Бритт пожала плечами.

– И все-таки это странно! Такой красивый город, а туристическая индустрия совсем не развита.

– Что ты, что ты, дорогая моя Бритт, вся эта чушь… Она бы отвлекала гостей от самого главного, не находишь?

– А что же главное? – Бритт даже не пришлось притворяться – она в самом деле была заинтересована.

– Мечты! – проговорила Долл, подпирая подбородок изящной рукой. – Мечты, которые рождаются только тогда, когда от них ничего не отвлекает. Наш город чист. Он не испорчен индустрией, в нем нет заводов, нет мусорных баков, нет привычной большим городам грязи. Оттого стеклышки всегда прозрачные и отражают солнечные лучи.

– Но ведь в город могло бы стекаться множество туристов!

– Множество? – Долл подняла бровь. – Зачем нам множество, Бритт? Разве ты не слышала печальный опыт чудесной маленькой скандинавской деревушки, где легендарную, сказочную церквушку осадили вандалы, оставляющие везде грязь, мусор, отходы, к тому же порушившие мостовые и устроившие пожар? Нам такое не надо! Редкому гостю можно устроить все по высшей мере. А безликие толпы… Нет!

– Но ведь получается, что никто не знает о красоте Марблита… И его уникальности!

Долл улыбнулась:

– Так-таки никто? Моя дорогая Бритт! Знаете вы трое – и этого сейчас довольно…

Бритт вздохнула. Видно было, что Долл убеждена в своей правоте как никто другой. Она решила зайти с другой стороны:

– А вот еще вопрос… Я слышала от господина фонарщика про черных птиц. Кто они такие? Вы так и не рассказали…

– Не произноси вслух! – Тетушка Долл побледнела, улыбка сошла с ее губ. – Не накликай…

– Что – не накликай? – Бритт изобразила недоумение, хотя по спине у нее пробежал холодок при воспоминании о стеклянных глазах сотен птиц на чердаке дома Роуза.

– Эти… создания приносят несчастья! – отрезала Долл. – Лучше бы им никогда не появляться в этом городе, но они снова и снова возвращаются. Держитесь от них подальше, а если увидите – бегите прочь, как можно дальше. Эти существа опасны.

– Неужели тогда вы не противостоите им?

– Почему нет? Ты же видела башни. Смотрители башен изо дня в день наблюдают, не явится ли… что-то. Не пропустят ничего страшного, ты не бойся, Бритт, – словно бы спохватилась Долл. – Тебе ничего не угрожает, пока ты наш гость.

«Пока…» – мрачно подумала Бритт и решила, что с темы птиц надо сворачивать. Определенно, было ошибкой второй раз заговаривать о них с Долл, но слишком сильное оказалось потрясение от прогулки в черный дом.

Долл расправила платье и приняла изящную позу. Бритт подвинула в сторону тарелки (расторопная горничная немедленно унесла их прочь) и разложила на столе альбом, фломастеры, карандаши, мелки – все содержимое своей объемной сумки.

Глядя на Долл, она пожалела, что у нее нет при себе масла – резкие и властные черты лица женщины требовали ярких и сочных красок. Ну, она справится и карандашами.

– Вам будет удобно так сидеть? – уточнила она. – Это не очень быстро…

– Уверяю тебя, моя милая, мне очень удобно!

Тогда Бритт взяла в руки лайнер – и на время все вокруг перестало существовать, кроме Долл с ее лицом злой сказочной королевы да альбомной страницы, на которой плавно проступали узнаваемые черты. Казалось, даже время притихло и не двигалось, пока Бритт чертила линии, накладывала тени, добавляла красок… Долл была яркой, как тропическая бабочка или райская птица, и Бритт стремилась передать то, что видела в ней, бумаге: властный наклон головы, полуприкрытые глаза с длинными ресницами, тонкий, красиво изогнутый в улыбке рот, острый нос и такой же подбородок, локоны ухоженных волос…

– Вот, смотрите! – Бритт отложила зеленый карандаш и развернула альбом рисунком к Долл.

Долл пораженно выдохнула.

– Ты… Это очень красиво. Можно я оставлю его себе?

Бритт подумала и кивнула. Осторожно отделяя страницу от прочих, она решила, что сумеет скопировать портрет при необходимости: такое уж было свойство ее памяти. Начертив один раз с натуры, она могла сделать копию в мельчайших подробностях.

Долл взяла портрет с каким-то трепетом.

– Я… Пойду, отнесу его в спальню, – проговорила она чуть дрогнувшим голосом. – Это очень хороший рисунок.

Долл направилась вверх по лестнице, оставив Бритт в одиночестве чертить линии на новом листе.

Линии складывались в черные крылья птиц.

Вызнать у Кипа и Томми много не удалось: все выходы и входы в город контролируются стражей, стража подчиняется напрямую Долл, и без ее ведома никто не может попасть в город или покинуть его.

– А если кто вздумает подкупить стражу?

Кип замахал руками:

– Что ты, что ты, моя леди! Стража неподкупна! Правда, не потому, что все наперечет такие честные – просто слишком уж страшна в гневе наша Долл…

– Да? А мне она показалась такой милой женщиной.

– Конечно, она милая! Об этом и речи не идет! Просто она…. Понимаете, леди, она здесь всем-всем управляет. Господин мэр, конечно, столько делает для Марблита, так вдохновляет всех нас, но без Долл все давным-давно бы развалилось здесь. Только она да Таласс, две руки нашего мэра. Долл вон и за гостями присматривает, тут ей честь и хвала, встречает, что и сказать – по-королевски! Говорят, у нее роскошный дом!

– Говорят?

– Ну, так никто из нас в ее особняке не бывал!

– Вот у мэра мы бываем ежегодно, – вставил свое слово Томми.

Он подошел, неся в руках две кружки с какао.

– Угощайтесь, Меган… Так вот, раз в год господин мэр собирает всех-всех горожан под крышей ратуши. Тогда все празднуют, веселятся, едят вкусную еду, господин Дроссельфлауэр играет на скрипке, а потом запускается фейерверк!

– А в честь чего такой красивый праздник?

– О, это день города Марблита! Такое чудо! Вы успеете побывать на нем, госпожа Меган. Он же совсем скоро, буквально на следующей неделе!

Меган нахмурилась.

– Простите, Томми, Кип… Я бы очень хотела. Но, к сожалению, я уже уеду. Меня ждут в колледже, не могу же я так надолго задержаться, да еще и без связи…

– Меган, – печально улыбнулся Кип, – возможно, вы останетесь, даже если того не захотите. Разве вам не рассказали, что поезда не придет?

У Меган испортилось настроение.

Разговаривать больше не хотелось.

– Спасибо за какао… И за беседу. Пойду пройдусь. Видела красивые барельефы, хочется порисовать.

Не дожидаясь ответа, Меган встала и вышла из кафе, запоздало подумав, что могла обидеть Кипа своей резкостью. Но никто не просил его напоминать, что она в ловушке.