— Это ботаника. — Пискнул я, представив объём того, что мне предлагали выучить.

— Это основы. После того, что произошло, я пришёл к определённому выводу. Тебе нужно лучше разбираться в базовом предмете.

— Это старая книга. Сейчас таких растений уже никто никогда не встретит. А вместо вот, например, лютика обыкновенного, можно быстрее найти лютик магический, огненный или небесный, — я открыл книгу и немного её пролистал. Успокаивало то, что большую часть страницы занимало изображение растений, а текст был написан довольно крупным шрифтом. Лазарев провёл пальцем по губам и подошёл к очередному стеллажу с книгами.

— Для закрепления твоих познаний и их систематизации я также даю тебе на ознакомление вот это, — он взмахнул рукой, и ещё более увесистый том лёг поверх предыдущего фолианта. — Вот. Это как раз свойства и отличия разных магических растений от их немагических собратьев. Изучай.

— Так я это, пойду, почитаю? — неуверенно спросил я, пытаясь быть предельно вежливым с этой отрыжкой Империи.

— Да-да, иди, а я пока детально продумаю план обучения и самое главное, систему наказания. А то что-то мне подсказывает, что без весомого стимула ничего хорошего у нас с тобой не получится. К тому же если ты не будешь хорошо мотивирован, то, скорее всего, взорвёшь эту школу и пешком через болото домой направишься вместе со своим оборотнем, — и он махнул рукой, истинно императорским жестом отправляя меня восвояси.

Глава 17

Я, чтобы не гневить судьбу, быстро выбежал из кабинета, прошёл по короткому коридору, поднялся по лестнице и вышел из потайной двери. Середину того короткого коридора словно преграждало странное прозрачное марево, проходя через которое мне показалось, что я прохожу через тонкий слой прозрачного желе. Больно не было, было именно странно.

Этот выход показал мне Григорий почти сразу же, как только я оказался здесь сегодня утром. В детали он не вдавался, но думаю, что-то марево — это что-то вроде стационарного двустороннего портала с единственными координатами, типа двери, которая открывается в обе стороны. После этого мне совсем грустно стало. Это на каком же уровне владели магией Лазаревы когда-то? Мне даже завидно не было, всё равно я так никогда не смогу, да и никто из ныне живущих не сможет.

Дверь выхода находилась в просто неприличной близости от помещений, занимаемых Вторым факультетом, но на общей, нейтральной территории. Я в очередной раз поёжился от холода. Пальцы на ногах уже вообще ничего не чувствовали, и я быстро пошёл по коридору, бережно прижимая к груди книги.

— Привет. Что ты здесь грустишь в одиночестве? — из-за бокового коридора послышался знакомый голос. Как бы я не устал и не замёрз, но пройти и не посмотреть, с кем сейчас разговаривает Гаранин, просто не мог.

— Я не грущу, — ответил Роману незнакомый девичий голос.

— Да, ладно тебе, не тушуйся. Я обычно не нападаю на незнакомых девчонок, что бы обо мне ни говорили, — ответил Гаранин. Я же осторожно выглянул из-за угла и увидел, как Рома сел на подоконник рядом с девочкой со Второго факультета. Она была моей однокурсницей, я её видел в классе. Правда, девчонка постоянно молчала, поэтому я и не узнал её голоса.

— Меня Ванда зовут, — внезапно выпалила она, а Рома удивлённо моргнул.

— Это ты сейчас представилась, чтобы я перестал тебя считать незнакомкой? — Он весело улыбнулся, а девушка покраснела под его насмешливым взглядом. — Так что ты здесь делаешь в такую рань?

— А ты? — она вскинула голову и прямо посмотрела в светлые глаза Гаранина.

— Я-то? — он внезапно замялся, словно не хотел признаваться Ванде, которая младше его на три года, что, скорее всего, на свиданье бегал. — Гулял. Да, гулял. Смотрю, здесь ты грустишь. Так в чём причина? Тебя кто-то обидел?

— А если и так? — она слабо улыбнулась. — Что ты в этом случае сделаешь?

— Сегодня я удивительно добрый. Так что, ткни пальчиком в своего обидчика, и я набью ему лицо, — протянул Роман.

— Не получится, — и она показала ему какую-то книгу. — Очень сложно будет набить морду Герасиму Волкову, написавшему этот чёртов учебник по ботанике.

— О, ботаника, — Роман закатил глаза. — Это боль и страдание уже третьего поколения молодых магов. Но Волков действительно писал чушь. Что именно тебе непонятно?

— Вот, — и девчонка ткнула пальчиком в книгу. Гаранин склонился над страницами, а я заметил её восторженный взгляд, который она бросила на темноволосую макушку. Мне её даже жалко стало. Я же только вчера слышал, как Роман говорил Лео, что девушки младше шестнадцати лет его вообще ни в каком виде не привлекают.

Осторожно отступив, я вернулся в основной коридор. Мне совершенно неинтересно смотреть, как эта Ванда вляпалась в такой неподходящий объект для первой влюблённости. И что это за имя вообще, Ванда?

Я так старательно пытался вычислить, почему девчонку зовут Ванда, что не заметил, как наткнулся на Егора.

— Привет, а что ты здесь делаешь? — искренне удивился Дубов, разглядывая меня с изумлением.

— Тебя ищу, — ответил я на автомате, прикидывая в уме, сколько времени у меня останется после занятий, чтобы прочитать то, что выдал Лазарев, сделать домашнее задание и в идеале поспать.

Это хорошо ещё, что Григорий по какой-то причине не вспомнил про боевую магию и физическую подготовку. Но почему-то мне казалось, что я всё равно никуда не денусь. И после того как он вспомнит, что мы давно весело не бегали по туннелям, для меня начнётся настоящий кошмар.

— Да? — Егор перевёл взгляд на мои книги. — Я тоже тебя ищу. Ты же, я надеюсь, сегодня сделал все домашние задания?

— Ну да, конечно, сделал. Надоело уже нагоняй от преподавателей получать, — я закатил глаза. — Причём, заметь, впервые очень качественно, надеюсь, без ошибок и даже без твоей помощи.

Это была чистейшая правда. Весь прошлый вечер я провёл в своей комнате, продолжая прятаться, то есть не попадаться лишний раз на глаза всё ещё злившемуся на меня Демидова. От нечего делать, я сделал все домашние задания, и так как читать, кроме учебников, было нечего, то сделал и то, что было задано устно. И действительно впервые без помощи первого ботана нашего курса — Егора Дубова.

— Это хорошо.