая каменная плита рядом с постелью, выступающая из стены сантиметров на тридцать – стол. Да ведро за выступом в стене. Вот и все удобства. Освещала камеру одинокая свеча, расположенная в выступе смотрового оконца. Так что и в этом вопросе граф полностью зависел от стражи. Никаких окон в подвальных этажах и быть не могло. О ванной тоже оставалось лишь мечтать.

Сделав пару кругов по каменному мешку, Филипп стал устраиваться. Тратить напрасно силы не хотелось. Кто знает, для чего они ему пригодятся. Походная жизнь давно приучила графа не суетиться и не дергаться там, где не надо. Не всегда обстоятельства зависят от его воли. И если наступает такая ситуация – проще расслабиться и ждать. Именно так мужчина и предпочел поступить в этой ситуации. Попутно он вспоминал, с кем виделся и о чем говорил. Получалось, что никакой крамолы за ним не водилось. Не считать же чем-то подобным его разговор еще на границе перед отъездом в столицу, тем более, что и свидетелей не было, а Андрес точно не выдаст своего друга. Потом же он предпочитал наблюдать, а при спорных моментах покидать общество. Разумеется, исключая ночи с красоткой Иветт. Но в ней Филипп был уверен. Эта женщина не стала бы пытаться избавиться от него хотя бы потому, что последует за графом на эшафот почти сразу же.

Было еще несколько визитов к барону фон Риспаньи, точнее к его жене, но в Дельменгорсте пока еще никого не осудили за связь с чужой женой. Хоть с двумя и одновременно, все зависит от тех рогоносцев, которые зовутся супругами. Но и тут все, что могло грозить горе-любовнику – это вызов на дуэль, если оскорбленный муж не постесняется выставить на всеобщее достояние грязное белье. В противном случае – банальный отказ от дома. В любом случае граф еще ничего не сделал, чтобы его можно было тащить в темницу. Возможно, думал, но не торопился осуществлять свои честолюбивые планы, и ни с кем ими не делился. Но об этом пока стоит молчать.

Скрипнули дверные петли. Филипп лишь чуть повернул голову, глядя, как в камеру вошел мужчина в маске и огляделся. Граф мысленно усмехнулся. Положение было занято им стратегически верно – теперь его тюремщик вынужден стоять, а он будет лежать. Пусть смотреть приходится снизу вверх, но в данном случае это в плюс ему.

Впрочем, дознаватель словно не заметил такого положения. Он прошелся по камере, словно в первый раз видел это помещение, потом прислонился к стене, положив на выступ бумагу и поставив чернильницу. Неудобно, отметил узник, но постарался мимикой не выдать своих злорадных мыслей.

– Граф Филипп Ланс Йоран Эстеритен, нынешний наследник престола, вы обвиняетесь в покушении на жизнь ее величества королевы Анны-Виктории Косталины.

– Ваши люди уже уведомили меня об этом, – равнодушно произнес мужчина.

– Где вы были в день покушения?

– Когда оно произошло, – уточнил Филипп.

– Два дня назад.

– Два дня… – мужчина призадумался, вспоминая, где он был в тот день и что делал. – С утра дома, после посетил королевский музей.

– Зачем?

– Хотел посмотреть, что же там такое.

– Потом.

– Потом отправился в министерство.

– С какой целью?

– Мне надо было встретиться с ее величеством для прояснения нескольких вопросов.

– Вы видели ее?

– Нет. К тому моменту она успела покинуть административное крыло.

– Кто сообщил вам об этом?

– Мастер Камиль Лоранс, военный министр.

– Куда вы отправились после этого?

– Я остался в министерстве по просьбе мастера Лоренса.

– С какой целью?

– Ему надо было обсудить со мной состояние укреплений на границе, – Филиппа начали выводить из себя эти вопросы, но он старался не показывать своего отношения.