Когда мы уже выходили из зала, меня окликнул чей-то знакомыйголос. Обернувшись, я узнал капитана Винсента Лемесюрье, с которым когда-топознакомился во Франции. Рядом с ним был некий господин, сходство которого скапитаном свидетельствовало об их близком родстве. Это подтвердилось, когда онбыл представлен нам как Хуго Лемесюрье, дядя моего молодого друга.

Не скажу, что я очень хорошо знал капитана, но впечатлениеон производил человека приятного и весьма романтичного. Ходили слухи, что онпринадлежит к древнему аристократическому роду, владевшему поместьем вНортумберленде[90] еще со времен, предшествовавших Реформации[91]. Мы с Пуароникуда не спешили. Поэтому, воспользовавшись приглашением молодого человека,уселись за столик и с удовольствием предались светской беседе. СтаршемуЛемесюрье было лет сорок; легкая сутулость выдавала в нем ученого. Выяснилось,что в настоящее время он по заказу правительства проводит какие-то химическиеисследования.

Разговор был прерван высоким молодым человеком, стремительноприблизившимся к нашему столику. Он явно был чем-то взволнован.

— Какое счастье, что я нашел вас! — воскликнул он.

— В чем дело, Роджер?

— Твой отец, Винсент… Неудачное падение… Молодой жеребец… —Дальше невозможно было ничего разобрать, так как они с Винсентом, разговаривая,все дальше удалялись от столика.

Через несколько минут наши собеседники в спешке покинулинас.

Несчастный случай произошел с отцом Винсента, когда онобъезжал молодую лошадь. Положение его было настолько серьезным, что врачисомневались, что он доживет до утра. Полученное известие Винсента ошеломило. Онбыл смертельно бледен, что несколько меня удивило, поскольку я знал, что он неслишком ладил с отцом.

— Довольно странный случай, — заметил присоединившийся к наму выхода Роджер Лемесюрье, представленный нам как кузен Винсента. — Это,вероятно, заинтересует вас, мосье Пуаро. Я наслышан о вас от Хиггинсона. (Такзвали знакомого, того чиновника из военного министерства.) Он утверждает, чтовы большой знаток психологии.

— Да, я изучаю психологию, — сдержанно подтвердил мой друг.

— Вы обратили внимание на лицо моего кузена? Он был в полномзамешательстве, не правда ли? И знаете почему? Все дело в старом семейномпроклятии! Хотите послушать?

— Будет очень любезно с вашей стороны.

Роджер бросил взгляд на часы.

— Уже много времени. Вскоре мы снова встречаемся наКинг-Кроссе. Так вот, мосье Пуаро, Лемесюрье — это очень древний род. Несколькостолетий назад, еще в средневековье, один из Лемесюрье, застав жену в весьмадвусмысленной ситуации, заподозрил ее в измене. Она клялась, что невиновна, ностарый барон Хуго и слышать ничего не хотел. У них был сын, и барон, решив, чтоэто не его ребенок, пригрозил, что лишит его права наследования. Я не помнюточно, что произошло после этого, но что-то очень ужасное. Кажется, онзамуровал их заживо в стену — жену и сына. Одним словом, убил обоих; она же,умирая, прокляла род Лемесюрье на веки вечные. Согласно преданию, проклятиепредрекало, что ни один перворожденный сын в роду Лемесюрье впредь не вступит внаследство. А спустя какое-то время выяснилось, что леди действительно ни в чемне виновна. Кажется, раскаиваясь, Хуго провел остаток своих дней в монастырскойкелье, облачившись во власяницу, отмаливая свой грех. Но, как это ни странно, стех пор ни один первенец в роду Лемесюрье не доживал до момента вступления вправа наследования. Поместья переходили младшим братьям, племянникам, ноникогда — старшему сыну. Отец Винсента был вторым из пяти сыновей, старший егобрат умер еще в младенчестве. Во время войны погибли два младших братаВинсента, хотя он считал обреченным именно себя.

— Интересная история, — задумчиво произнес Пуаро. — Носейчас отец при смерти, а он, по праву старшего сына, все-таки унаследует землипредков.

— Совершенно верно. Проклятие в условиях современной жизнине сработало.

Пуаро покачал головой, как будто осуждая шутливый тонсобеседника. Роджер Лемесюрье снова посмотрел на часы, заявив, что долженпокинуть нас.

Продолжение истории не преминуло последовать на следующий жедень, когда мы узнали о трагической гибели капитана Винсента Лемесюрье. Ночьюон ехал шотландским почтовым поездом и, открыв дверь купе[92], должно быть,выбросился на железнодорожное полотно. Полагали, что это произошло в результатепомрачения рассудка, вызванного полученной на фронте контузией и известием онесчастье, приключившемся с его отцом. О старинном предании было еще разупомянуто в связи с именем нового наследника, мосье Рональда Лемесюрье, которыйбыл дядей Винсента и единственный сын которого погиб при Сомме.

Я полагаю, что наша случайная встреча с молодым капитаном впоследний вечер его жизни подстегнула наш интерес ко всему, что имело отношениек семье Лемесюрье. Два года спустя мы узнали о смерти Рональда Лемесюрье,который к моменту наследования фамильных поместий считался уже недееспособным.За ним последовал его брат Джон, крепкий еще человек, он умер после того, какего ужалила оса. Зловещий рок продолжал преследовать семейство Лемесюрье: сынДжона, учившийся в Итоне[93], при нелепом стечении обстоятельств застрелился вовремя очередных каникул. Теперь поместье переходило к младшему из пяти братьев— Хуго, с которым мы встретились в роковую ночь в Чарлтоне.

Мы, конечно, обсуждали время от времени небывалую чередуневзгод, обрушившихся на род Лемесюрье, но скорее как сторонние наблюдатели,без какого-либо личного интереса к этим событиям. Вскоре же, однако, всепеременилось.

Однажды утром слуга доложил о приходе мадам Лемесюрье. Этобыла высокая энергичная дама лет тридцати, судя по ее повадке, оченьрешительная и здравомыслящая. Говорила она с едва заметным американскимакцентом.

— Мосье Пуаро? Рада познакомиться с вами. Мой муж, ХугоЛемесюрье, имел честь встречаться с вами несколько лет тому назад, но вы едвали помните об этом.

— Я прекрасно помню это, мадам. Это было в Чарлтоне.

— Как замечательно, что вы не забыли! Я очень обеспокоена,мосье Пуаро.