Камерон похолодел. Шона назначили их опекуном потому, что оних ближайший кровный родственник. Но что произойдет, если правда выйдет наружу,если все узнают что Эшли не имеет к нему никакого отношения?

Камерон смял бланк и затолкал его в карман куртки, но,передумав, снова вытащил. Он открыл дверцу машины, зажег спичку и поднес ее клистку, а потом бросил его на землю, покрытую коричневой осенней листвой, и далему сгореть. Для верности еще затоптал пепел каблуком ботинка.

С хмурым видом Камерон вытащил из заднего кармана джинсов бумажник.Достал из него ученические водительские права, полученные сразу после того, какему исполнилось пятнадцать с половиной, и снова сел в машину. Настоящие праваон получит только через несколько недель, а пока придется ездить ссопровождающим, но какое это имеет значение! Родители уже не будут волноватьсяо том, что он разобьется насмерть, не справившись с управлением.

Как они могли бросить их вот так! Почему? Неужели непонимали, что дети нуждаются в них? Что такое произошло между ними, почему онисъехали с дороги и разбились?

Он знал «что». Знал. Не должен был знать, но все-таки знал.

— Какого черта! — воскликнул Камерон он и вставил ключ взажигание. Но не успел он повернуть, как произошло что-то странное. Мальчиквнезапно ощутил, что его рука словно заледенела, в пальцах пульсировала колющаяболь. Сердце заколотилось так, словно собиралось выскочить из груди, а лицопокрылось потом. Вспотели и подмышки, а поскольку дезодорант у него закончился,он не мог ничего с этим поделать. Камерон пытался дышать, но ему не удавалосьвдохнуть так глубоко, чтобы воздух наполнил легкие.

Сердечный приступ. У него начался чертов сердечный приступ.Он умрет прямо здесь, в машине, тем самым продолжив новейшую традицию семействаХоллоуэев.

Камерон попытался выбраться из машины, уже не надеясьспастись. Куртка зацепилась за рукоятку тормоза и теперь держала его. Мальчикдернул ее и услышал, как рвется ткань, но зато теперь он был свободен. Поподъездной дороге он медленно пошел прочь от машины.

Постепенно симптомы приступа ослабели.

— Господи! — Камерон вытер лоб рукавом. До чего глупо —испугаться машины, словно она появилась из романа ужасов Стивена Кинга.

Расстроенный, он сказал дяде, что собирается к другу. Ксчастью, Шон понял, что ему хочется хотя бы ненадолго уйти из этого дома.

— Я знаю, что отвлечет тебя, — сказал Джейсон Шефер, когдаони встретились позже тем же вечером.

— Лоботомия? — Камерон прикатил к приятелю на скейтборде исейчас стучал баскетбольным мячом на подъездной дорожке, ведущей к его дому.Новости уже дошли до Шеферов, и Джейсон вел себя так, словно смерть родителей,упавших с обрыва, была заразной болезнью — держался от Камерона на расстоянии.Он всячески избегал упоминания об аварии, делая вид, что ничего не произошло.

— Ха-ха, — отозвался Джейсон. — Бейсбол с почтовыми ящиками.

Камерон продолжал стучать по мячу.

— Тупое развлечение.

— Да нет, это классно. Сам увидишь. Можем взять джип. —Джейсон уже получил права и сейчас использовал любой повод, чтобы прокатитьсяна машине. — Позовем еще парней и поедем в новый район, на Рейнджер-роуд. Ящикитам стоят целыми рядами — ба-бах! — Он изобразил удар битой.

Камерон подумал, что, может, его приятель и прав. Может, емунадо сейчас что-нибудь разгромить.

В половине одиннадцатого Лили была совсем без сил. Онасидела на кровати в гостевой комнате дома Кристел и слушала тишину. По еенастоянию Шон занял комнату Кристел — Лили не смогла бы спать там, ведь все вэтой комнате напоминало ей о подруге. Из-под его двери не пробивался свет, иона позавидовала тому, что Шону удалось уснуть. Лили еще раз приняла душ инадела махровый халат; она нашла его в шкафу, но рукава были ей чересчурдлинны. Согревшаяся, чистая, она сунула руку в карман халата и нашла там смятыйбумажный платок и листок с телефонным номером: 503-555-2412. Вокруг ЦифрКристел нарисовала шарики и завитушки, и на мгновение Лили показалось, что онасейчас спустится вниз, выпьет с подругой чашку чаю и вернет ей бумажку сномером.

Необратимость потери потрясла ее — больше не будет ихсовместных чаепитий, долгих разговоров по телефону и походов по магазинам.Ничего. Вчера у нее была лучшая подруга. Сегодня она осталась одна.

Страшная пустота, вобравшая в себя боль и отчаяние, шириласьу нее внутри. Весь день она увеличивалась, словно собираясь взорваться ипоглотить все вокруг. Находясь рядом с детьми, Лили усилием воли сдерживалавсепоглощающую, дикую тоску.

Теперь, утратив контроль над собой, она упала на кровать,лицом в подушку, и дала волю слезам. Рыдания рвались наружу, сотрясая все еетело. Подушка приглушала их, но в голове Лили они звучали как крик.

Кристел больше нет. Лили начинала осознавать это. Безпредупреждения и с неумолимой бесповоротностью ее лучшая подруга, сестра,покинула ее. Лили плакала, вспоминая их смех, беседы, которых больше никогда небудет, все время, проведенное ими вместе. Она оплакивала детей, которые будутрасти без матери, и страшную, несправедливую, не заслуженную ими боль. Онаплакала до тех пор, пока не иссякли слезы, а потом лежала, ослабевшая,вымотанная отчаянием, словно вычерпавшим энергию откуда-то извне.

— Лили? — послышался тоненький голосок.

Она села, вытирая лицо рукавом. В дверях стояла Чарли,растерянная и напуганная, с мягкой игрушкой в руках.

— Я услышала, что ты плачешь.

— Ох, Чарли! Я так тоскую по твоей маме. Со мной все впорядке, мне просто нужно было немного поплакать.

— Я проснулась, и мне снова стало грустно. Я не могу большеуснуть.

Лили встала, чувствуя себя так, будто только что пробежаламарафон.

— Не надо, малышка. Пойдем лучше поедим мороженого.

— Я не хочу мороженое. Я... я ничего не хочу.

— Тогда я просто посижу с тобой. — Лили взяла девочку заруку и повела в ее комнату. Они подошли к кроватке Эшли, чтобы посмотреть, спитли она, и подоткнуть одеяло. Потом сели рядышком на низкий подоконник, сдвинувв сторону мягкие игрушки и открыв штору, чтобы видеть туманную луну. Лили,обняв Чарли, поглаживала ее шелковистые волосы.

— Придется говорить шепотом, чтобы не разбудить Эшли.

— Ее ничем не разбудишь. — Несколько минут Чарли сиделамолча, всем своим маленьким, худеньким тельцем прижавшись к Лили. — Я знаю, каксоставить псевдоним порнозвезды, — вдруг сказала она.

— Ты узнала от Рассела Кларка?

— Ага.

— А ты знаешь, что такое — порнозвезда?

— Я спросила у дяди Шона. Он объяснил, что это человек,который использует ненастоящее имя, составленное из клички его первогодомашнего животного и названия улицы. В прошлом году на маскараде в школе явыиграла золотую рыбку и назвала ее Зиппи, поэтому мой псевдоним — ЗиппиКэндлвуд.